Из рода Свирх. Дикарка
Шрифт:
Я вздрогнула и опустила глаза. Он добился своего: я чувствовала себя последней сволочью.
— Твоё счастье, что всё это произошло не на самом деле, — продолжал уже тише Глава рода. — Но этот урок должен научить тебя смирению и скромности.
Я молчала, опустив глаза в пол.
— Ты поняла? — спросил он.
— Поняла, — тихо проронила я.
Внезапно он протянул руку и дотронулся до моего плеча. Я резко отшатнулась и бросила взгляд на меч отца. Меч откликнулся, задрожал в сдерживающих его скобах.
Глава рода покосился на него, опустил руку.
— Я не
Я прикусила задрожавшую губу и устремила взгляд в очаг. Он курился дымком, который тянулся через комнату и исчезал в пробитой в потолке дыре.
Глава помолчал. Я чувствовала на своём лице его изучающий взгляд. Он ждал от меня слов покаяния и сожаления, но мне было нечего сказать. Хотя я и признала, что Лес наказал меня за дело, но признать это перед Главой рода язык не поворачивался.
Так и не дождавшись от меня ответа, мужчина встал на ноги и сказал:
— Что же, Маара, думай о своей ошибке и соображай, как её не повторить.
Ещё немного подождав от меня покаяний, он сдержано вздохнул и вышел.
Я закрыла лицо руками и заплакала.
Глава 3
Фееб всегда напоминал мне дождь — внезапный и мягко шуршащий по опавшим листьям. Я услышала его шаги, когда он был уже в доме, у меня за спиной. Краем глаза уловила, как колыхнулся огонёк на масляной лампе, как скользнула по камням очага тень. Ещё пара мгновений, и Фееб положил ладони мне на плечи. Я почувствовала на затылке его дыхание, зажмурилась и запрокинула голову в ожидании поцелуя. Но Фееб только провёл тёплыми ладонями по моим мокрым щекам. Я открыла глаза, пробежала взглядом по его короткой светлой бороде, под которой скрывался шрам от когтей пёстрого нетопыря, широким скулам, высокому лбу и стянутым на затылке светлым волосам. Мы посмотрели друг другу в глаза.
— Ты... — начала я, желая спросить почему он не пришёл на моё испытание.
Но Фееб прижал палец к губам. Я кивнула, показывая, что поняла и не буду разговаривать громко.
— Прости, я не смог прийти на испытание Леса, — шёпотом сказал он.
Блики от огня масляной лампы отражались в его расширенных зрачках. Фееб обошёл меня, опустился напротив на колени. Взяв моё лицо в ладони, коснулся губами сначала моего лба, затем поцеловал в глаза, нос и прильнул к губам. Его шершавые мозолистые руки спустили с моих плеч халат, стали гладить по спине, сгребли в узел распущенные волосы. Я подалась навстречу ему, выпростала руки из широких рукавов. Но Фееб неожиданно отстранился. От мысли, что после моего позора на испытании он начал стыдиться нашей любви, меня будто ледяной водой окатило.
— Что случилось? — спросила я, вглядываясь в его лицо.
— Что он тебе говорил? — Фееб кивнул на дверь вслед ушедшему Главе рода.
Я повела плечами и нетерпеливо ответила:
— Воспитывал, к совести взывал. Фееб, не томи уже, говори — что случилось?! Почему ты не пришёл на испытание Леса? Почему сейчас пробрался, будто вор?
Он ощупал взглядом комнату, словно выискивал
— Я ухожу из Леса.
Я застонала: опять начинается!
Фееба давно тяготила жизнь в Лесу. Кажется, это началось с тех пор, как он впервые съездил в столицу империи Тарганен город Будру, где мы покупали оружие. В селении Свирх делали луки и стрелы, используя для наконечников кости и рога оленей, а за холодным оружием ездили в Будру. Шутили, что в этом городе оружия так много, что даже мыши бегают по улицам с ножами. Фееб влюбился в Будру с первой поездки, и наш Лес стал ему не мил, всё нём раздражало. Однако покинуть селение без благословения рода запрещалось. Духи Леса такого не прощали, и не могло быть человеку счастья в жизни и успеха в делах. Везде духи Леса найдут и начнут чинить препятствия.
Фееб просил моего отца отпустить его, но тот воспротивился.
— Улицы Будры до сих пор помнят кровь наших предков, — жёстко ответил он. — Никто из рода Свирх не будет там жить и трудиться на тарганенцев. Мы зайдём в Будру только, чтобы завоевать её. И не о чем тут больше разговаривать.
После того разговора Фееб пришёл ко мне совершенно подавленный.
— Поговори с отцом, Маара, — просил он. — Вдруг он прислушается к тебе?
— Но если ты уедешь в Будру, я должна буду поехать с тобой, — заметила я. — Ведь я твоя кохаи. Только вместе, везде и всегда.
Фееб дернул углом рта, в голубых глазах сверкнула злость.
— И что плохого в том, чтобы поехать в Тарганен и заниматься тем, что мне по душе?! — воскликнул он. — Да, когда-то мы воевали, но...
— Фееб, мы не воевали. Они подло напали на нас! Их маги дали жизнь птицам Зиккур, и те превратили наши города в Пожарище. Теперь там живут только нелюди, которые жрут человечину! Если бы Лес не укрыл оставшихся в живых, от рода Свирх никого бы не осталось!
Фееб обхватил себя за голову и дёрнул волосы, словно хотел вырвать. Затем до боли сжал мои плечи и заглянул в лицо.
— Всё это так, Маара! — с жаром заговорил он. — Но с тех пор прошло больше ста лет. Родились новые люди... Я, ты. Мир изменился, поделился на империи: Тарганен, Дирош, Великая степь, Онгеа. Зачем помнить о прошлом и мечтать о мести, когда можно жить в мире? Мне говорят, что я должен мечтать о мести, потому что из рода Свирх. А я мечтаю о другом, понимаешь?! Ты знаешь, я не трус, могу один выйти на лесного кота или... Да на кого угодно! Но я не хочу мстить империи за войну, которую вёл не я!
Я отвела глаза, не зная, что ему ответить.
— Самое для меня непонятное, почему твой отец застрял в прошлом? — продолжал Фееб. — Он такой здравый... А тут... Не понимаю!
— Есть вещи, которые нельзя забывать и прощать. Чтобы они не повторились вновь, — неуверенно повторила я то, что слышала от отца и Наставника.
— Тогда чего мы ждём? — окрысился он. — Почему до сих пор не отомстили?
— Мы пока не готовы, — ещё тише промолвила я.
Фееб горько усмехнулся:
— Боюсь, я не доживу до времён, когда мы будем готовы. А я хочу сейчас, понимаешь?