Из двух зол
Шрифт:
— Что за странный вопрос? Кто женат, тот женат. Это не зависит от того, на какой ты планете.
«На Земле, очевидно, зависит», — подумал он.
— Инопланетные! — радостно воскликнула девушка. — Я всегда мечтала найти инопланетного! Это настоящие мужчины. Так которого же, выбрать? — Она осветила фонариком Уилбура, тот заерзал, моргнул.
— Этот моложе, его, наверно, надолго хватит, — сказала она критически. — С другой стороны, он будет неловок и неумел. — Девушка обернулась к Маркусу.
— Вам надо побриться, —
— Нельзя меня выбирать, — возразил Маркус.
Девушка стояла совсем рядом, ничего не стоило отнять у нее и оружие, и фонарик. Но Маркус не мог стоять, не то что ходить, а поодаль сгрудились и другие женщины, может быть вооруженные, и смотрели на девушку, которая, по-видимому, была у них главарем.
— Видите ли, я женат. Уилма не одобрит, если я заведу себе вторую жену.
— Даже только на то время, пока вы на Земле? Я ведь немногого прошу. — Она направила луч фонарика на себя. — Разве, я вам не нравлюсь?
Девушка не была ослепительной красавицей, но, поскольку одежда прикрывала ее едва-едва — не меньше, чем разрешал закон, но и не больше, чем требовала мода, — Маркус по достоинству оценил ее привлекательность.
— Сколько вам лет? — спросил он.
— Много, — ответила она. — Через одиннадцать месяцев исполнится двадцать один.
— Вы прелестны, — сказал Маркус. — Будь я помоложе лет на пятнадцать-двадцать… и не женат… я бы стал домогаться вашей благосклонности.
— Но вы ведь и так домогались, — упрекнула его девушка. — Зачем вы шли темной улицей, если не искали любви?
Значит, вот что на Земле сходит эа любовь. Мужчин здесь, должно быть, втрое меньше, чем женщин. Это согласуется со всем тем, что довелось тут повидать Маркусу.
— Извините, что побеспокоил, — сказал он. — Но не забывайте, мы инопланетные. Ваших обычаев не знаем. Мы просто хотели срезать путь к гостинице.
Она махнула рукой, угрюмо признавая свое поражение.
— Будем считать, что я ошиблась. Но он-то почему не может? Он ведь не женат.
— Не женат и не женится ближайшие несколько лет. Ему еле семнадцать исполнилось. Я не дам согласия.
— Это ваш сын? У вас, значит, есть опыт. Вы уверены, что не передумаете и не женитесь на мне — только на тот срок, пока вы здесь? Не люблю я молодых людей. Наверно, оттого, что отец у меня был пожилой.
— Наверняка он был пожилой, — сказал Маркус. — Но из-за этого не следует считать меня неотразимым. — Он попытался встать, но ноги были как ватные, и он поспешно сел. Девушка бросила на него озабоченный взгляд.
— Больно? Вы, наверное, получили чересчур большой заряд.
Она отдала ему фонарик и отошла к женщинам, стоящим поодаль. Он услышал ее шепот. Но вот девушка вернулась. Она опустилась возле него на колени и стала растирать ему ноги.
— Я их
Его рассмешила ее серьезность.
— Я убежден, что вы заслуживаете лучшего, чем можно найти при таких странных методах ухаживания. Но прежде всего вы должны помочь моему сыну. Он тоже получил заряд.
— Это уж точно, — пренебрежительно ответила она. — Но вы за него не волнуйтесь. Дети быстро приходят в себя.
— Пап, давай я ее стукну, — предложил Уилбур, вставая и осторожно сгибая колени, чтобы посмотреть, слушаются ли его ноги. — Она не имела права в нас стрелять.
— Это верно, но ты не имеешь права так разговаривать. Только тронь ее пальцем, и я тебя отколочу.
Не обращая внимания на Уилбура, девушка обняла Маркуса и помогла ему подняться на ноги. Хотя его должно было разубедить ее отношение, Маркус почувствовал, что стареет. Он удостоверился в этом, едва сделал первый шаг. Маркус мог ходить без посторонней помощи, но чувствовал себя так, будто из его ног выдергивали иголки — по две-три в секунду.
— Я провожу вас до гостиницы, — сказала девушка. — Может быть, на охоту вышли и другие брачные шайки. Увидят меня с вами — подумают, что вы моя добыча.
Маркус нахмурился, к счастью, в темноте этого никто не заметил. У Уилбура могло сложиться превратное мнение о женщинах. Трудно ему будет приспособиться к совершенно другим условиям родной планеты. Маркус представился девушке, представил сына и спросил, как ее зовут.
— Мэри Эллен.
— Это все? Фамилии нет?
— Конечно, есть, но я надеюсь ее сменить.
Маркус беспомощно вздохнул.
— Мэри Эллен, не будем говорить о свадьбе. Ясно? Тем не менее у меня есть насчет вас кое-какие планы. Я свяжусь с вами до отъезда.
Они подходили к залитой огнями магистральной улице, и Маркус почувствовал себя в безопасности.
— Я так надеялась, что вы это скажете, — тоскливо ответила девушка. Она порылась в крохотной сумочке и достала визитную карточку. — Как видите, здесь два имени. Я и Хлоя, моя сводная сестра. Она умница, я ее люблю, но надеюсь, вы ее не полюбите — во всяком случае, не полюбите больше, чем меня.
— Никогда. Но откуда у вас сводная сестра? Неужто вашей матери удалось вторично выйти замуж?
— Конечно, нет, — презрительно отозвалась девушка. — Женщине разрешается не более половины…
— Мэри Эллен!
— Ладно, не буду, — грубовато согласилась она. — Но вы же сами спросили.
Он и сам мог восстановить недостающие звенья. Поскольку женщины своей численностью катастрофически превосходят мужчин, им приходится делить мужей. Мужчинам разрешают нескольких жен, женщинам — никоим образом. Вероятно, многоженство на Земле было исторически неизбежно.