Избранное

Измайлова Кира Алиевна

– Мистер Крауч, мистер Бэгмен.
– В голосе у Каркарова появились льстивые нотки.
– Вы - наши беспристрастные судьи. И вы, конечно, согласны, что происшедшее противоречит правилам Турнира?

Бэгмен вытер носовым платком круглое мальчишеское лицо и глянул на Крауча. Тот стоял в тени, в нескольких шагах от камина. Полумрак старил его, делал похожим на призрака. Но заговорил Крауч обычным брюзгливым тоном.

– Мы должны строго следовать правилам. А в них написано чёрным по белому: тот, чьё

имя выпало из Кубка, обязан безоговорочно участвовать в Турнире.

– Ну, конечно! Барти знает правила как свои пять пальцев!
– просиял Бэгмен и взглянул на протестующих гостей, как бы говоря: разговор окончен.

– Я настаиваю на том, чтобы увеличить число моих подопечных, получивших доступ к Кубку огня, - Каркаров отбросил подобострастный тон, улыбка сползла, лицо сделалось неприятным.
– Зажгите его ещё раз! Все школы должны иметь равное число чемпионов. Это, Дамблдор, будет честно!

– Поймите, это невозможно, - возразил Бэгмен.
– Кубок огня погас, и его разожгут не раньше следующего Турнира!

– Которому мы объявим бойкот!
– взорвался Каркаров.
– После всех встреч, переговоров, компромиссов я ничего подобного не ожидал! И готов хоть сейчас бросить всё и уехать!

– Пустая угроза, Каркаров, - прохрипел голос у двери.
– Ты не сможешь отозвать своего чемпиона. Как сказал Дамблдор, чемпионы связаны магическим контрактом. Хотят они или нет, им придётся участвовать в Турнире. Что, не согласен?

В комнату вошёл Грюм и, хромая, подошёл к огню.

– Согласен?
– переспросил Каркаров.
– Боюсь, я не совсем тебя понял, Грюм.

Каркаров держался высокомерно, показывая всем, что слова Грюма не достойны его внимания, но профессора выдали руки, судорожно сжавшиеся в кулаки.

– Неужели?
– спокойно продолжал Грюм.
– Тогда слушай. Всё очень просто. Кто-то опустил в Кубок имя Эванса, точно зная, что, выпади его имя, ему придётся участвовать в Турнире, пусть хоть небо обрушится.

– Значит, мсье успешно помог ’Огва’гтсу откусить от одного яблока два раза, - подытожила мадам Максим.

– Полностью с вами согласен, - кивнул Каркаров.
– И я намерен подать протест в Министерство магии и Международную конфедерацию колдунов…

– Уж кому бы подавать протест, так это Гарри, - прохрипел Грюм.
– Но смешно сказать, я ещё и слова от него не слышал.

Я, собственно, молчал, потому что наслаждался спектаклем. Неожиданная защита со стороны Грюма меня насторожила...

– Ему чего делать п’готест!
– топнула ножкой Флёр Делакур.
– Палец пальцем не стукнул, и чемпион! Мы много месяц т’гудились, мечтали стать чемпион. Такая честь для всей школы! За тысяча галлеон многие готовы отдать их жизнь!

– А может, кто-то и хочет, чтобы Гарри отдал жизнь.

После этих

слов в комнате воцарилось гнетущее напряжение.

«Если он сейчас меня выдаст, я тоже на него люстру уроню», - подумал я. Грюм то ли знал, то ли догадался, что на самом деле я Поттер... Кстати, интересно, почему Кубок выдал фамилию Эванс? Или там было написано «Поттер», а директор назвал меня привычным именем, чтобы не объяснять всему залу, в чем тут прикол? Скорее всего...

Не на шутку встревоженный, Людо Бэгмен, нервно переступив с ноги на ногу, прервал молчание:

– Грюм, старина, что вы такое говорите?!

– Как всем нам известно, Грюм считает день пропащим, если к обеду не раскроет полдюжины заговоров, - Каркаров перешёл к прямым оскорблениям.
– Ему всюду мерещится опасность. Небось и студентам то же внушает! Мягко говоря, странное свойство для преподавателя, который учит, как защищаться от Тёмных искусств. Но вам, Дамблдор, конечно, виднее...

– Мне мерещится?
– вновь захрипел Грюм.
– Фантазия разыгралась? Да поймите, подложивший в Кубок имя Гарри обладает огромной волшебной силой!

– А доказательства, мсье?
– Мадам Максим всплеснула ручищами.

– Волшебник сумел обмануть предмет, обладающий исключительными магическими свойствами. Только мощнейшее заклятие Конфундус могло заставить Кубок забыть, что в Турнире должны участвовать три школы. Ведь чтобы Кубку не из кого было выбирать, надо иметь в школе всего одного претендента. И скорее всего, имя Эванса подложили от некой четвёртой школы.

– Сдаётся мне, ты очень много об этом думал, - холодно заметил Каркаров.
– Занятная гипотеза, Грюм, но все знают, что ты склонен преувеличивать..

– Да, существуют люди, умеющие раздуть из мухи слона!
– В голосе Грюма прозвучала угроза.
– Работа у меня такая: разгадывать замыслы тёмных сил, Каркаров. Тебе бы следовало об этом помнить…

– Аластор!
– предупреждающе остановил Грюма Дамблдор и продолжил, обращаясь к остальным: - Нам неизвестно, как это могло произойти, но иного выхода нет. Кубок выбрал двоих: Седрика и Гарри. И им ничего не остаётся…

– Но Дамблёдор-р…

– Дорогая мадам Максим, а вам иной выход известен? Буду рад выслушать.

Но мадам Максим не проронила больше ни слова, она просто клокотала от гнева, как и Каркаров. «Эх, похоже, накроется у Хагрида вся романтика, - с сожалением подумал я, - он же станет меня выгораживать! Надо предупредить, чтобы не проговорился, кто я на самом деле, вот что...»

Снейп тоже выглядел крайне недовольным, но вот почему?

– Ну что ж, - радостно потёр руки Бэгмен и улыбнулся.
– Пора дать чемпионам соответствующие инструкции. Эта честь, Барти, представлена тебе. Не возражаешь?