Избранное 2009-2012
Шрифт:
за квадратными окошками – кошки, книги и тепло...
Мне пройти бы – пробежаться бы по Литейному мосту,
к небу серому посвататься под трамвайный перестук.
Выжить в номере двенадцатом у Гостиного двора*,
леденеющими пальцами дотянуться до утра,
тонким томиком Есенина жизнь продлить ещё на час,
в белый свет, крест-накрест склеенный, заглянуть последний раз...
* * *
Дождик капает на темечко, снег по городу кружит...
Заколдована,
Даст Господь, наверно, свидимся... Ты постой, не уходи..."
Понапрасну ненавидимы, льются майские дожди.
Воздух площади Восстания мной зазубрен наизусть...
До свиданья. До-сви-да-ни-я. Слышишь, Питер, я вернусь.
– - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
* Поэтесса В. М. Инбер писала в своём дневнике 9 августа 1943 года:
"Снаряды с дьявольской точностью ложились в центре города, главным образом на перекрёстке Невского проспекта и Садовой у трамвайной остановки. А там в это время кишело народом – воскресный день. Первый же снаряд попал в трамвай номер двенадцатый... там было двадцать восемь убитых и шестьдесят раненых".
бродское
Ни страны, ни погоста
не хочу выбирать.
На Васильевский остров
я приду умирать.
Иосиф Бродский
__________________
Стиснута гранитами, спит Нева.
Истина избитая так права:
я в своём отечестве не пророк,
я в расстрельном перечне – парой строк...
Не боюсь, не верую, не прошу –
рифмами истерзанный жалкий шут...
На Литейном выпрямлюсь в полный рост.
Где же ты, невыбранный мой погост?
Погостить-покаяться пригласи.
Ах, какие каины на Руси...
* * *
Над Невой светильники не гаси –
ведь не всё простили мне. Я простил.
Почитай мне "Отче наш"... Не части...
На Руси пророчества не в чести,
но вернусь несосланный в Ленинград –
на холодном острове умирать...
* * *
Самая всесильная из голгоф –
родина по имени Нелюбовь...
До поры попрятались воронки.
На груди распятого нет доски –
нет ни дат, ни имени, ни статьи...
Руки чисто вымыли – не спасти.
И последней жалостью на копье
тянется усталое: на, попей...
виновных
нам есть, чем топить – мы впрок наломали дров
бросай их в огонь, да будут тепло и свет
мы – кости в фундамент будущих городов
а здесь невиновных нет... невиновных нет
крепить вертикаль, рожать и растить рабов
под спирт поражений, ржавую соль побед
с молитвами, с матом, с песнями про любовь
что ж, здесь невиновных нет... невиновных нет
..............................
нам есть, что топить – друзей, корабли, котят.
нам есть, что терять – надежду, терпенье, след.
прикажем рабам – пусть построятся в длинный ряд,
и – первый, второй... меж рабами виновных нет.
нам есть, что желать – свободы, любви, бабла.
нам есть, что давать – обеты, тепло, ответ.
кольцо расклепать – и за борт... и звездой – стрела...
и – спину под винт... меж погибших виновных нет.
нам есть, что растить – детей, коноплю, долги.
нам есть, что любить – себя, никого, рассвет.
простить и проститься. и другу сказать: не лги...
и – прямо в огонь... доказать, что виновных – нет.
решительное
Не жду тебя. Раздариваю свет.
Бессовестно, безудержно, безбожно.
Свет Мой
............................................
Бессмысленно раздариваю свет,
заведомо и ясно – без отдачи.
В кружащейся от дыма голове
расстрельный список вынужденно начат:
к чертям тоску!
Туда же нежный взгляд.
И преданность собачью – в душу Бога...
Я очерствею,
выращу с нуля
жестокое желанье эпилога.
И злое невиляние хвостом
войдёт
(давно пора уже...)
в привычку.
Религией – цинизм.
И лишь потом,
на сладкое,
закончив перекличку,
убью любовь.
Ненужную Ему.
И заживу – когда-нибудь и где-то...
Немилосердной истиной приму
безбожное неодаренье светом.
ничьё
Я тебя отвоюю у всех времен, у всех ночей,
У всех золотых знамен, у всех мечей,