Из развитого в дикий нелепые ШАГИ

Зарецкий Анатолий

Вскоре позвонили от Табалдыева. Мы встретились с ним и его помощниками в вестибюле Института космических исследований. Он рассказал о планах создания СП «Гранит», где нашей российской фирме предложили долю в тридцать пять процентов. Остальное распределялось между фирмой «Караван», основанной на базе останков Киргизского филиала ИКИ, и, собственно, самим приватизированным карьером.

– Нас поддерживают большие люди Кыргызстана, – таинственным голосом начал Табалдыев, – В учредителях «Каравана» ученые нашего института и даже известный

писатель. Планы большие, а по части гранита и другого камня очень хотели бы сотрудничать с Россией. Так что ваша с Дудеевым фирма оказалась очень кстати. Тем более, вы уже продавали наш гранит в Россию. Думаю, это наш первый карьер, но не последний.

На следующий день привез Табалдыеву комплект документов фирмы «ДуСтар», подписал учредительные документы СП «Гранит» и выписал генеральную доверенность Дудееву. Так у нас появилось дочернее предприятие.

Недели через две узнал, что часть вырученных от продажи лекарств денег пошла в уставный капитал СП «Гранит», а на оставшиеся закуплены блоки для отправки в саратовскую область. Генеральным директором СП «Гранит» избрали Зеленина, известного специалиста по добыче и переработке камня.

Примерно в это же время мы, наконец, смогли собраться на квартире Комарова. Кроме нас с Комаровым были Бондарь с Крашенинниковым. Там я впервые увидел документы фирмы, которую когда-то чуть, было, не возглавил. Согласившись помочь неопытным однокашникам, я, тем не менее, постарался максимально отмежеваться от дел той фирмы. Все завершилось шикарным обедом, организованным хлебосольным хозяином.

А через неделю Комаров заехал за мной, и мы отправились в Болшево, чтобы подготовить перерегистрацию фирмы Бондаря. Сашу мы с собой не пригласили, но предупредили, что заедем. Провоевав полдня, мы выполнили наш план.

– Толечка, давай заедем к Сашке. Жрать охота, – взмолился Володя, не успевший позавтракать.

– Поехали ко мне. Это хоть напрямую, а к нему надо крюк делать, – предложил ему.

– Нет. Я уже не доеду. Да и посмотрю, как он живет, – настоял Комаров.

– А мне вас угощать нечем, – обрадовал нас Бондарь, – Я еще в магазин не ходил.

– Ну, ты даешь. Мы же договорились. Ты же знал, что мы приедем и будем работать как каторжные. Мы с Толей все сделали, а ты еще в магазин не ходил, – возмутился Володя, – Хоть чаем напои, – попросил он.

– У меня чай без сахара, – сообщил минут через пять Саша, – Да и заварки нет, – удивил еще больше.

– Может, и кипятка нет? – рассмеялся Комаров.

– Кипяток есть. А может, еще найду старое сливовое варенье, – обрадовал нас хозяин.

– Ладно, тащи варенье, – согласился Комаров. Увидев пустую литровую банку, на дне и стенках которой присохли остатки чего-то невнятного, я от «чая» отказался.

– Плюшкин, – рассмеялся Комаров, когда оказались на улице, – Еле банку ему кипятком отполоскал. Теперь может смело сдавать, – веселился

он.

Через полчаса мы уже сидели за нашим столом. Татьяна накормила нас замечательным обедом. На столе даже появилась четвертинка. Увы, Володя был на колесах.

– Слушай, Толечка, давай сразу сделаем нотариальные копии документов, – предложил он, – Где у вас поблизости нотариальная контора?

– Есть одна, но там можно простоять полдня в очереди, – ответил ему.

– Тогда давай съездим в центр. Там есть хороший нотариус, а очередей практически не бывает. А заодно тебя кое с кем познакомлю.

Вскоре мы оказались в Комсомольском переулке в районе улицы Маросейки.

– Гусев Георгий Георгиевич, – представился энергичный пожилой мужчина, который явно был главным в странной комнате на четвертом этаже, куда привел Володя после нотариуса, размещавшегося в этом же здании.

Я огляделся. Обычное служебное помещение заурядного советского учреждения. Но прямо над входом висело странное знамя с таинственной надписью «Р.О.С.»

– Это наше партийное знамя, – пояснил Гусев, – Мы с ним ходим на демонстрации, с ним защищали Белый Дом. Врагу не сдали. Володя вот вынес его оттуда буквально перед штурмом. А мы уже выходили с Бабуриным налегке.

– А что означает ваша таинственная аббревиатура? – спросил Гусева.

– Российский Общенародный Союз, – расшифровал он.

«Ну и ну. Не хватало еще политикой заняться. Назанимался. Хватит», – решил я.

– Напрасно ты, Анатолий, скептически относишься к политике, – вдруг сказал Гусев, словно прочел мои мысли, – Без политики ты не сделаешь свой бизнес. Тебе просто ничего не дадут сделать. Нужна твердая опора, – начал он свою агитацию, из чего заключил, что Володя рассказал ему все, что знал, обо мне.

– Крыша? – усмехнулся я.

– В какой-то степени, пока мы не у власти. А станем властью, появятся и не те еще возможности, – продолжил убеждать меня политик.

«Банда сумасшедших», – мелькнула мысль, – «Коммунистические реваншисты», – мгновенно определил их политические взгляды.

– Я-то, чем могу быть вам полезен? – на всякий случай спросил его.

– А как же. Мы помогаем бизнесу, бизнес помогает нам, – оперативно отреагировал «вожак».

– Как промышленник Морозов? – в шутку спросил его.

– Как курочка Ряба, – рассмеялся он, – Вы еще снесите ваше золотое яичко. А там поговорим. Ладно, давайте за знакомство, – привычно достал он из сейфа бутылку коньяка и лимончик.

Глава 10. Паоло Прелец

В марте месяце начал обход строек, где, мне казалось, могла бы потребоваться мраморная плитка. Уже после первых разговоров со строительным начальством понял, что иду по ложному пути. Строители не решали этих вопросов. Зато от них получил несколько адресов организаций, где наш мрамор мог бы кого-то заинтересовать.