Избранное. Компиляция. Книги 1-11
Шрифт:
– Но это же было на работе! Я с чертовой лестницы упал!
– В какой одежде вы были в этот момент?
– А это тут при чем? В какой всегда.
– Например, в этих вот брюках, в которых вы сейчас?
– Нет! Мне их выбросить пришлось.
– Потому что они были в крови?
– Нет! Нет, вы меня теперь сами путаете! Не так все было. Я там был один… с Джимми Тернером, и никого больше.
– А как же третий человек?
– Никого там больше не было!
– Минуточку, мистер Пастон выразился
Моррис обеими руками вытер лицо, по которому катился пот.
– Так, слушайте, – пробормотал он. – Я никакой компенсации не просил. Обойдусь и без нее. Тут все как-то перемешалось. Этот Пастон, он меня точно с кем-то спутал. Не знаю, о чем он говорит. Вранье это все.
– Ну, в таком случае надеюсь, суд нам все разъяснит.
– Какой еще суд?!
– Комиссия по компенсациям жертвам насилия, конечно. Нам только нужна ваша подпись, вот тут, и мы пустим дело в производство.
– Да ну его! Забудьте, все ведь хорошо. Не хочу я никакой компенсации, ежели для нее на все эти глупые вопросы отвечать надо. Не просил я ее!
– Не просили, верно, – согласился Малкольм самым невинным и утешительным тоном. – Но, боюсь, теперь, когда процесс запущен, остановить его мы уже не сможем. Давайте просто уберем с дороги этого третьего человека, который с ножом. Вы с ним были знакомы?
– Никогда я его… Не было никакого третьего человека!
– Сержант Пастон сказал, вы оба очень удивились, когда он вдруг дал сдачи.
– Никакой он не сержант, он констеб… – Тут Моррис, наконец, замолчал.
– Вот я вас и поймал, – сказал Малкольм.
Багровая волна медленно поднялась по шее Морриса, залила щеки. Кулаки его сжались и так вдавились в стол, что все руки до плеч затряслись.
Деймон рычал все громче, однако Аста ясно видела, что в атаку пес не бросится, потому что насмерть перепуган.
– Ты… – Горло у Морриса перехватило. – Ты не с Королевской почты!
– У тебя только один шанс, – сказал Малкольм. – Расскажешь мне все, и я замолвлю за тебя словечко. Промолчишь – и пойдешь под суд за убийство.
– Ты не из полиции! – прохрипел Моррис.
– Нет. Я кое-откуда еще. Но ты не отвлекайся. Я уже знаю достаточно, чтобы засадить тебя за решетку. Рассказывай все, что знаешь про Джорджа Пастона.
Решимость оставила Морриса. Деймон его попятился, пытаясь оказаться как можно дальше от Асты, а та просто стояла и смотрела на него.
– Он… он весь кривой-переверченный. Из полиции, но гнилой, как сам черт. Сделает что угодно, достанет что угодно, сопрет, убьет. Я знал, что он убивец, но никогда не видел, как он это делает. Вот до этого самого…
–
– Да! Да! Не мог это быть я, он мне тогда уже ногу порезал. Я на земле лежал и ничего сделать не мог.
– Кто был жертвой?
– Не знаю! Зачем мне знать? Плевать вообще, кто он такой!
– Зачем Пастон хотел на него напасть?
– Приказали, почему же еще!
– Кто приказал? Откуда приказ пришел?
– Пастон… Над ним кто-то есть, кто говорит, какую работу надо сделать, понятно? Не знаю, что за человек такой.
– Пастон никогда тебе ничего не объяснял?
– Нет, я знаю только то, что он скажет, а говорит он мало. А мне и незачем. Не хочу знать ничего такого, отчего потом только хуже будет.
– Хуже уже некуда.
– Так я же не убивал! Не убивал я! Об этом вообще разговора не было. Надо было только пристукнуть его слегка да сумку забрать… рюкзак, что он там нес.
– И вы забрали?
– Нет, у него ничего при себе не было. Я Джорджу и говорю: смекаешь, мол, у него наверняка что-то было, наверное, на вокзале оставил или передал кому…
– Когда ты это сказал? До или после убийства?
– Да не помню я! Несчастный случай это был! Не собирались мы его убивать.
Малкольм принялся записывать – минуту… две… три. Моррис сидел кучей, не двигаясь, словно у него кончились силы. Деймон жалобно скулил и хныкал у его ног. Аста, все еще настороже, сидела тихо и не сводила с него глаз.
– Этот человек, от которого Пастон получал приказы… – заговорил Малкольм после долгого молчания.
– А чего он?
– Пастон хоть что-нибудь о нем говорил? Имя, может, какое упоминал?
– Он из этих, университетских. Это всё, что я знаю.
– Не всё. Ты знаешь гораздо больше.
Моррис на это ничего не сказал. Его пес лежал на полу, плотно зажмурив глаза. Но стоило Асте сделать к нему шаг, как тот вскочил, словно подброшенный пружиной, и спрятался за стул своего человека.
– Нет! – вскрикнул Моррис, тоже отшатываясь.
– Как его имя? – нажал Малкольм.
– Талбот!
– Просто Талбот?
– Саймон Талбот.
– Из какого колледжа?
– Из Кардинала.
– Откуда ты это знаешь?
– Пастон говорил. Сказал, мол, на него что-то есть.
– Пастон что-то про него знает?
– Угу.
– Говорил что?
– Не-а, может, хвастался просто.
– Говори все, что знаешь.
– Не могу! Он меня убьет. Не знаете вы Пастона. Этого он никому вообще не говорил, только мне, а ежели узнает, что до вас дошло, смекнет, что через меня, как пить дать… Я и так уже слишком много сказал. Врал я! Ничего я вам не говорил!
– Ну, значит, мне придется самому расспросить Пастона. И я уж постараюсь, чтобы он узнал, как ты мне помог.