Избранницы
Шрифт:
— Так, может быть, сейчас же пойдем и посрываем?
— Нет, не теперь, — запротестовала Казя с неожиданным раздражением.
Геля взяла кулек с конфетами, взвесила его на ладони и, возвращая вдове, сказала с ехидством:
— А эти конфетки прошу отдать паненкам из вашей мастерской. Они, наверно, не получают у пани никаких сладостей.
Вдова посмотрела с удивлением, задумалась и, тяжело вздохнув, спрятала конфеты в сумочку. В дверях она еще раз обернулась:
— Вы могли бы прийти ко мне в субботу. Разумеется, не
Мы пожали плечами, не спеша с благодарностями. Вдова со своим пирогом и своей обеспокоенностью казалась нам смешной и какой-то по-детски несерьезной. Мы чувствовали себя значительно взрослее ее.
— Так что же будем делать? — спросила Владка, когда дверь захлопнулась за гостьей.
Казя махнула рукой:
— Бумажки с объявлениями можно уничтожить: заказов у нас достаточно.
— А манекен?
— Манекен должен быть. Кстати сказать, в отношении манекена мы ей ничего не обещали.
— Не знаю только, откуда мы возьмем столько денег, — разволновалась Гелька. — Хоть бы по крайней мере все девчата прилично чинили. А то вот Зоське не хочется.
— Пусть тогда вносит деньги, — заявила Сабина.
Зоська покраснела под устремленными на нее взглядами.
— Думаете, не сумею заработать? Велико дело! Мне не надо сидеть над дырками…
— Не хочешь чинить вместе с нами — не будешь есть, — холодно прервала ее Геля. — Ест тот, кто работает.
На это Зоська ответила вызывающим тоном, который она приняла теперь после случая с картофелем:
— Не хочу ни латать, ни штопать, а деньги у меня будут!
— Ну что же, через неделю выложишь свою долю из денег, предназначенных на манекен, сюда на стол, в трапезной, или перестанешь есть из нашего котла.
— Так вот чтобы вы знали: выложу! — взвизгнула Зоська, выбегая из трапезной.
Объявления были уничтожены.
Но наши головы по-прежнему были переполнены заботами о том, где взять манекен, в котором мы начали видеть главное условие дальнейшего процветания мастерской.
И вот однажды Казя, раздеваясь перед сном, спокойно сказала:
— Я достану манекен.
— Откуда?.. Каким чудом? — посыпались со всех сторон вопросы.
— Мы возьмем бюст Пия Десятого. [20]
20
Пий X — папа римский, стоявший во главе католической церкви с 1903 по 1914 год.
— Казя!
— Ничего не бойтесь. Я уже все обдумала. В ризнице приходского костела есть его статуя. Не целая, а только до половины, и голова немного побита. Но ведь у манекена не бывает головы. Нужно только отбить лишнее, обшить фигуру, или, как это говорится — бюст, материей, и все будет готово. Завтра
— А что ты скажешь сестрам? Что манекен свалился нам с неба?
Казя на минуту задумалась.
— Можем сказать, что нам принесла его одна клиентка, когда сестры находились в часовне на молебне. Она, эта клиентка, будто бы имела когда-то свою мастерскую, а теперь уезжает отсюда и этот бюст… то есть я хотела сказать — этот манекен ей больше не нужен. Сестра Юзефа поверит, она никогда не слушает, что говорят. Матушка не разберется в нашей хитрости, а сестру Алоизу мастерская не касается, так что она сюда и не заглянет.
С тревогой в сердце ложились мы спать. Несмелая Зуля решилась, наконец, задать волновавший многих из нас вопрос:
— А это не будет грехом — сделать манекен из статуи святого отца?
— Прежде всего, коль не будет у него головы, так не будет он и святым отцом… Просто-напросто… безголовая фигура, — убежденно ответила Казя.
Зулька вздохнула и ни о чем больше не спрашивала.
Церковный служитель, к которому обратилась на другой день Казя, не оказал ей никакого сопротивления. Он с чувством удовольствия, что избавляется от попорченного бюста, отдал Казе Пия X. Казя заверила служителя, что все сестры будут горячо обрадованы сделанным подарком и благодарны за него. Она сунула бюст в большой заплечный мешок, используемый летом для доставки шишек из леса, и отправилась назад.
Возле забора ее поджидали Владка и Йоася. Они выхватили мешок из Казиных рук и затащили его в старый костел.
Я подошла в тот момент, когда вся тройка, присев на корточки, с любопытством рассматривала будущий манекен.
— И в самом деле, очень хороший, — похвалила я, сразу оценив тот факт, что фигура Пия X имела нормальный размер груди. — Когда обошьем его материей, то будет в самый раз. Надо только отбить молотком оставшуюся половину головы.
— О господи! — содрогнулась Владка. — Я не буду отбивать, не хочу, чтобы у меня рука отсохла.
— Глупая! Давай молоток, а если нет молотка, то камень.
Принесли камень. Я опрокинула фигуру Пия X на спину и била по гипсу до тех пор, пока то, что некогда являлось половиной гипсового черепа, не превратилось в мелкие осколки.
— Ну, нате! — воскликнула я, распрямляя спину и отряхиваясь от пыли. — Подметите теперь пол и прикройте бюст бумагой или старым тряпьем. А потом надо подумать, откуда мы возьмем материю для обшивки.