Избранники светил

Зеленков Василий Вадимович

– Да, госпожа, – кивнул Пантера, уже полностью оправившийся от удивления.

Именно это место он и искал; видно, права была Шарра, посоветовавшая идти не по дороге, а за своим желанием. Кошачий Лес не тронул солара; стоило ему немного углубиться в покрытую мехом чащу, как навстречу ему вышла огромная лошадь, составленная из девяноста кошек; на ней восседала пожилая женщина в просторном коричневом одеянии.

Богиня и хозяйка Леса. Та, к которой его и отправил Синкарай.

Она выделялась на фоне мурлыкающих деревьев и кустов и многочисленной пушистой

свиты – хотя бы тем, что в Повелительнице не было ничего кошачьего. Богиня напоминала человека, обычную женщину почтенного возраста… если не считать исходившего от нее ощущения силы. Удивительной, старой силы, которой не должно быть у духа, веками не появлявшегося в Творении.

– Я знаю тех, кто на них напал, – произнесла Повелительница. – Обычно я не имею ничего против фейри, но эти – жестоки, грубы, склонны к бессмысленным убийствам и предпочитают собак.

– То есть вы поможете? – уточнил Зенитный; в душе вспыхнула надежда. – Но как именно? Вы ведь…

– Лес свободно и быстро двигается по Меже, но на Грань ступить не может – там слишком жесткая реальность, – подтвердила богиня. – Однако частички его я вполне могу отпустить на время.

Пантера подался вперед, ожидая продолжения.

– Ну… – Повелительница задумчиво погладила за ухом ближайший куст, – можно предпринять многое. Я могу дать тебе боевые перчатки из кошек…

Солар поперхнулся, представив себе мяукающие и царапающиеся перчатки и ежедневную миску молока для них.

– Также я могу дать тебе ездовую исполинскую кошку, – продолжила богиня. – А еще я могу предоставить тебе небольшую армию…

– Из кошек? – подозрительно уточнил Пантера.

– Конечно, – подтвердила Повелительница.

– Госпожа, – вздохнул солар, – вы все проблемы решаете кошками?

– Мой дорогой Избранный, – улыбнулась богиня, – я не встречала проблему, которую нельзя решить при помощи кошек.

Пантера шумно выдохнул.

– Ну что ж, армия точно пойдет… Но как мне расплатиться с вами за это?

– О, – заинтересованно поглядела на него богиня. – Ты не собираешься требовать послушания просто по праву силы Непокоренного Солнца?

Зенитный развел руками.

– Вы же не подчинитесь, верно?

– Верно, – кивнула Повелительница. – Что ж, у меня простое желание. Погладь лес.

– Что? – не поверил своим ушам солар.

– Погладь лес, Пантера, – промурлыкала богиня. – Он это любит, и всегда готов отозваться на ласку.

Бывший гладиатор заморгал. Изумленно огляделся вокруг, встретившись глазами с тысячью кошек, с живым интересом наблюдавших за ним. Неуверенно потер лоб, стараясь не смотреть на ехидно улыбающуюся Повелительницу.

Затем опустился на одно колено, и принялся гладить куст по серой шерсти; тот мгновенно замурлыкал и принялся тереться о солара.

Со всех сторон раздалось восхищенное мяуканье, и Пантера медленно вздохнул.

Лес был большим. Гладить пришлось много.

Синкарай всегда был больше охотником, чем воином, но отлично знал и свое племя, и поселение,

и опасности Вильда. Оборона двух проходов в поселение вождь построил так, чтобы сменять уставших, не нарушая защиту, выгреб из домов все ненавистное фейри железо, заставил шамана постоянно подновлять обереги – пока на каждое его появление на стенах не начали лететь стрелы из-за деревьев… Миррин искренне надеялся, что фейри просто надоест. Что они отвлекутся на что-то иное и пойдут жрать души у кого-то еще, оставив племя в покое.

Но охотники Вильда оказались слишком терпеливыми, изнашивая обереги постоянными нападениями и не собираясь уходить. Можно было лишь благодарить всех богов, что на Грани им куда труднее перекраивать реальность по своему капризу.

Когда воинство фейри собралось для очередной атаки, освежаясь напитками из слез и лунного света и над селением пронеслась песня рогов из костей рубиновых ящеров, Синкарай, даже не глядя в сторону шамана, понял – все. Этого штурма обереги не выдержат, и противостоять порождениям Вильда будет уже невозможно.

Миррин вздохнул, покрепче сжал копье, повелительно махнул хвостом, подзывая охотников…

И прежде чем он что-то успел сказать – окрестности огласило триумфальное мяуканье, мгновенно заглушившее рога фейри.

Кошки всех видов и пород вырвались из леса, протекая меж деревьев стремительной волной. Казалось, сама земля ожила, вскипев пушистой, гневно мяукающей массой (а на Меже ведь такое случалось). Острые клыки и наполненные боевым азартом глаза сверкали под солнцем, шерсть у всех четвероногих бойцов встала дыбом, чуть ли не вдвое увеличивая их в размерах.

Впереди же всех мчался огромный кот, размером с иных тигров, с длинной золотистой шерстью и басовитым рыком. А на нем восседал Пантера, окутанный ярким, слепящим светом своей анимы.

Фейри даже не успели опомниться, когда на них обрушилось мохнатое воинство. Когти кошек стаскивали охотников Вильда вниз, раздирая плоть и вырывая сердца и печень (или то, что заменяло детям Хаоса внутренние органы). Солар же ворвался в самую середину строя фейри, с бешеным ревом проламывая чужие доспехи ударами катаров и обжигая противников словами, пылавшими солнечным пламенем. Сотканное из снов оружие бессильно скользило по налившейся золотом коже Пантеры, его же удары не проходили мимо, вспарывая тела и разрушая бытие врагов в мире.

Уши Синкарая взметнулись вверх, он моментально заорал приказы – и со стен полетели тщательно сберегаемые стрелы с наконечниками из железа или же кости, которым искусство шамана и ученицы временно придало свойства железа.

Победа была близка.

– Спасибо, – шепнула Шарра, лизнув ухо Пантеры. Она налетела на него сразу, как только миррины открыли ворота, чтобы впустить и принять спасителей, и с той минуты не отходила, лично позаботившись о его ранах (пара клинков все же прорвала защиту) и напоив восстанавливающим силы напитком. Все это – сидя на коленях солара и касаясь темной кожи собственной мягкой шерстью.