Июнь 1941. Разгром Западного фронта
Шрифт:
В местечке Бутрыманцы (Бутримонис), находившемся в 16 км северо-восточнее Алитуса, уже вечером 22 июня литовцы начали взламывать и грабить еврейские магазины и лавки. Немецкие войска прошли через Бутримонис 23 июня, примерно в 16 часов по местному времени. В 20 часов появились военные мотоциклисты с белыми повязками на рукавах (т. н. «белоповязочники» — перешедшие на сторону противника военнослужащие 29-го корпуса). Заходя в дома к литовцам и полякам, они предупреждали хозяев: евреев к себе не пускать и не прятать. Их начали убивать сразу же, поодиночке. В конце августа — начале сентября расстрелы стали массовыми, причем своими силами, без участия немцев. Убивали те, кто раньше играл вместе с евреями в футбол. Из двух тысяч уцелело десять человек… Начальник местной полиции Л. Касперунас, один из главных организаторов преступления, в 1944 г. ушел с немцами, после войны открыто проживал в Канаде по адресу: Leonardas Kasperunas, 529 Montague str., Sudbury, Ontario [261] .
261
Интернет-газета «Тиква» — http://tikva.odessa.ua/newspaper.
Когда
262
С сайта КГУ — http://cyber.albertina.ru.
Брошенные Т-28 5-й танковой дивизии
20 и 21 июня в районах сосредоточения частей 5-й дивизии отрывались щели и окопы, строились блиндажи, вся техника тщательно маскировалась. 21 июня началась подготовка к эвакуации семей комначсостава: на них выписывались литеры для проезда и оформлялись аттестаты. Однако ЧВС 11-й армии бригадный комиссар И. В. Зуев не разрешил эвакуацию семей до получения указания из Москвы.
Фактически 5-я танковая дивизия была выведена из подчинения командира 3-го мехкорпуса еще до начала войны, 21 июня 1941 г. — устным распоряжением командующего округом. На бумаге это положение зафиксировалось в его приказе в 9 часов 30 минут 22 июня: 5-я ТД передавалась в непосредственное подчинение командующего 11-й армией. Дивизия после выхода и мест сосредоточения должна была развернуться на фронте свыше 30 км вдоль восточного берега реки Неман от Алитуса до Друскининкая, имея задачу уничтожать контратаками прорвавшегося противника. Таким образом, на нее возлагалось обеспечение стыка Прибалтийского округа с Западным ОВО, ибо 128-я дивизия была разгромлена, а других боеспособных частей в этом районе не было. Но отдать приказ из штаба армии — далеко не самое главное. Гораздо важнее, чтобы штарм сумел довести приказ до штаба дивизии. А этого как раз командованию 11-й армии не удалось. Ни телефонной, ни радиосвязи с Алитусом не было, направленные туда автомашины с офицером разведотдела и группой связистов во главе с лейтенантом Гаспарьяном пропали без вести. В 18 часов майор В. П. Агафонов с оператором капитаном Федоровым выехал в разведку в направлении Алитуса, имея задачу: выяснить, в чьих руках находится Алитус, найти штаб 5-й танковой дивизии и установить с ним связь. Проехав на бронемашинах несколько десятков километров, офицеры увидели едущий навстречу автобус — в нем возвращались из отпуска к месту службы человек двадцать командиров. От них узнали, что Алитус занят немцами, а уличные бои с танками противника начались еще в полдень. Следовательно, все действия частей 5-й ТД совершались по приказаниям ее командира, а не корпусного или армейского командования.
В 04:20 на Алитус был совершен первый воздушный налет. Особенно сильной бомбардировке подверглись техпарки с остававшейся там неисправной техникой, казармы южного военного городка и аэродром 236-го истребительного полка. Полк начал формироваться в 1941 г. и успел получить только 31 самолет, командиром был назначен участник войны в Испании майор П. А. Антонец. В журнале боевых действий 9-й НКВД имеется запись: «11.37… Алитус — военный городок и вокзал бомбардировало 25 самолетов». В «Истории Прибалтийского военного округа 1940–1967», являющейся закрытым ведомственным изданием, написано, что старший лейтенант 236-го ИАП Б. М. Бугарчев, вылетев по тревоге на своей «чайке», сбил над Алитусом два неприятельских самолета. Есть также информация, что подняться в воздух успели три летчика-истребителя: зам. командира полка по политчасти батальонный комиссар И. Г. Талдыкин, Б. М. Бугарчев и С. Кошкин. В коротком ожесточенном бою машина старшего лейтенанта Кошкина была подбита, летчика с тяжелыми ожогами эвакуировали в Белоруссию. Замполит Талдыкин также получил тяжелое ранение (было задето легкое), Б. М. Бугарчева зажали и сделали из его И-153 решето, но летчик сумел посадить израненный самолет.
В результате воздушного налета 5-я дивизия урона почти не понесла, за исключением матчасти понтонно-мостового батальона, по неизвестной причине не выведенной из парка. Г. В. Ушаков указывал, что «22 июня был потерян почти весь парк спецмашин 5 пмб» вследствие безынициативности командира батальона капитана А. А. Пономаренко, все ожидавшего какого-то дополнительного приказа. 5-я ТД для обороны предмостных позиций у Алитуса успела выдвинуться на западный берег Немана лишь незначительной частью сил, которые с ходу завязали бой с авангардом 20-й танковой дивизии противника. Подразделения 10-го танкового полка Т. Я. Богданова в трех километрах западнее Алитуса первыми встретили и уничтожили передовой отряд вражеских мотоциклистов. Зенитный дивизион (командир — капитан М. И. Шилов) вел огонь по самолетам.
Штаб дивизии находился в восточной части Алитуса. Когда примерно в 10 часов утра в западной части города возникли пожары и началась беспорядочная стрельба, начальник штаба майор В. Г. Беликов направил туда связного на мотоцикле для выяснения обстановки. Из толпы беженцев, спешно перебиравшихся на восточный берег Немана, по связному был открыт огонь из автоматического оружия.
263
М. В. Ежов. Танковый бой первого дня войны, сайт «РККА».
К мостам, по которым отходили военнослужащие из 128-й стрелковой дивизии и других частей, командир дивизии успел направить кроме 5-го зенитного дивизиона только один мотострелковый батальон, усиленный артиллерией 5-го мотострелкового полка. Открыв огонь с дистанции 200–300 м, в течение первых минут этого неравного боя зенитчики подбили 14 танков, особенно отличилась 1-я батарея (комбат — лейтенант Ушаков, политрук батареи — Козлов).
Артиллеристы 5-го МСП имели мало бронебойных выстрелов, поэтому результаты их огня могли бы быть значительно выше. Тем не менее, и они вывели из строя 16 вражеских машин. При обороне северного моста батарея лейтенанта Шишикина подбила шесть танков. После полученного отпора германцы замедлили продвижение; тогда на позиции, занятые советскими танкистами на западном берегу Немана, обрушились бомбовые удары и артогонь. За 30–40 минут немцы подавили поставленную на прямую наводку артиллерию и сожгли находившиеся на левом берегу советские танки, после чего вражеская бронетехника прорвалась через южный мост на правый берег Немана. Вскоре был захвачен и северный мост. Их подрыв, назначенный советским командованием на 14 часов, произвести не успели. На правобережье образовалось два плацдарма. В журнале 9-й ЖД дивизии по обстановке к 18 часам 22 июня было записано: «Фронт противника проходит Волковишки-Алитус-Кальвария, все пункты заняты. Мосты в р. Алитус не взорваны. В районе Алитус через мосты прошли танковые части противника». Прорвавшиеся части были сразу же контратакованы подразделениями 5-й дивизии, которые смяли их и ворвались в Алитус. 9-й полк имел задачу задержать противника у северного моста, 10-й — у южного. У мостов, на улицах города, в его скверах и парках разыгрались ожесточенные танковые поединки. Продвижение противника на восток было остановлено ожесточенными атаками советских танковых подразделений, пытавшихся прорваться к мостам и уничтожить ударный отряд 7-й танковой дивизии.
Показательно признание, содержащееся в дневнике обер-ефрейтора 21-го танкового полка 20-й танковой дивизии Дитриха. В записи от 22 июня 1941 г. говорится о бое с советскими танкистами в Алитусе следующее: «Здесь мы впервые встретились с русскими танками. Они храбры, эти русские танкисты. Из горящей машины они стреляют до последней возможности». 2-й батальон 9-го танкового полка на машинах БТ-7 подошел к мосту, когда он был уже под контролем неприятеля, к тому же немцы заняли господствующие высоты. Однако его активной обороной продвижение вражеских танков было временно блокировано. Действия 2-го батальона поддерживал огнем с места 1-й батальон полка, имевший 24 трехбашенных танка Т-28. Участник этого боя вспоминал: «Мы подошли к своему танку, постучали, открылся люк. Мы говорим, что немецкие танки на дороге — рядом с нами, а танкист отвечает, что у него нет бронебойных снарядов. Мы подошли к другому танку, там оказался комвзвода, который быстро скомандовал „За мной!“, и сразу вывернулись из кустов два или три танка, которые пошли прямо на немецкие танки — стреляя на ходу в бок немецких, а потом прямо вплотную подошли, — таранили их и скинули их в кювет (уничтожили полдесятка немецких танков и ни одного не потеряли). А сами кинулись через мост на западный берег. Но только перешли мост, встретили группу немецких танков, из которых один сразу загорелся, а потом и наш загорелся. Дальше я видел только огонь, дым, слышал грохот взрывов и лязг металла». Личный состав 2-го батальона, которым командовал старший лейтенант И. Г. Вержбицкий, а заместителем был депутат Верховного Совета СССР политрук Гончаров, проявил в бою героизм и решительность. Младший командир Макогон огнем своего танка вывел из строя шесть боевых машин врага. Лейтенант Левитин раздавил своим танком два ПТО противника, а когда танк был подбит, а сам он тяжело ранен, выбрался из горящей машины и вышел к своим. Лейтенант Кабаченко из 1-го батальона пулеметным огнем своего Т-28 прикрыл от немецкой пехоты правый фланг 2-го батальона.
Бои в городе и у его южной окраины продолжались весь день и не прекратились даже с подходом немецкой мотопехоты и артиллерии. Северный мост удерживали 25-й танковый полк без 2-го батальона, 7-й мотоциклетный батальон, 1-й дивизион 78-го артполка, 1-я рота 58-го бронесаперного батальона. Южный мост удерживали 2-й танковый батальон 25-го танкового полка, 37-й разведавательный батальон, 6-я рота 6-го мотопехотного полка, 2-я и 3-я роты 58-го бронесаперного батальона.
У южного моста было вкопано несколько танков Т-34, которые не сумели сдержать вражеские танки — больше количество машин прорвалось на правобережье Немана. Батальону 10-го ТП под командованием зам. командира полка по строевой части капитана Е. А. Новикова удалось опрокинуть врага, но через мост успели переправиться и развернуться на позициях подразделения противотанковой и полевой артиллерии. Три советских танковых атаки были отражены с большими потерями, но и у самих немцев было подбито до 30 танков. Предполагаю, что у южного моста принимал участие в атаках также и 3-й батальон 9-го полка. Их поддерживала огнем батарея 5-го ГАП под командованием лейтенанта Фомина. Заняв позицию в районе с. Конюхи (ныне Канюкай), гаубичники били беглым огнем по южному мосту и вражеским огневым позициям на восточном берегу. Другие батареи полка также принимали участие в бою, а к полуночи 5-й ГАП имеющимся составом отошел на рубеж Даугай — Олькенишки.