Избранное: Проза. Драматургия. Литературная критика и журналистика
Шрифт:
Вера. Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого. Ныне и присно, во веки веков. Аминь.
Едва она успела сказать «аминь», как дверь в комнату распахивается. Вперевалку входит мать. Она с трудом несёт свое грузное тело во время ходьбы, а, когда произносит слова, тяжело дышит. Следом за ней
Мать. Беда случилась, Верочка!
Лицо Веры мгновенно утратило благолепие и безмятежность. Теперь мы видим, что женщина старше, чем нам показалось.
Вера. Мама, что случилось?
Анна (в слезах). Твоя сестра сошла с ума! У неё точно с головой не в порядке!
Мать. Может быть, правы были Кузнецовы, когда говорили, что как только человек денех много зарабатывать начинает – это не к добру… А мы думали, что завидують.
Вера поднимается с колен, садится на стул и молча смотрит на женщин.
Анна (плачет). Да как же это так Антошу убили, Андрюшу без ног оставили, а тётка с ними путается…
Вера медленно крестится. Мать сажает своё грузное тело на стул.
Вера. С чуркой с каким-то спуталась?..
Анна. Не просто с чуркой. С чеченом.
Вера. Хосподи! (Вера произносит это слово, будто захлёбывается. Крестится.)
Мать. Бедные вы у меня дочки, несчастные… Что ты, Аня, что ты, Вера… Только бы Андрюша не узнал!
На окне плотная занавеска. От этого темно в избе.
А на улице в это время день. Осень. С деревьев падают листья.
Много листьев. Весна красивая пора, но мудрее поздняя осень…
Когда живая природа уже осознала свой конец, но, несмотря на это, устраивает последний праздник.
Внутри двора. Деревья, под ними огромные кучи листьев. Сарай, около которого ходят курицы и утки, собачья будка – около неё на цепи сидит огромный пёс… Он кажется грозным. Неожиданный порыв ветра разметал по двору ворох жёлто-красных листьев.
На небе рваные облака. Полнеба занимают дикие птицы – они улетают. Слышен их крик.
В конце двора стоит баня. В ней, на лавке, закутавшись в фуфайку, спит Андрей. Во сне его мучают кошмары. Он стонет, тяжело дышит, как будто пытается от кого-то убежать. У него нет ног. Протезы стоят рядом у лавки. Это превосходного качества импортные протезы.
Мать. Ведь
Анна. И пусть убьёт! Она мне деньги на протезы ему дала! Наверно, чечен ей дал! Ох, узнает и меня убьёт!
Вера. Господи благослови!
Мать. Я её сюда вызвала поэтому… (Из кармана платья достаёт мобильный телефон.) Тоже она подарила.
Мать кладёт мобильный на стол. Вера косится на телефон и крестится: «Господи благослови!»
Вера. Дьявольское творение!
Анна. У меня больше нет сестры! И деньги займу, но отдам. А ее… Чтобы ноги ее здесь не было!
Мать. Дочь моя всё же.
Анна. А о наших с Верой детях ты подумала?! Нет у меня сестры!!!
Через окно в баню мы видим спящего Андрея. Он сжал зубы, весь вытянулся. Он начинает отмахиваться от кого-то. Как будто кто-то летает около него… Через некоторое время он тяжко вздыхает и отворачивается к стене.
По просёлочной дороге едет автомобиль. Он приближается. Через лобовое стекло мы видим, что за рулём – молодая беловолосая девушка. Её лицо красиво накрашено и имеет серьёзное выражение.
Мать. Может быть, она там в городе наркотики употребляет? От этого что-то с головой её случилось?
Анна. Да уж конечно – колется, наверное. А этот чечен её на иглу и посадил.
Вера. Нечего ее было в город отпускать. Мы сами виноваты.
Мать. Думала, хоть она поживёт как человек…
Слышно, что за окном подъехала машина. Залаяла собака.
Вера. Она! (Крестится.)
Мать. Сидите здесь. Сама ее встречу. (Поднимается. Идёт к двери, переваливаясь. Причитает.) Хоть бы Андрюша не узнал…
Во дворе.
Люба идёт к дому. Она одета в топики короткую юбку. У Любы очень красивое лицо, стройная гибкая фигура, красивые ноги.
Огромная собака лает, но не грозно, а приветливо.
Мать выходит во двор, сделав пару шагов, останавливается.
Когда Люба подошла, то мать со слезами обнимает ее, целует в обе щеки.
Мать. Дочка моя родная…
И снова обнимает и целует.
В избе Анна и Вера.
Вера. Как смотреть на нее буду…
Анна. А нечего на неё смотреть, на бесстыдницу!