Из пыли времен

Васильев Павел Александрович

Холар задумчиво разглядывал девочку, что стояла, сжав кулаки и испепеляя взглядом.

– Видимо, дело в отце...
– кивнул он задумчиво.
– Да, надо было выбрать мать. Ты бы, не раздумывая, согласилась на все... Жаль, не удалось тебя Обратить. Твоя кровь много сильней, чем у твоего отца...

– Я найду способ...
– зло процедила Лита сквозь зубы.
– Тебе лучше убить меня пока ты еще можешь, иначе однажды, я всажу зубы в твою глотку. Если потребуется, вернусь даже из-за Бездны!

– Из Бездны

не возвращаются, - расхохотался Холар.

Стены подхватили смех и понесли по коридорам, множась с каждым новым ответвлением и пустой камерой.

И Лита метнулась: бесшумно, словно рысь, не издав ни единого шороха. Из-под верхней губы показались оскаленные клыки, огненные волосы взметнулись, словно всплеснулся раскаленный металл... И вновь врезалась в стену; воздух с шумом вылетел из груди, кровь хлынула из разбитого носа.

– Располагайся поудобнее, - не обернувшись, бросил Холар, покидая камеру.
– Ты здесь надолго. А у меня еще есть дела в "твоем" Мире.

Дверь хлопнула, заскрежетали засовы, и Лита вновь осталась одна, наедине с гневом.

С тех пор никто больше не разговаривал с ней.

Время тянулось до безобразия одинаково: магические оковы, страж, приносящий еду, занятия и сны. Гнетущие мысли все больше топили разум. Она, как могла, сопротивлялась безысходности, но с каждым днем становилось все сложнее.

Поэтому, когда засовы внезапно заскрежетали, девочка напряглась: еду сегодня уже приносили, ведро поменяли только вчера. Визит явно не запланированный. И мышцы не сковали цепями магии!

Ноги напружинились, готовясь метнуть тело на первого, кто покажется; выпущенные клыки царапнули губу.

Дверь дрогнула, гулко ухнула и едва приоткрылась: совсем чуть-чуть - даже не приоткрылась, а лишь дернулась с места.

– Помоги, - раздался шепот с той стороны.
– Она ужасно тяжелая.

Лита осторожно приблизилась, вслушиваясь. Голос раздался вновь - тихий, размываемый толщиной камня и дерева. Но память уверенно выхватила из небытия знакомый образ. Девочка знала, кто ждет с той стороны, когда голос зазвучал вновь.

– Ну же, принцесса.

Лита навалилась на дверь, толкнула - та распахнулась шире.

Кин улыбался в своей самодовольной манере. Он нисколько не изменился с тех пор, как она видела его в последний раз... Сколько прошло? Уже кончилась зима... Иссиня-черные волосы все так же растрепаны, а глаза беззаботны и веселы.

Лита обхватила мальчика, стиснув в объятьях; ладонь скользнула по волосам, как всегда делала мама.

– Прости, что так долго. Раньше никак...
– робко пробормотал он, отстраняясь.
– Пора выбираться отсюда. А то не успеем...

Он осекся.

У Литы возникло ощущение, что он не договорил, но мальчик быстро развернулся и двинулся по коридору.

– Как ты меня нашел?
– шепнула Лита, догоняя.
–

Как вообще ты сюда проник?

Кин неопределенно пожал плечами, ухмыльнулся в темноте - и Лита уже знала ответ...

– Это - мой мир. Ты же не думала, что я тебя брошу?

Они спешили по коридорам.

Кин будто знал подземелья наизусть: двигался уверенно, быстро, без раздумий сворачивая то в один, то в другой проход. Лита не отставала, постоянно прислушиваясь.

Но ничего кроме их легких шагов не нарушало тишины.

– Здесь есть еще один пленник, - шепнула Лита, когда поворачивали в очередной проход.
– Я должна его найти.

Кин замер так внезапно, что девочка сходу налетела на него. Во взгляде мальчика читалось недоумение.

Она прислушалась - ни единого звука.

– Его зовут Когуар. Знаешь, где он?

– А-а-а...
– протянул Кин.

– Я должна найти его. Холар его боится...

– Ну, еще бы, - буркнул мальчик себе под нос, отворачиваясь.

Но Лита не придала значения:

– ... может он мне поможет?

Вновь замелькали каменные стены, коридоры, повороты. Кин несся сломя голову. Впереди забрезжил свет, всполохи прыгали по камням, словно живые. Очередной поворот - и открылся освещенный зал.

Помещение не впечатляло размерами. Но после узких коридоров, и еще более тесной камеры, Лите оно показалось неимоверно огромным. В углах расположились очаги - пламя извивалось, словно тонкий шелк на ветру, воздух над огнем подрагивал. В левой стене - широкая дверь с массивными металлическими кольцами ручек, обе створки плотно закрыты. Прямо в центре - мраморное возвышение, похожее на алтарь.

Лита окинула комнату взглядом. Каменные стены, пол, потолок. Кроме двери, ни решеток, ни какого-либо другого выхода, помимо того, откуда пришли.

Девочка медленно приблизилась к алтарю. Внимание привлекли знаки, высеченные на белоснежном мраморе. Углубления залиты чем-то красным, похожим на кровь, и судя по запаху, именно ей. Девочка узнала несколько магических рун, виденных прежде в рукописях, что читала в Зале Знаний храма - что-то сдерживающее... и познающее...

"Магические руны нельзя нарисовать, - вспомнила она прочтенные строки.
– Можно лишь вырезать, высечь или выжечь".

Но помимо рун, на алтаре находилось и еще кое-что.

На белом "жилистом" камне покоился меч, в котором Лита безошибочно определила маскат. Молочно-белый, словно вырезанный из кости, эфес, с таким же белым навершием, матово поблескивал. Рукоять под двуручный хват, оплетала черная кожа. Ножны, того же молочного цвета, словно ленты, переплетаясь крест-накрест, охватывали клинок. А между сплетений виднелась угольно-черная сталь, совершенно не отражающая свет - Лита отодвинулась чуть в сторону, но ни один всполох огня не блеснул на нем. Клинок, словно тьма, поглощал их все.