Из жизни ангела
Шрифт:
— Спасибочки на добром слове.
— Ты вслушайся. Возмутитель спокойствия. Это сила, заставляющая время ускорить свой ход; сила не разрушительная, но созидающая; сила обновления…
Авразил неловко замолчал. Он сам не ожидал, что произнесет такой панегирик. Черт и вовсе едва не заалел от комплиментов. К счастью, замок саквояжика, наконец, не выдержал. Черт увидел прокисшие зелья, вспучившиеся корпуса приборов, безнадежно испорченную подкладку. И первой же фразой разрушил свой идеализированный образ.
На
— Интересно, что стало с актерами? — спросил Авразил.
— Ослеп? У них громадный театр на орбите. И целая куча ракет у причальной стойки. Сегодня дают Шекспира «Король Лир».
Неожиданно подал голос Липатий:
— Я как раз гостил у Вильяма, когда он писал «Короля Лира». Хорошая пьеса.
— Жизненная, — согласился черт.
— На мой вкус, даже слишком, — поморщился Авразил, вспомнив лабиринт.
— Много ты понимаешь в жизни, муха святая! Это ж надо было так саквояжик изуродовать!
На границе модели Авразил заметил, что пространство больше не искривлено.
— Последовательная баба, — похвалил Академика черт.
Липатий тронул Авразила за плечо:
— Вон там еще не все восстановили.
Авразил пригляделся и закричал:
— Мурка!
Любимая черная дыра апостолов Петра и Павла каким-то из своих чувств узнала, что опасности нет, и развернула пространственный кокон. Она висела в пустоте, протянув протуберанцы к четырем…
— Окотилась! Тьфу, одырилась! — завопил нечистый, — Неужели и ее голубки достали?
Старший ангел-хранитель Липатий покачал седой головой.
— Чему тебя в школе учили? Ни о каких таких голубях и речи быть не может. Ибо невозможно представить иное взаимодействие какой-либо субстанции с черной дырой, нежели поглощение оной последней. Посему остается лишь два возможных пути для размножения: партеногенезом либо вегативно.
Хоть долгое заточение не лучшим образом отразилось на ораторском таланте ангела, его тирада произвела должное впечатление. Черт уважительно покосился на Липатия.
— То есть, или она сама себя трахнула, или почканулась?
— Грубый ты, — осуждающе произнес Авразил.
— Где уж нам уж! Лучше придумай, что с дырятами делать: в мамаше утопим или физикам отдадим для опытов. Но-но-но! Пошутить нельзя?
— Дурак ты. И шутки у тебя дурацкие.
— Я, пожалуй, возьму одного отпрыска, — сказал Липатий.
— И я, — поддержал Авразил.
— Раз пошла дележка, — подлетел к ангелам черт: — Чур, мой вон тот, полосатенький тигроид!
— Возьми какую-нибудь побольше. Полосатенькая больно хиленькая. И серые полосы на черной дыре…
— У меня отожрется! Покрупнее ваших будет!
— Вот и славно. Одного… Хм!.. дыренка Мурке оставим.
— А как мы их потащим?
— Все
— Мурка-то, снова маленькая стала, — сказал черт.
— Роди четверых, я на тебя посмотрю.
— Долго ждать придется, Авразилище! Надувай свою ракету, жрать охота!
Два ангела, черт и надувная спасательная ракета едва поместились в шлюзовую камеру.
— На Небесах меня могут ждать архангелы, — сказал Авразил, — Тебе, черт, я советую сразу исчезнуть. Своего тигроида заберешь потом, у швейцаров. Ты, Липатий, требуй путевку в Рай для поправки здоровья, на месяц минимум. Обязаны дать как бывшему узнику. Тем более, тебя в святые великомученники произвели посмертно.
Однако в Хранилище Миров их никто не встречал.
— Уборку сделал! — поразился черт, — Ты не заболел, ангел мой? А где же мешки с пылью веков грубого помола?
Бывший заведующий складом моделей Липатий со счастливой улыбкой ходил между рядами, любовно оглаживая купола.
— Мне ракету одному прикажете вытаскивать? — возмутился Авразил.
Ракету достали из шлюза и открыли. Черт взял магнитную банку с тигроидом, зажал подмышкой.
— Прибуду в контору, придется саквояжик дезинфекторам отдать на обработку. Божественным пропах — креститься хочется. Авразил, будь другом, помоги поскорее в Ад попасть.
Авразил помог.
— Изыди, сатано! — произнес он формулу изгнания.
— Не горюй, ангел, черт в беде не оставит. Только помяни, — нечистый исчез в дыму и пламени. В нарушение инструкций — без запаха серы.
— И я пойду, пожалуй, — засобирался Липатий, — Надо опять на довольствие становиться. Давай Мурку апостолам занесу. В которой банке твой дыренок? В этой? А в этих, стало быть, мой и Муркин… Бог даст — свидимся.
Врата Хранилища скрипнули, закрываясь. «Надо бы смазать», — подумал Авразил.
Авразил смазал петли врат машинным маслом и вытирал руки ветошью, когда в щель протиснулся пророк Моисей из отдела связей с общественностью.
— Вот ты где?
— А куда я денусь?
— Лети в приемную. Совет директоров закончился. Сейчас тебя вызывать будут.
— Зачем?
— Вопрос о Хранилище был главным в повестке, значит, и тебя обсуждали. Между прочим, представители Земли твое личное дело затребовали. Скажи мне, как другу и соратнику…
Ангел крылом отодвинул пророка, опечатал склад и, не спеша, направился к Богу.
Бог был в приемной, подписывал какие-то бумаги.
— А-а, очень кстати! Я вот тут как раз парочку приказов подписал. Ознакомься.
«Приказ N… от… Старшего ангела-хранителя Липатия вычеркнуть из списка пропавших без вести и назначить заведующим Хранилищем Миров…»