Избранное: Проза. Драматургия. Литературная критика и журналистика

Гриценко Александр Николаевич

Александр. Люська, а если вот так вот ты СПИДом заразишься? Что делать будешь?

Люся. Покончу с собой.

Александр. Ну зачем так, ты же не сразу, если заразишься, умрёшь. Они ещё какое-то время живут нормально. А ты сразу покончишь с собой?

Люся. Нет. Буду жить в свое удовольствие сколько можно. Буду со всеми «спать». А потом покончу с собой.

Александр. Так нельзя же будет, ты должна

будешь партнёру сообщить о том, что болеешь. Или в тюрьму посадят. А кто с тобой спать будет, если скажешь, что болеешь?

Люся. Не знаю. Не буду говорить. «Переспала» случайно и ушла.

Александр. А с таким образом жизни легко СПИД поймаешь.

Люся. Я предохраняюсь. Я вообще больше всего боюсь «залететь». Потом аборт делать. Только с тобой «без» было.

Александр. А родить не судьба?

Люся. Нет, я ещё погулять хочу. Если «залечу», сразу аборт. Я ещё маленькая. Или парень, который со мной будет, аборт мне оплатит или денег где-нибудь возьму.

Александр. Ты, Люся миленькая, но глупенькая.

Люся. А что мне, рожать в семнадцать лет, что ли?

Звонит мобильный Люси.

Люся. Да (пауза). Сейчас. Катя, пошли к Яне.

Катя. Зачем?

Люся. Насчет работы на Мосфильме. К ней актёр пришёл.

Катя. Витя, я пойду к Яне? Ты не разозлишься? А то ты в последнее время вообще какой-то.

Витя. Иди.

Люся. Пошли. (Выходят.)

Александр. Ты слышал, я Люсе что сказал?

Витя. Нет, Санёк.

Александр. Я удочку закинул насчет СПИДа. Она сказала, что если заболеет, закончится это всё суицидом.

Витя. Санёк, ладно… Я не знаю, что вообще делать.

Александр. Нужно подумать.

Витя. А что тут придумаешь?

Александр. Ты ведь не знал. А может быть как-то сделать так, чтобы Катя усомнилась? Может быть, она от кого-то другого заразилась?

Витя. Она девственница до меня была.

Александр. Кто знает, с тех пор прошло время… А, может быть, она в зубной заразилась или когда анализы сдавала в институт?

Витя. Врачи сказали, что такое бывает редко, почти вообще не бывает. Ноль пять процента.

Александр. Хорошо хоть в институт не сообщат.

Витя. Да,

а то я думал – всё.

Александр. Ты теперь белый негр. Я читал плакат в больнице, оказывается, есть общества, которые борются с дискриминацией ВИЧ-инфицированных. Оказывается теперь информация о твоей болезни конфиденциальная. Ты сам решаешь, говорить это или нет. Какого хрена сказал в моей редакции? Теперь все узнают. И вообще сказали, чтобы ты теперь присылал материалы только по Интернету. Боятся.

Витя. Сволочи! Блин, сидят мудаки. Вся литература, вся эта ваша тусовка литературная, сплошные мудаки. Думают только о себе, как бы стать главным редактором чего-нибудь, в Союзе писателей работать секретарём. Использовать кого-то!

Александр. Их можно понять. Люди старой закалки. Им страшно. Они теперь здороваться с тобой боятся. Ты как чумной для них. Болтать надо меньше.

Витя. Я им сам руки не подам! И с тобой могу не здороваться.

Александр. Я ничего тебе такого не сказал… Ты зачем им всё рассказал?

Витя. Мне кому-то нужно было сказать.

Александр. Ну вот, высказался. Мне мог высказаться.

Витя. Ты тоже на своей волне ходишь. У тебя девочки одни на уме. Эх, Витя, Витя, почему ты такой несчастный? Ничего у меня в жизни не было хорошего. И окружали только придурки и предатели. Гады! Овцы!

Александр. Я действительно не понимаю, почему такая несправедливость. Парень приехал в Москву в восемнадцать лет и в тот же день заразился. Ты ведь очень талантливый. Через лет десять ты смог бы стать настоящим писателем.

Витя. Ладно, всё, не грузи…

Александр. Ладно.

Витя. Мне в больнице сказали: «Живи, как жил».

Александр. Я слышал. Про деревья говорили.

Витя. Про больные деревья? Ты всё слышал прям. Шпион какой-то.

Александр. Про то, что и у деревьев бывают вирусы. Чёрная листва. И они живут с этим вирусом какое-то время, а это для них, как ВИЧ. Что они тебя будут лекарствами поддерживать. И проживёшь ещё лет десять.

Витя. Пятнадцать, он сказал. А ещё он сказал, в первый раз, когда тебя не было: «Это жизнь, не надо было спать, с кем попало».

Александр. А потом, когда это все будет необратимо, – всё.

Витя. Я сюда, в нашу поликлинику пришёл, от Литинститута. Я ведь первый анализ там сдавал. Она мне сказала: «Не волнуйтесь, вас будут лечить». Я сказал: «Кто? Это правда? Сейчас всё за деньги. Вы меня просто успокаиваете?» – она глаза отвела и молчит.