Избранное
Шрифт:
Патоглан проверил, хорошо ли закреплены ремни, и начал пахоту — снизу вверх. Провел первую борозду. Как ни отговаривала его Элиф, он и слушать не стал.
— Нечего хныкать, лучше иди впереди быков.
Элиф усадила детей возле брошенного мужем решета и встала перед быками.
— Иди прямо, — крикнул ей Патоглан, — чтобы борозда была ровнехонькая.
Дети не могли усидеть на месте. Они вскочили и пошли за плугом. Занятно смотреть, как взрезается земля. Будто какая-то игра новая. Старший понукал
— Земля влажная, и поливать не надо, — сказал Патоглан, закончив первую борозду. Сердце у него колотилось. В горле пересохло. Во рту такая горечь, будто накурился до одури. — Влажная земля, машаллах!
Он высыпал семена в решето и начал сеять.
Старший сын озадаченно наблюдал за отцом. Он еще не видел, как сеют. Подражая отцу, стал размахивать правой рукой. А потом попросил у отца решето:
— Дай мне!
Подбежала Элиф, увела мальчонку.
— Не вертись под ногами. Хочешь сеять, сей, — закричала она и так шлепнула малыша, что он повалился. — Сиди здесь, на этом месте, — велела она.
Мальчонка несколько минут сидел не двигаясь, потом встал и побрел за отцом.
Туман на вершинах гор быстро редел. Яркие лучи половодьем заливали все кругом. Громады гор стояли как опрокинутые. Все сильнее бурлило волнение в душе Патоглана. Его давила тяжелая, как эти горы, тревога. Плуг вычерчивал темные борозды. Смотреть издали на эти ровные полосы очень приятно. Но не тогда, когда ты так взбудоражен.
Солнце уже начало прижигать. Сельверо, жена Моллы Вели, молола зерно на крыше своего дома. Солнце уже стояло высоко, когда она наконец разглядела, что происходит на их поле под Асаром.
— Вай, проклятые! — закричала она, вбегая в дом.
Молла Вели сидел у окна, читая Коран. Другой книги в его доме не было.
— Перестань читать. Выйди и посмотри, что делается на поле под Асаром.
Молла Вели дочитал абзац до конца и захлопнул книгу.
— Не оставь меня своей милостью, Аллах!
Он поднялся на крышу.
— Что я вижу? Эта сучка Элиф со своими щенятами и ее сумасшедший муж распахивают мое поле. Да еще снизу вверх… Что это такое? — не веря своим глазам, спросил он жену.
— Сам видишь — что, — откликнулась Сельверо.
— Они распахивают наше поле?
— Да, наше поле.
— А может, и засевают?
— Может, и засевают.
— Ну, я им сейчас покажу! — взревел Молла Вели. — Эта стерва Элиф вздумала, видно, при жизни наследство у меня оттягать? Ни шиша ей не дам. Все, что у меня есть, завещаю Шевкету. А они в дураках останутся… Где Шевкет? — спросил он.
— Ушел в горы. Нарубить леса на стропила.
— Когда вернется?
— Скоро.
Оба уставились на дорогу, вьющуюся по склону горы.
— Да как они посмели вспахивать мое поле? На чью
— Не вороши осиное гнездо, — ответила ему жена. — Поди скажи старосте. Пусть соберут правление, решат это дело. И подай иск в суд. Пусть приструнят этих наглецов. Зачем совать руку в очаг, если есть щипцы?
— Сейчас подоспеет Шевкет, мы с тобой пойдем туда, к ним. С этим делом надо покончить сегодня же. Завтра уже поздно будет, пропало наше поле. Ты говоришь: скажи старосте, обратись в суд. А он найдет лжесвидетелей. Подмажет судейских. Сама знаешь, есть ли справедливость на этом свете.
— Аман! — вздохнула Сельверо. — Где же этот голодранец возьмет денег?
Сельверо не стала продолжать этот спор.
— Поступай сам, как знаешь, — уронила она. — Хватай ружье и пали в них, раз ты такой воинственный. — И зашла в дом.
Молла Вели остался на крыше. В нем разгорался гнев. Вдруг он завопил:
— Эй, Элиф! Ах ты, гадина, ах ты, поганка!
С поля под Асаром не донеслось никакого ответа.
Молла Вели совсем взбеленился.
— Ах ты, стерва! Шлюха! Дочь шлюхи!
Лицо Элиф покрылось желтыми пятнами. Она схватила старшего сына — он все путался у нее под ногами — и швырнула его наземь, рядом с решетом. «Как будто это я подговорила Али», — в сердцах подумала она. И крикнула сыну:
— Я тебе сказала: не крутись. Сиди где сидишь. Не то я тебе камнем башку разобью.
«Надо же, и собственную дочь, и меня шлюхами обзывает!» — огорчилась Сельверо. Не зная, что делать, она вышла из дому. Руки и ноги у нее дрожали. Она стала собирать зерно, рассыпанное для просушки. А то, не ровен час, истопчут!
— Ах вы, поганцы! Не смейте засевать мое поле. Все равно не отдам вам его. А засеете, весь урожай сам соберу, вам ни зерна не дам.
Патоглан ударил палкой по плугу. Остановил быков.
— Чего разлаялся? — крикнул он тестю. — Спустись да покажи, что ты не только лаять умеешь!
— Сейчас, сейчас спущусь, — пригрозил Молла Вели.
С дороги послышался стук копыт. Это Шевкет вез на осле два бревнышка. Молла Вели кубарем скатился с крыши.
— Скорее, Шевкет, скорее! Этот стервец Пат Али пашет наше поле под Асаром. Скорее.
И, не дожидаясь ответа, он бросился вниз по склону. С длинной жердью в руках его нагнал Шевкет.
Молла Вели направился прямиком к Элиф. Он весь так и кипел негодованием.
Элиф, не шевелясь, стояла на месте.
В страхе и удивлении смотрела она на отца.
Седая козлиная борода Моллы Вели вся дрожала.
— Как тебе не стыдно, тварь ты этакая! — крикнул он, плюнув в лицо дочери.
— Элиф тут ни причем, — вступился за жену Патоглан. — Чем нападать на женщину, иди сюда. Увидишь, что будет.