Избранное

Измайлова Кира Алиевна

– Да, да… Инструкции, - очнулся Крауч от своих мыслей.
– Первый тур…

У него был вид тяжело больного человека: вокруг глаз залегли глубокие тени, тонкую, как папиросная бумага, кожу избороздили морщины. На Кубке мира он выглядел куда лучше!

«Что, если распутать струны сейчас?
– задался я вопросом, вполуха слушая объяснения.
– Чьи планы я нарушу? И что произойдет? А может, подождать?..»

– Первый тур - испытание на смекалку, - говорил тем временем мистер Крауч. — Мы не посвящаем вас в то, какое задание вам предстоит.

«К

чему тогда готовились претенденты?» - подумал я.

– Для волшебника крайне важно действовать смело и находчиво в неожиданных обстоятельствах. Первый тур состоится двадцать четвёртого ноября в присутствии зрителей и судейской бригады. Участникам Турнира воспрещается принимать от учителей хоть какую-то помощь. Единственное оружие чемпиона — волшебная палочка.

«Количество не оговорено, - отметил я.
– Это радует!»

– По окончании первого тура вы получите инструкцию для второго. Учитывая затраты сил и времени для подготовки к Турниру, чемпионы освобождаются от годовых экзаменов. По-моему, это всё, Альбус?
– повернулся Крауч к Дамблдору.

– Да, всё, - директор взглянул на Крауча с лёгким беспокойством.
– Может, Барти, вы переночуете в замке?

– Меня ждут дела в Министерстве. У нас сейчас непростые времена.

Он откланялся, а следом ушли гости.

– Гарри, Седрик, советую вам сейчас же идти к себе, - улыбнулся нам Дамблдор.
– Не сомневаюсь, и Гриффиндор, и Хаффлпафф горят желанием отпраздновать ваш успех. Нельзя лишать друзей отличного предлога устроить шумное и весёлое столпотворение!

«Опять нет повода не выпить!
– вспомнил я слова мистера Дэвидсона, тихого алкоголика с нашей улицы.
– Тоже мне, успех...»

Мы вышли в Большой зал - там уже никого не осталось. Свечи в тыквах догорали, придавая их зигзагоподобным улыбкам мерцающий, жутковатый вид.

– Ну вот, Гарри, - Седрик улыбнулся, - теперь мы с тобой соперники! А как тебе удалось бросить своё имя в Кубок?

– Да не бросал я!
– вспылил я.
– Я что, на самоубийцу похож?

– Честно?
– спросил он.
– Очень похож.

Я посмотрел ему вслед, вздохнул и потащился в гостиную. Правда, не дошел: за поворотом меня подстерегала Гермиона с Невиллом на буксире.

– Сознавайся, - потребовала она, зажав меня в угол.
– Как ты это сделал?

– Я. Этого. Не. Делал, - раздельно повторил я.
– Могу поклясться, чем угодно.

– Но как тогда?..

– Без понятия...
– буркнул я и повернул к туалету Плаксы Миртл.

Мне хотелось уединения, а где его найдешь, как не в Тайной комнате? Если кто помешает, всегда можно василиска на них спустить...

– Не как, а зачем, - поправил Невилл, подумав.
– Соперники на три года старше. Они уже, считай, взрослые маги. А Турниры очень опасны. И какие бы там ни были приняты меры безопасности, все равно... Думаю, кто-то хочет убить Гарри.

– Спасибо, утешил, - вздохнул я.
– Опять, что ли, Волдеморт проклюнулся?

– А кому видение было?
– напомнила Гермиона,

подобравшись поближе.

– У него просто какая-то сезонная активность, - мрачно пошутил я.

– Как у многих маньяков, ничего странного, - ответила она, когда мы спустились в подземелье.

Я подумал и с наслаждением заавадил десяток мокриц сразу. Кажется, я стал лучше понимать Волдеморта...

– Ладно, эмоции в сторону, - сказал я, немного сняв напряжение, и уселся на свернутую шкуру василиска. Линял он не так уж редко, на кресла нам хватило с лихвой.
– Слушайте, что было в той комнате...

Я пересказал им сцену у камина и добавил:

– Ответ на вопрос, кто хочет меня убить, нам известен. Но возникает другой вопрос - чьими руками? Кто в этой школе достаточно силен для того, чтобы приложить Кубок Конфундусом и закинуть туда мое имя?

– Любой из преподавателей, - ответила Гермиона.
– Или кто-то из гостей. Тот же Каркаров, ты говоришь, он малоприятный тип, вдобавок... Дурмштранг, Темные искусства, это вот всё...

– Стереотипы, - фыркнул я.
– Вдобавок дурмштранговцы кидали записки централизованно. Они вообще строем ходят, а ночуют на корабле. Французы - аналогично. Конечно, кто-то мог и ночью в замок прийти, но что-то не верится... Остаются свои.

– Из учеников вряд ли кто-то на это способен. Кроме нас, - справедливости ради уточнила Гермиона.
– Но мы этого не делали. Кто-то пробрался снаружи? Подземные ходы не мы одни знаем.

– Давай не будем плодить сущности, - поморщился я.
– Конечно, и такое может быть, но чужака в замке легко заметить...

– Следовательно, остаются преподаватели. Вернулись к тому, с чего начали...

– Может, это Снейп?
– предположил Невилл.

– Зачем ему? А, ты о метке... Нет, не стал бы он, - помотал я головой.
– Он был в ярости, когда меня объявили четвертым участником, но совсем иначе, чем Каркаров.

– Угу, ощетинился, как Игнатий, когда на его территорию чужой забирается, - хмыкнула Гермиона.
– Ну, тогда без вариантов - это Грюм.

– Аргументируй.

– А почему про Конфундус заявил не Дамблдор, не Каркаров, не Крауч, не Снейп, наконец, а именно он?

– Он преподаватель защиты, на минуточку. Ему положено думать о таких вещах.

– Думать и предотвращать, а не убеждать остальных, что так и было дело!
– подняла палец Гермиона.
– Ты сам сказал, Каркаров и остальные сперва не приняли его слова всерьез, но Грюм был настойчив.

– Полагаешь, тем самым он отводил подозрения от себя?

– Возможно...
– Она по привычке начала загибать пальцы: - Ну, что мы имеем? Грюм, который ведет себя очень странно, это раз...

– Погоди, - сказал я, - если он приспешник Волдеморта, то почему так швыряется на бывших его соратников? Показательно даже! На Малфоя, на Снейпа, на Каркарова...

– Каркаров тоже из Пожирателей?
– уточнил Невилл.

– Не уверен, надо Регулуса спросить, - ответил я.
– Так почему, Гермиона?