Из самых глубин забвения
Шрифт:
– Платить вам не надо... Я владелец... Скажете администратору от меня, что для вас бесплатно...
Он принял светский тон, и это его самого смешило.
– Вы в гостиничном бизнесе?
Он не ответил на мой вопрос. Снова выдохнул сигарный дым Линде в лицо. Пожал плечами.
– Don't worry** ...
Он повторил эту фразу много раз, обращаясь к самому себе. Потом встал и пошел звонить. Линда почувствовала, что мы немного сбиты с толку, и дала нам несколько объяснений. Этот Петер Рахман занимался покупкой и продажей недвижимости, зданий. "Зданий"
"Ягуар" Рахмана стоял неподалеку от кафе. Линда села вперед и повернулась к нам:
– Можете жить у меня, пока Петер не найдет вам другое место...
"Ягуар" тронулся с места и покатил по Кенсингтон Гарденс, а потом по Сассекс Гарден. Рахман затормозил перед отелем "Рэднор".
– Идите собирать вещи, - сказал он.
– А главное, не платите по счету...
За стойкой никого не было. Я сам взял ключ от нашего номера. Все время, что мы здесь жили, вещи оставались в саквояже.
Я забрал его, и мы тут же спустились. Рахман прохаживался взад вперед перед отелем, с сигарой в зубах и засунув руки в карманы пиджака.
– Рады расстаться с "Рэднором"?
Он открыл багажник "Ягуара", и я положил туда саквояж. Прежде, чем тронуть с места, он сказал Линде:
– Мне надо заехать ненадолго в "Лидо". А потом я вас отвезу...
Я все еще чувствовал приторный запах гостиницы и спросил себя, через сколько дней он окончательно выветрится из нашей жизни.
"Лидо" оказалось купальней в Гайд-парке у Серпантина. Рахман взял четыре билета.
– Странно... Очень похоже на бассейн Делини***, - сказал я Жаклин.
Но войдя, мы очутились на своего рода речном пляже, по краю которого стояли столики с зонтиками от солнца. Рахман выбрал местечко в тени. Сигару он так и не выпустил изо рта. Мы сели. Он вытирал шею и лоб большим белым платком. Повернулся к Жаклин:
– Можете искупаться, если хотите...
– У меня нет купальника, - ответила Жаклин.
– Это поправимо... пошлю кого-нибудь за купальником...
– Это излишне, - сухо произнесла Линда.
– Ей не хочется купаться.
Рахман опустил голову, продолжая вытирать лоб и шею.
– Хотите выпить чего-нибудь прохладительного?
– предложил он. И добавил, обращаясь к Линде:
– У меня тут встреча с Савундрой.
Это имя ассоциировалось с какой-то экзотической фигурой, и я уже решил, что сейчас к нашему столику подойдет индуска в сари.
Но это оказался блондин лет тридцати. Он помахал нам рукой, подошел и хлопнул Рахмана по плечу. Представился мне и Жаклин:
– Майкл Савундра. Линда сказала ему, что мы французы. Он забрал стул от одного из соседних столиков и уселся рядом с Рахманом.
– Ну, что новенького?
– спросил Рахман, уставясь на него своими холодными глазками.
– Я еще поработал
– Ага, совершенно верно: посмотрим...
Рахман взял презрительный тон. Савундра скрестил руки. Его взгляд задержался на нас с Жаклин.
– Давно вы в Лондоне?
– спросил он по-французски.
– Три недели, - ответил я.
Он явно заинтересовался Жаклин.
– Я некоторое время жил в Париже, - сказал он на не очень уверенном французском.
– В гостинице "Луизиана", на улице Сены... Пробовал снять фильм...
– Но, к сожалению, не получилось,- презрительным тоном произнес Рахман. Я удивился, что он понял сказанную по-французски фразу.
Наступила пауза.
– Но я уверена, что в этот раз получится, - сказала Линда.
– Правда, Петер?
Рахман пожал плечами. Савундра смутился. Он спросил Жаклин, по-прежнему по-французски:
– Вы живете в Париже?
– Да, - сказал я, не дав Жаклин времени ответить.
– Недалеко от гостиницы "Луизиана".
Жаклин поймала мой взгляд. Подмигнула. Мне вдруг очень захотелось очутиться перед гостиницей "Луизиана", пойти к Сене и пройтись вдоль коробов букинистов до набережной Турнель. Откуда эта внезапная тоска по Парижу?
Рахман задал какой-то вопрос Савундре, и тот стал очень словоохотливо отвечать. Линда встревала в разговор. Я совершенно не старался понять, о чем они говорят. И прекрасно видел, что Жаклин тоже не обращает на разговор ни малейшего внимания.
В этот час дня нами часто овладевала дремота, потому что в отеле "Рэднор" нам спалось плохо - четыре-пять часов, никак не больше. А поскольку мы выходили рано утром, а возвращались как можно позже, то днем дремали на лужайках Гайд Парка.
Они продолжали разговаривать. Время от времени Жаклин закрывала глаза, и я тоже. Я боялся заснуть. Но как только один из нас чувствовал, что другой вот-вот заснет, он толкал его ногой под столом.
Я все-таки задремал на несколько минут. Глухой шум их разговора смешивался со смехом и криками на пляже, со всплесками от прыжков в воду. Где мы? На берегу Марны или на Ангьенском озере, близ Парижа? Это место походило на другое "Лидо", в Шенневьер, и на Спортинг-клуб в Ла Варенн. Вечером мы с Жаклин вернемся в Париж венсенским поездом.
Кто-то сильно хлопнул меня по плечу. Рахман.
– Устали?
Жаклин, напротив меня, силилась держать глаза открытыми.
– Кажется, немного вы спали в моем отеле, - сказал Рахман.
– Где вы жили?
– осведомился Савундра по-французски.
– В месте, куда менее комфортабельном, чем отель "Луизиана", - ответил я.
– Хорошо, что я с ними познакомилась, - сказала Линда.
– Они будут жить у меня...
Хотелось бы мне знать, почему они проявляют о нас такую заботу. Савундра по-прежнему не сводил взгляда с Жаклин, но она не обращала на него ни малейшего внимания. Или делала вид, что не замечает. Мне показалось, что он похож на одного американского актера. Как же его фамилия? Ага, Джозеф Коттен.