Избранная
Шрифт:
— Мог бы и сказать, что чертово колесо до сих пор работает. — Я стараюсь казаться небрежной. — Не пришлось бы на него карабкаться.
— Знал бы — сказал бы, — отвечает он. — Не мог оставить тебя просто болтаться, вот и рискнул. Идем, пора добыть флаг соперников.
Четыре мгновение медлит и берет меня за руку, кончики его пальцев касаются внутренней стороны моего локтя. Будь он членом другой фракции, он дал бы мне время прийти в себя, но он лихач и потому улыбается мне и направляется к карусели, где члены нашей команды
Кристина сидит на одной из лошадок, скрестив длинные ноги и обхватив рукой шест, который поддерживает пластмассовое животное в вертикальном положении. Наш флаг за ее спиной, сияющий в темноте треугольник. Три неофита-лихача стоят среди других потертых и грязных животных. Один из них держит руку на голове лошадки, и поцарапанный лошадиный глаз смотрит на меня сквозь пальцы. На краю карусели сидит взрослая лихачка и почесывает четырежды проколотую бровь большим пальцем.
— Где остальные? — спрашивает Четыре.
Судя по его виду, он возбужден не меньше меня, его глаза широко распахнуты, полны энергии.
— Вы что, повернули колесо? — спрашивает старшая девушка. — О чем вы думали, черт побери? Могли бы с тем же успехом крикнуть: «Мы здесь! Идите к нам!»
Она качает головой.
— Если я опять проиграю, умру со стыда. Три года подряд!
— Забудь о колесе, — говорит Четыре. — Мы знаем, где они.
— Мы? — Кристина переводит взгляд с Четыре на меня.
— Да, пока вы все плевали в потолок, Трис забралась на чертово колесо, чтобы поискать команду соперников, — отвечает он.
— И что нам теперь делать? — спрашивает неофит-лихач, зевая.
Четыре смотрит на меня. Постепенно глаза других неофитов, включая Кристину, тоже обращаются ко мне. Я напрягаю плечи, готовясь пожать ими и заявить, что не знаю, но вдруг перед моим мысленным взором встает образ пирса, лежащего под ногами. У меня есть идея.
— Разделимся пополам, — предлагаю я. — Четверо пойдут по правой стороне пирса, трое по левой. Команда противников — в парке на конце пирса, так что группа из четырех человек атакует, а группа из трех прокрадется за спины соперников и добудет их флаг.
Кристина смотрит на меня, как будто больше не узнает. Ее легко понять.
— Звучит неплохо. — Старшая девушка хлопает в ладоши. — Давайте уже покончим с этой ночью!
Я пойду по левой стороне. Ко мне присоединяется Кристина, а также Юрайя, улыбка которого сверкает белизной на фоне бронзовой кожи. Я только сейчас замечаю, что у него за ухом татуировка в виде змеи. Мгновение я смотрю на змеиный хвост, закрученный параллельно мочке, но затем Кристина пускается бегом, и я должна последовать ее примеру.
Мне приходится бежать вдвое быстрее, чтобы мои короткие шажки поспевали за ее длинными шагами. На бегу до меня доходит,
Мы достигаем конца пирса, и я закрываю рот, чтобы не так громко дышать. Мы снижаем скорость, наши шаги становятся тише, и я вновь ищу мигающий свет. Теперь, когда я на земле, он больше и его легче разглядеть. Я указываю на него, и Кристина кивает, направляясь в его сторону.
Затем я слышу хор криков, таких громких, что даже подпрыгиваю. Слышу хлопки, когда шарики вылетают из маркеров, и всплески, когда они попадают в цель.
Наша команда напала, команда соперников бежит им навстречу, и флаг почти не охраняется. Юрайя целится и стреляет последнему охраннику в бедро. Охранник, невысокая девушка с фиолетовыми волосами, в гневе бросает маркер на землю.
Я бегу за Кристиной. Флаг висит на ветке дерева, высоко над моей головой. Я тянусь к нему, как и Кристина.
— Да ладно тебе, Трис, — произносит она. — Ты и без того героиня дня. К тому же тебе его не достать, сама знаешь.
Она снисходительно смотрит на меня, как взрослые порой смотрят на детей, когда те ведут себя слишком серьезно, и сдергивает флаг с ветки. Не глядя на меня, она поворачивается и издает победный вопль. Голос Юрайи присоединяется к ее голосу, и затем я слышу хор криков вдалеке.
Юрайя хлопает меня по плечу, и я пытаюсь забыть взгляд Кристины. Возможно, она права; я и так уже себя показала. Я не хочу быть жадной, не хочу быть как Эрик, бояться чужой силы.
Победные крики становятся заразительными, и я вплетаю в них свой голос, спеша навстречу товарищам по команде. Кристина высоко держит флаг, и все толпятся вокруг нее, подпирают ее руку, чтобы поднять флаг еще выше. Я не могу пробиться к ней и потому держусь в стороне, усмехаясь.
Моего плеча касается чья-то рука.
— Отличная работа, — тихо произносит Четыре.
— Поверить не могу, что все пропустил! — повторяет Уилл, качая головой.
Ветер, задувающий в дверь вагона, треплет ему волосы.
— Ты выполнял очень важную работу: не путался у нас под ногами, — сияет Кристина.
Ал стонет:
— Ну почему я оказался в другой команде?
— Потому что жизнь несправедлива, Альберт. И все сговорились против тебя, — отвечает Уилл. — Слушайте, можно, я еще взгляну на флаг?
Питер, Молли и Дрю сидят напротив членов фракции, в углу. Их груди и спины забрызганы голубой и розовой краской, и выглядят они унылыми. Они тихо беседуют, украдкой поглядывая на нас, особенно на Кристину. В том, что не я держу флаг, есть свое преимущество — мне ничто не угрожает. По крайней мере, не больше, чем обычно.