Из теней

Айрлэнд Джастина

У девушки было странное ощущение, что она одновременно знает и не знает человека, стоящего перед нею. Стеллан, знакомый ей с падаванских времен, был вдумчивым и дружелюбным. Этот же нес новую ответственность, будто тяжкое бремя. Пока бывший учитель разглядывал коробочку, Вернестра обратила внимание на темные круги у него под глазами и на то, что одежда висит на нем более мешковато, чем прежде, а это явный признак потери веса.

– Мастер Стеллан, как вы себя чувствуете?

Стеллан, вздрогнул, оторвался от шкатулки и слабо улыбнулся:

–

Бывало лучше, это точно. Но не волнуйся, я здоров. – Он отдал кубик Вернестре. – Похоже на старомодную шкатулку с секретом. Такие были популярны… лет сто назад? Чтобы открыть, обычно следовало ввести какую-то фразу, а внутри хранилась мелодия или голограмма, которая проигрывалась в качестве приза.

Вернестра кивнула:

– Мастер Комак тоже так подумал.

Стеллан потыкал пальцами коробочку, лежавшую на ладони у Вернестры, но как бы он ни прикасался к поверхности, кубик не желал открываться.

– Каждый раз, когда кто-то отгадывал секрет, шкатулка меняла конфигурацию. У большинства существовало несколько ответов, но этих символов я не узнаю. Хотя постой. – Стеллан опять взял кубик у Вернестры, повертел в руках и положил обратно ей в ладонь. Он указал на иероглиф, выглядевший как стрела со множеством наконечников. – Мне кажется, это старый символ разведчиков. Я видел такие рисунки в храме на Хон-Таллосе.

– Разведчиков? – переспросила Вернестра, убирая шкатулку обратно в кармашек.

– Разведчиков гиперпространства. Хм-м, тебе стоило бы сходить в сенатские офисы и поговорить с профессором Уоком. Этого старого гунгана привлекли в качестве консультанта для анализа действий нигилов на Вало. Он, быть может, сумеет это расшифровать. Если мне не изменяет память, он хвалился, что опрашивал кое-кого из тех стариков перед их смертью.

Вернестра кивнула:

– Пожалуй, я так и сделаю. Спасибо, мастер Стеллан.

– Да пребудет с тобой Сила, Вернестра, – ответил бывший учитель, подавив зевок. – И хотя бы попробуй поупражняться. Не бойся своих способностей. За прошедший год мы поняли, что еще многого не знаем о гиперпространстве.

Вернестра вышла из кабинета мастера Стеллана, не произнеся ни слова, но она знала, что никогда больше не будет заниматься этой гиперпространственно-силовой чепухой – ни сейчас, ни потом. События на Тиикее оказались неизбежны, но тому голосу, который чего-то от нее хотел, придется потерпеть. Некогда ей отвлекаться на чьи-то еще просьбы. И упражняться в этой дурацкой гиперпространственной навигации, которой так восхищался Стеллан, она тоже не собиралась. Она терпела это, пока была падаваном, но теперь нет уж. Недавнее видение и так выбило ее из колеи. А вдруг упражнения спровоцируют еще больше видений?

Некоторые вещи лучше оставить в прошлом.

Глава 16

Силь проснулась не в духе. В детстве такое бывало частенько, особенно когда мать рано отправляла ее в постель.

– Ты цепляешься за свои обиды крепче,

чем солубрианский джунглевик за кость, – поддразнивала Ченси Ярроу, находя раздражительный характер дочери очень милым. От этого воспоминания Силь сердито перевернулась на другой бок и накрылась одеялом, чтобы заслониться от света, который лился из окна, отделанного под изморозь.

Окна в доме Зайлена Грэфа.

Силь перекатилась на спину и дала волю слезам, которые сдерживала накануне вечером. После того как профессор Уок показал принесенные с собой мерцающие голограммы – на всех Ченси Ярроу читала какую-то лекцию, одетая в какой-то костюм военного кроя, с острыми стрелками, ничуть не похожий на свободные платья, в которых ее привыкла видеть дочь, – гунган наконец-то уверился, что гостья ничего не знает о прошлом своей матери. И что сама Сильвестри не какой-то гений гиперпространства, притворяющийся дурочкой.

Что она всего лишь простая девушка, чья мертвая мать, возможно, когда-то была злым гением.

По меркам ее любимых голотриллеров завязка получалась никудышная, а для реальной жизни так и вовсе не правдоподобная. Ченси Ярроу не была никаким гением гиперпространства, не выдвигала теорий, своей сложностью вызывающих зависть коллег. Гунган, очевидно, все наврал. Силь слыхала о дроидах, умеющих подделывать голозаписи. По крайней мере, она этого не исключала. Хотя, возможно, просто сама это выдумала.

Девушка перевернулась обратно на живот и накрыла голову подушкой. Ей хотелось верить, что гунган – лишь нанятый актер, что все это какая-то изощренная афера, придуманная Зайленом Грэфом для… для чего? Что у нее может быть такого, на что позарился бы кто-то из семейства Грэф? Грэфы достаточно богаты, чтобы профинансировать строительство маяка «Звездный свет». А Сильвестри Ярроу – простой пилот с вагоном долгов и дерьмовым кораблем, который к тому же прибрали к рукам нигилы. У Зайлена не было абсолютно никаких причин лгать ей. Во время всего разговора он молчал, никак даже не отреагировал, когда она выпила все вино и спасибо не сказала.

Силь знала, что это правда. Каждое слово, сказанное профессором-гунганом, – правда. Проблема заключалась в том, что она не знала, как совместить это откровение, этот невероятный и прежде не известный факт с воспоминаниями о женщине, которую она на протяжении нескольких месяцев оплакивала.

Но чем дольше она прокручивала все это в голове, чем дольше обдумывала возможные объяснения, тем более логичными казались странности в секторе Беренж. Ну конечно, кто-то соорудил проектор гравитационного поля, чтобы вышибать корабли из гиперпространства. А чем еще это могло быть? И в число создателей этого проектора, скорее всего, входила ее мать, а иначе почему нигилы не убили Силь вместе с остальными членами экипажа, позволив сбежать? Нигилы не отличались стратегическим мышлением или милосердием, тогда почему ей так легко удалось уйти? Очевидно, потому, что нигилы ее отпустили.