Избранная грешником
Шрифт:
Как только я вхожу в мраморное фойе, то слышу смех, доносящийся из гостиной. Я вижу, что мужчины наслаждаются выпивкой.
Виктор замечает меня первым и делает жест в мою сторону. Остальные трое подходят пожать мне руку, Николас подходит последним.
— Как ты держишься?
— Мария медленно выздоравливает, так что мне становится лучше.
— Я не могу поверить, что ты женился, — бормочет Лиам.
— А я думал, что Виктор женится раньше тебя, — усмехается Габриэль.
— Я? — Виктор
— На своей Розе со всеми шипами, — напоминает ему Габриэль.
— Девушка все еще у тебя? — Спрашивает Николас.
— Сменим тему. Лука – тот, кто воспользовался моей пьяной сестрой, — подставляет он меня, чтобы отвлечь от себя внимание.
Николас приподнимает бровь, глядя на меня, но я качаю головой.
— Ты заставил Тессу выйти за тебя замуж. — Затем я усмехаюсь. — Мария потащила меня в часовню, и я просто не остановил ее.
— Потащила, — усмехается Виктор. — Хорошая шутка.
— Так что там насчет того, что на тебя нацелились две банды? — Спрашивает Лиам.
— Арбен Тинаж, — сообщает им Виктор. — Двадцать два года, родился в Сельче, и Эранд Кастрати, двадцать пять лет, из Тираны. Идиоты вбили себе в головы, что тот, кто уберет Луку, получит контроль над Европой.
Николас выглядит совершенно взбешенным.
— Я оскорблен.
— Я тоже, — бормочет Габриэль. Он смотрит на Николаса. — Очевидно, мы делаем что-то не так.
— О чем, блять, вы говорите? — Спрашивает Виктор.
— Я владею Грецией и Кипром. Габриэль контролирует Турцию. Но нет, эти ублюдки охотятся только за Лукой.
— Это потому, что он глава Священства. Они думают, что если он падет, падем и все мы, — заявляет Лиам.
— Как мы справимся с этим? — Спрашивает Николас.
— В данный момент я сосредоточен на Марии. Мне просто нужно время, пока ее не выпишут из больницы.
— Тогда мы выиграем тебе время, — говорит Габриэль. — Скажи нам, куда идти и кого убить.
— Мне нужно, чтобы вы остались здесь. Большинство моих людей в Италии, по уши в албанском дерьме. Я не могу доверить безопасность Марии никому другому.
— А я, блять, пустое место, — бормочет Виктор. — Я соберу армию, чтобы охранять ее.
— Мы можем взять с собой наших жен, — говорит Лиам. — Они воспримут это как отпуск, в то время как мы обеспечим безопасность всех, пока не разберемся с проблемой.
— Хорошая идея, — соглашается Габриэль.
Я смотрю на братство.
— Мы вместе переживали трудные времена, и каждый раз побеждали.
— На этот раз ничего не изменится, — говорит Виктор, наливая всем выпить.
Как только стаканы оказываются в наших руках, я поднимаю тост: — За ликвидацию ублюдков, которые посмеют преследовать нас.
Я только успел проглотить алкоголь, как Николас говорит: — Теперь расскажи
— Он мой крестный отец.
Виктор разражается смехом.
— Это ни хрена не значит. Единственная причина, по которой Лука все еще дышит, – это то, что он любит Марию.
— Она чувствует то же самое? — Спрашивает Лиам.
Я киваю, на моем лице расплывается ухмылка.
— Я везучий ублюдок.
Виктор садится на диван и открывает свой ноутбук.
— Можешь повторить это еще раз. — Он выводит на экран кадры, на которых Мария сражается с группой албанцев. — Вы должны увидеть, какая у меня крутая сестренка.
Мы все собираемся вокруг, пока Виктор проецирует отснятый материал на телевизор.
Я не могу смотреть на это второй раз и иду на кухню.
Николас начинает подбадривать мою жену, как будто он смотрит бой в прямом эфире.
— Господи, — слышу я бормотание Лиама. — Я бы не встал, если бы она сделала это со мной.
— Видишь? — Хвастается Виктор. — Она динамит.
Уголок моего рта приподнимается, и гордость наполняет мою грудь.
Она мой динамит.
_______________________________
Когда я возвращаюсь в больницу, то обнаруживаю, что в палате Марии нет посетителей.
Она так глубоко погружена в свои мысли, что даже не слышит меня, пока я не говорю: — Привет, давно ты одна?
Она встряхивает головой, как будто находится в оцепенении, затем улыбается мне.
— Всего час. Кажется.
— Ты должна была позвонить мне.
— Мне не нужна нянька двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Я вне опасности, помнишь?
Я сажусь в кресло и целую ее безымянный палец.
Она слишком сильно похудела за последнюю неделю.
— Ты ела?
— Да.
Похоже, ее что-то беспокоит, поэтому я спрашиваю: — Что не так?
Она качает головой.
— Ничего.
Я сажусь на край кровати.
— Я думал, мы договорились, что больше никаких секретов.
Мария поднимает на меня глаза.
— Я просто думаю о том, что произошло.
— Хочешь мне рассказать? — Я беру ее за руку и провожу большим пальцем по обручальному кольцу.
— Это нереально. — Она смотрит на наши руки, и я смотрю, как она ускользает. — Как в дурном сне. Машина катится. Выбираюсь из-под обломков и вижу мужчин. — Она качает головой, ее шелковистые черные волосы падают на плечи. — Даже при том, что я знала, что у меня нет шансов, я просто продолжала бороться.
Мария снова встречается со мной взглядом.
— Я не знаю, откуда взялись силы. Они просто... просто бурлили в моих жилах. Чем труднее становилось, тем сильнее я боролась.