Иван Грозный. Царь, отвергнутый царизмом
Шрифт:
Первая жена Василия III – Соломония Сверчкова-Сабурова, оказалась бесплодной, и отсутствие сына-наследника делало положение Василия шатким – всегда имелась опасность заговора в пользу одного из братьев, и особенно Юрия. Будучи по старшинству вторым после Василия братом, Юрий свои претензии не очень-то и скрывал.
Василий жену любил – в 1504 году её выбрали ему в супруги из 1500 девушек из боярских, княжеских и дворянских семей. Показательно при этом, что отцом Соломонии был незнатный служилый дворянин. Шли годы, необходимость нового брака становилась очевидной, но лишь в 1525 году Василий пошёл на развод с Соломонией. Её постригли
В начале 1526 года Василий III женился на Елене Васильевне Глинской, племяннице литовского магната князя Михаила Львовича Глинского-Дородного, но первый сын Иван – будущий Иван IV Грозный, родился лишь в 1530 году, а второй сын Юрий – в 1533 году.
Когда родился Иван, царь Василий на радостях снял опалу с ряда приближённых и выпустил их из заточения. Была роздана большая сумма денег на милостыни. Повод был, действительно, великий – немолодой царь опасался скончаться бездетным, что могло привести к смуте. И вот теперь Василий имел наследника – пока небольшую (даже в прямом смысле слова), но всё же хоть какую-то гарантию того, что стабильность будет обеспечена.
О Елене Глинской мы имеем немного достоверных сведений, но то, что она была умна, властна, образованна, а при этом очень хороша собой, мы знаем. И как историческая фигура она может оцениваться нами положительно.
В октябре 1533 года Василий тяжело расхворался после его любимой звериной охоты под Волоколамском и много обсуждал со своими ближними советниками возможные перспективы того или иного варианта занятия престола после его смерти. Законному наследнику было всего три года, зато у него было два вполне взрослых и опытных дяди, в том числе – Юрий Иванович, удельный князь дмитровский, который мог составить малолетнему сыну Василия конкуренцию. Дяде Юрию было уже пятьдесят три года. Таким образом двух вероятных претендентов на престол разделяло ровно полвека.
Чувствуя приближение кончины, Василий заставил Юрия Ивановича и второго брата – Андрея Ивановича, удельного старицкого князя, целовать крест на том, что они не будут оспаривать престол у Ивана. Своими душеприказчиками, которым он вверял судьбу государства и своих сыновей, Василий III назначил князя Михаила Львовича Глинского-Дородного, ближнего боярина Михаила Юрьевича Захарьина и своего «серого кардинала» Ивана Юрьевича Шигону-Поджогина (Шпигона-Поджогина). Особая роль советника Елены – будущей регентши, отводилась также князю и боярину Василию Васильевичу Шуйскому.
Впрочем, выше приведён лишь один из принятых в историографии вариантов. При этом разные летописи (Псковская первая, Софийская первая и т.д.) и разные историки дают и другие варианты. Так, считают, что в силу малолетства будущего государя создавался Регентский (опекунский) совет, но кто-то выдвигает предположение о «двойной опеке» – Боярская дума должна была опекать государя, а великую княгиню должны были «охранять» её дядя Михаил Глинский, боярин Захарьин и дворецкий Шигона-Поджогин. Кто-то – как А. А. Зимин например, уверен, что Василий назначил при сыне Иване лишь двух опекунов: князей Михаила Глинского и Дмитрия Бельского.
Эти разночтения лишний раз убеждают в том, что при рассмотрении тех давних эпох не всегда можно полагаться даже на летописи, но всегда – на логический анализ. А он убеждает, что государственный «пасьянс» при той «колоде» ведущих кремлёвских фигур, которая
4 декабря 1533 года Василий, постригшись перед смертью в монахи под именем Варлаам, скончался, и в тот же день митрополит Даниил совершил в Успенском соборе обряд поставления на великое княжение трёхлетнего Ивана IV Васильевича. Управление государством было возложено на Елену Глинскую как регентшу при содействии Боярской думы, и можно было не сомневаться, что России предстоят непростые времена…
Полный титул Василия III выглядел так: «Великий Государь Василий, Божиею милостию Царь и Государь всея Руси и Великий Князь Владимирский, Московский, Новгородский, Псковский, Смоленский, Тверской, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных; Государь и Великий Князь Новагорода Низовской земли, и Черниговский, и Рязанский, и Волоцкий, и Ржевский, и Бельский, и Ростовский, и Ярославский, и Белозерский, и Удорский, и Обдорский, и Кондинский, и иных». И это был не просто звучный и пышный титул – за каждой его частью стояли пот и кровь поколений русских людей.
Кто-то мирно трудился на полях и в городах, укрепляя и развивая Русь, а нередко и отстраивая её заново…
Кто-то в ратных трудах защищал Русь и отбивал назад своё, ранее утраченное и придавленное восточным ли, западным ли, но – иноземным сапогом…
Стояли за этим титулом Василия и усилия тех русских людей, которых вскоре назовут «передовщиками». Русские передовщики, то есть те, кто идёт впереди других, ведёт их и указывает путь, из года в год и из века в век расширяли пределы русских земель всё восточнее и восточнее, продвигаясь без сильных воинских контингентов в глубь Сибири, выходя на берега ледовитых «студёных» морей, а потом – и на берега Великого, Тихого океана…
Но это будет потом, позже, а сейчас – после смерти Василия III, Русь опять оказывалась на распутье, в её развитии опять возникала точка бифуркации. Выбор русского народа в пользу Москвы стал в тогдашней русской истории единственно верным выбором, однако не за горами была и пора новой русской альтернативы – эпоха Ивана Грозного.
Глава 2
Нелёгкое детство на крови…
Иван IV Васильевич Грозный родился в 1530 году и скончался в 1584 году – пятидесяти четырёх лет отроду. Следующий великий творец русской истории – Пётр I, прожил примерно столько же, сколько и Иван – пятьдесят три года. Причём и следующий за Петром великий преобразователь России – Владимир Ильич Ленин, прожил столько же, сколько Грозный и Пётр. Конечно, это – не более чем совпадение, но…
Пётр и Ленин за свой недолгий человеческий век смогли дать России мощный импульс развития после кризисных периодов в русской истории. В отличие от них Иван IV Грозный принял Россию от отца – Василия III Ивановича, на подъёме. Ни бездарность, ни упущения предшественников на троне не отягощали начало правления Ивана IV. Зато вошедшему в возраст Ивану пришлось бороться с иной, ещё более грозной угрозой – угрозой возвращения России в состояние не просто феодальной раздробленности, а в состояние раздробленности, чреватой утратой государственности.