Иван Московский. Том 5. Злой лев
Шрифт:
— И много их у вас?
— Добрых слов?
— Палок.
— Достаточно. Мой король славен тем, что раз за разом удивляет своих врагов и бьет их по голове частенько новой палкой в каждую новую кампанию. Он у нас большой затейник и выдумщик.
— Интересно... — произнес султан и покивал. Немного помолчал и произнес. — После битвы я решил поспрашивать своих советников, что убеждали меня идти на север. На вас. Поначалу они молчали. Но у меня есть люди, которые умеют спрашивать. И они признались. Во всем признались… — сказал султан Ахмед, замолчав, задумавшись.
— В чем же?
— К
— Рим.
— Да. Доводы их были интересными… обольстительными, но, увы, лживыми. Битва показала — даже если я одержу победу, то потеряю армию. И вряд ли сумею обернуть на свою сторону ханства. Тем более удержать их.
— Я рад, что здравый смысл все же победил. Нашим странам много выгоднее торговать, чем воевать, — максимально спокойным голосом произнес Даниил Холмский.
— Без всякого сомнения.
— Но я все же сопровожу твое войско до границы.
— Может быть ты готов пойти дальше?
— Дальше?
— Ты сам предложил мне вторгнуться в пределы Ак-Коюнлу. Если мы пойдем вместе, то легко разгромим их армию в поле. Поэтому я предлагаю переправиться через Волгу и пройдя Кавказский хребет, ударить им в спину. Прямо там, где они дерутся с османами.
— Какая мне и моим людям в том выгода?
— Большая добыча.
— Ты предлагаешь нам оголить границы державы нашего короля, ради жалкой военной добычи? — усмехнулся Даниил. — Что мы возьмем в тех краях, разоренных войнами? Землях, которые непрерывно грабят то одни, то вторые? Многократно изнасилованных девушек? Тряпье? Что там брать?
— Землю, — торжественным голосом произнес султан. — Твой король взял Константинополь. Ты можешь прирезать к этим владениям старый Трапезунд. До меня дошли слухи, что Ак-Коюнлу его заняли почти без боя. Гарнизоны опустели, собираясь для полевой армии одного из претендентов на престол.
— А тебе в том какая пользы?
— Мы Трапезунд не удержим. Да и там нам не рады, в отличие от вас. Вы с ними единоверцы. Я слышал, что после получения твоим королем, жители тех мест оживились и воспрянули духом. Однако, для нас Трапезунд был бы очень полезен как порт на Черном море. Если, конечно, мы сможем там торговать. Не знаю — получится ли занять Междуречье, но южный берег Каспийского моря и земли южнее Кавказского хребта — я уверен, что у нас получится отвоевать. А значит, мы сможем там проводить караваны. И вести торг в обход как мамлюков, так и османов.
— Если наши страны будут жить в мире, то я не вижу препятствий для вашей торговли. Но это я. Иоанн же создавал Волжский путь…
— И мы будем вести по нему торг. Разве мы можем от него отказаться? Да и сам подумай — много ли можно будет вывести караванами до Трапезунда? Там ведь горы. Но я хочу, чтобы не только через Волгу шел торг. В конце концов — это ведь тоже будет ваш порт.
— В таком случае я принимаю твое предложение. — произнес Даниил Холмский. И они с султаном перед многими уважаемыми воинами, присутствующими здесь с обоих сторон, пожали руки.
— А мы? — спросил один из ханов, когда переговоры закончились. — Что получим мы?
—
— Ты это гарантируешь?
— Я не король и я не могу решать за него. Но если мы освободим Трапезунд и поклонимся им Иоанну, то, уверен — благодарность его будет великой. В конце концов степь давно не воюет. А какой воин, если его рука забыла сабли и лука? Тут же верное дело. Если же что-то пойдет не так — мы всегда сможем уйти. Нас разве кто-то насильно будет держать в этом походе? Не знаю, как вы, но я вижу в нем славу и богатство. Наше с вами славу и наше с вами богатство. В крайнем случае мы скажем, что, не доверяя Турану, решили проводить войско подальше. А то, вдруг они решили бы вернуться?
— Ну разве если так… — усмехнулся хан Синей орды. Чуть помедлив к нему присоединились остальные…
— Мы должны придумать, как его разбить! — устало повторил Фридрих на совете в Вильно.
— Мы не можем его разбить! — упорствовал глава швейцарцев.
— Но почему?
— Потому что он очень осторожен и не лезет в ближний бой. Его люди раз за разом обнаруживают наши засады. А без большой драки накоротке победы нам не добыть.
— Мы можем где-то раздобыть артиллерию? — спросил Император.
— Это нам не поможет, — заметил один из командиров, утраченной под стенами Смоленска артиллерии.
— Отчего же?
— Что при Смоленске, что при Полоцке орудия Иоанна стреляли очень быстро и слажено. Мы не знаем из-за чего так. Впрочем, аркебузиры у него тоже били невероятно часто. Видимо он что-то удумал и пользуется этим. Мы же, если выставим против него даже хороший парк, окажемся разбиты. Просто потому, что не сможем выдержать тот ураган из ядер, который на нас обрушится. А если к нашим позициям подлетят те конные пушки, то и подавно. Это поистине удивительная находка. Подлететь. Ударить. И отскочить…
— Вы совсем ничего не сможете?
— Совсем, — покивали все командиры артиллеристов.
— Хоть к нему на службу нанимайся, чтобы узнать, как там что устроено. У него ведь не только в скорости стрельбы преимущество. Вы видели, как выглядели его пушки? Они совсем другие. Вроде такие же на первый взгляд, но там все иначе устроено. Особенно в лафете.
— Да, — согласился с ним другой артиллерист. — Он совершил прорыв в нашем деле. Оттого и силу обрел великую. Кто против таких орудий выстоит?
— И аркебуз, — поддакнул им командир швейцарцев.
— И аркебуз, — покивали они.
— Значит вы думаете, что кроме ближнего бой у нас нет надежды?
— Нет, — хором ответили многие при молчаливом согласии остальных.
— Я думаю, что нам нужно отходить в свои земли. — заметил один из курфюрстов. — Стараясь избегать битв с ним. Что будет непросто. Он ведь постоянно висит у нас на хвосте. Но не нападает. Знаете, почему?
— Подумаешь секрет, — усмехнулся командир швейцарцев. — Он ищет подходящее поле для боя. И пытается поймать нас там, чтобы отойти мы не могли, принимая вновь драку на его условиях.