Избавитель. Том 2
Шрифт:
— Вы уверены, что герцог Юкор считает так же? — спросил Меченый Джансона.
— Ты у кого на аудиенции, у меня или моего секретаря? — рявкнул Райнбек, и все взгляды обратились к нему. Рожер заметил, что герцог покраснел и разозлился, как в ту ночь, когда застал семилетнего мальчика спящим в кровати своей любимой шлюхи.
Меченый поклонился:
— Прошу прощения, ваша светлость. Не сочтите за неуважение.
Райнбек, похоже, немного смягчился, но ответил грубо:
— Юкор попытается найти
— А вы бы сами нарушили пакт? — спросил Меченый.
— В пакте сказано: «Выступить единым фронтом», — прорычал Райнбек. — Предлагаешь мне драться с пустынными крысами в одиночку, чтобы Юкор разбил ослабленные армии и провозгласил себя королем?
Меченый помолчал.
— Почему я, ваша светлость?
Райнбек фыркнул:
— Не скромничай. Все жонглеры Тесы поют о тебе. Если твое прибытие вызовет в Милне такой же переполох, как в Энджирсе, Юкору придется придерживаться пакта, особенно когда ты подсластишь пилюлю своими боевыми метками.
— Я не стану скрывать их ради политической выгоды, — заметил Меченый.
— Разумеется, — усмехнулся Райнбек, — но Юкору незачем об этом знать.
Рожер придвинулся к Меченому. Будучи искусным кукловодом, он мог кричать или шептать, не шевеля губами, и даже менять направление источника звука.
— Он просто пытается избавиться от тебя, — предупредил он незаметно для всех.
Но если Меченый и услышал, то виду не подал.
— Хорошо, я согласен. Вы должны заверить послание своей печатью, ваша светлость, чтобы у герцога Юкора не возникло сомнений.
— Ты получишь все, что нужно, — пообещал Райнбек.
— Ваша светлость, — произнесла придворная дама, — лорд Джансон просил сообщить, что аудиенция делегации из Лесорубовой Лощины у герцога подошла к концу.
— Спасибо, Эма. — Арейн даже не удосужилась спросить, как прошла встреча. — Передай лорду Джансону, что мы увидимся в приемной, когда допьем чай.
Эма грациозно присела и испарилась. Уонда залпом допила чай и вскочила на ноги.
— Торопиться незачем, юная госпожа, — заметила Арейн. — Мужчинам полезно время от времени ждать женщин. Это учит их терпению.
— Да, ваша светлость, — поклонилась Уонда.
Мать герцога встала:
— Иди сюда, девочка, я хочу как следует на тебя посмотреть.
Уонда повиновалась, и Арейн обошла ее по кругу, изучая поношенную, залатанную одежду и рваные шрамы на невзрачном лице, щупая руки и плечи, как мясник, осматривающий скот.
— Понятно, почему ты выбрала жизнь мужчины, — заметила мать герцога. — Ты сложена по-мужски. Не скучаешь по платьям? Не хочешь краснеть под жаркими взглядами кавалеров?
Лиша встрепенулась, но мать герцога
Уонда неловко переступила с ноги на ногу:
— Я об этом особо не думала.
Арейн кивнула:
— Каково это — идти на бой вместе с мужчинами, девочка?
Уонда пожала плечами:
— Мне нравится убивать демонов. Они убили моего папу и многих друзей. Сначала некоторые лесорубы пытались прикрывать женщин, но мы убивали не меньше ихнего, а когда демоны задали им трепку, потому что они больше глазели на баб, чем сражались, они быстро поумнели.
— Здешние мужчины куда хуже, — посетовала Арейн. — Мне пришлось отречься от власти после смерти мужа, хотя мой старший сын был идиот, а его братья — немногим лучше. Создатель запрещает женщинам занимать трон плюща. Я всегда немного завидовала старой Бруне, которая открыто правила мужчинами, но здесь дела так не делаются.
Она еще раз посмотрела на Уонду.
— Пока, по крайней мере, — поправилась она. — Сражайся в ночи за меня, девочка. Сражайся за всех энджирок и не склоняйся ни перед кем — ни перед мужчинами, ни перед женщинами.
— Обещаю, ваша светлость. — Уонда наконец сумела как следует поклониться. — Клянусь светом дня.
Арейн хмыкнула, постучала себя по подбородку и щелкнула пальцами. Потом схватила со стола серебряный колокольчик и позвонила. Почти сразу же явилась придворная дама.
— Швею ко мне. Немедленно, — приказала Арейн.
Та присела и выбежала. Через мгновение вошла еще одна женщина в сопровождении девушки с тетрадью в кожаном переплете и пером.
— Сними с девочки мерки! — Арейн указала на Уонду. — Все.
Королевская швея поклонилась, достала связку шнуров с узелками и принялась снимать мерки, называя их помощнице, которая делала пометки в тетради. Уонда заливалась краской, пока швея поднимала ее руки и ноги, как у куклы, и щупала в интимных местах. Белые шрамы на алых щеках выделялись особенно ярко.
Закончив, швея подошла к Арейн и Лише.
— Непростая задача, ваша светлость, — признала она. — У девушки плоско, где должно быть округло, и широко, где должно быть узко. Я попробую отвлечь внимание оборками, и нужен веер, чтобы скрыть шрамы…
— По-твоему, я идиотка? — рявкнула Арейн. — Да я скорее Тамоса наряжу в платье, чем ее!
Швея побледнела и присела в реверансе:
— Прошу прощения, ваша светлость. Что вы хотите ей сшить?
— Еще не решила. Но непременно придумаю. А пока ступай.
Женщина кивнула и выскользнула из комнаты вместе с помощницей.
Арейн повернулась к Лише и Уонде, которые собрались уходить:
— Мы с Бруной были хорошими подругами, моя дорогая, к вящей выгоде для нас обеих. Надеюсь, мы тоже подружимся.