Избранное
Шрифт:
— А ведь могли бы жить мирно, как вон табун с Пелиона, — добавила Граббли-Дёрг, попыхивая трубкой. — Нет, подавай им независимость в пределах отдельно взятого леса!
— Независимость можно и предоставить, только что они станут с ней делать? — спросил Коннер. — Вымрут ведь. Не сейчас, так через несколько поколений, вследствие близкородственного скрещивания.
— Да, на лице вон того бородача уже заметны признаки вырождения, — кивнула прорицательница. — Что ж… этой участи не миновали многие славные народы. Земная слава проходит, и ничего ты не поделаешь
— Довольно болтовни! — вороной кентавр приподнялся на дыбы, вскинув лук. Стрела уже трепетала на тетиве, и, хотя Магориан потянулся остановить соратника, тот прянул в сторону, явно забыв о том, что ненавистных людишек надежно укрывают магические щиты. — Лес — наш дом, и любого, кто ступит на наши земли, ждет наказание!
Марина Николаевна краем глаза видела, как О’Лири приподнял руку и сделал непонятный жест.
Что-то негромко щелкнуло, и кентавр осел на задние ноги, с изумлением глядя на стрелу — что-то будто срезало ее наконечник. Еще щелчок — со звоном лопнула тетива, и вороному едва не прилетело в лицо плечом внезапно распрямившегося лука.
— Уважаемые, у вас память хуже, чем у золотой рыбки, — серьезно сказал Коннер. — Вы не видели, что мы сделали с гнездом акромантулов? Забыли, что они тоже «твари» по общей классификации? Разумные, кое-кто даже способен к осмысленной речи, да вот беда — агрессивные сверх всякой меры… Никакие аналогии на ум не приходят?
— Вы можете оставаться в лесу, это ваш дом, — вовремя вступила Марина Николаевна, — но указывать, кому еще входить в него, а кому нет, у вас нет права. Люди постараются не тревожить вас и не забредать в ваши охотничьи угодья, но если кентавр проявит агрессию по отношению к ни в чем не повинному человеку, будь то волшебник или случайно заблудившийся маггл…
— Что, нас сожгут так же, как пауков? — хрипло спросил серый кентавр.
— Да зачем утруждаться? — спокойно ответил О’Лири и поднял голову. — Вашему приятелю не магией лук сломали. Это со стены стреляли. Из маггловского оружия — вы в этом освещении, как на ладони, положить весь отряд — минутное дело.
— Люди слишком много себе позволяют! — прорычал вороной и сделал пару шагов вперед.
«Так-так-так, — негромко проговорила очередь, и кентавр попятился, когда пули взрыли землю у самых его копыт. — Так-так-так».
На этот раз очередь скосила корявое деревце, на свою беду выросшее далеко от опушки, только щепки полетели.
— Я полагаю, мы все-таки уладим дело миром? — спросила Марина Николаевна у Магориана. — Вы возвращаетесь в лес и живете, как жили до сих пор. Люди, повторюсь, не станут без нужды забредать на земли вашего племени, но и вам стоит прекратить считать весь Запретный лес своей собственностью.
Магориан молчал, раздувая ноздри, молчали и другие кентавры.
— Разве только, — добавила она по наитию, — вы согласитесь стать хранителями леса.
— О чем ты, женщина? — мрачно спросил он.
— Кто знает Запретный лес лучше вас? Кто найдет любой след и выследит чужака, если тому вздумается
— Мы поклялись не препятствовать тому, что должно случиться по воле небес. Движение планет показало нам, что произойдёт в ближайшее время…
Еще один кентавр, помоложе, рыжей масти, сказал:
— Флоренц решил, что лучше будет вмешаться, и оказался прав.
— Лучше?! — вороной от негодования топнул копытом. — Всё происходящее не имеет к нам никакого отношения! Кентавры не должны мешать тому, что предсказано звёздами! И не наше дело бегать по лесу в поисках заблудившихся людей!
— Налицо конфликт поколений, — серьезно произнесла Ингибьёрг, а Граббли-Дёрг согласилась.
— Происходящее имеет к вам самое прямое отношение, — сухо сказала Марина Николаевна. — Придёт сами-знаете-кто — порадуетесь и акромантулам. Всё, господа, время позднее, решайте живее, что вы намерены делать. Или вы считаете лес своим, но при этом бережете его, охраняете и не нападаете на людей, которые не пытаются причинить вред вам и другим обитателям, или…
Она выдержала выразительную паузу.
— Да, такие вот, — Коннер кивнул на живописную группу кентавров, — которых неизвестно, какая муха завтра под хвост укусит, хуже акромантулов. Те просто норовят сожрать всё, что увидят, с ними как-то проще: увидел — убей!
— Если мы согласимся… — выговорил Магориан, — обещаете ли вы не вмешиваться в дела нашего племени?
— Была охота, — буркнул кто-то из авроров.
— Да. Как прежде мы не встревали в ваши внутриплеменные отношения, так не будем и впредь, если вы не попросите об этом, — сформулировала Марина Николаевна.
— Если мы обещаем охранять лес и его обитателей от чужаков со злыми намерениями, пообещаете ли вы не входить под его сень без большой на то нужды?
— Как прежде лес назывался Запретным, так будет и впредь, — кивнула она. — Но уроки все-таки проводиться будут. И лесничий — надеюсь, Хагрид к нам вернется, а если нет, мы найдем другого, — тоже должен будет ходить в лес беспрепятственно. Даже если это будет Флоренц.
Вороной гневно всхрапнул, но Магориан поднял руку, призывая его к тишине.
— Пусть так, — сказал он с плохо сдерживаемым гневом. — Если уж все мы оскверним себя договором с людьми, чем этот предатель хуже? Но никто из нас не подаст ему руки и не обменяется словом, если в том не будет превеликой нужды, или если от этого не будет зависеть чья-то жизнь!
— Я думаю, он не будет слишком переживать об этом, если вы не станете пытаться убить его, — вздохнула Марина Николаевна. — И еще: как я уже говорила, ученики у нас даже чересчур любознательны в тех вопросах, которые совершенно их не касаются, и могут попытаться забраться в чащу. Поэтому не помешали бы дозорные: чем ловить этих негодяев в самых дебрях, проще не дать им туда углубиться!