Избранное
Шрифт:
– Погодите, вы же не хотите сказать…
– Чего, сье? Денег на гимзал, говорю, у него не было, а я бы не дал, потому что такое дело не по мне. Жизнь его, конечно, но… – Блесс помотал головой. – Он сам ею распорядился. А что до прочего… Мешок с опилками и песком в сарае подвесить – легче легкого. Ну и бегать ему было велено, с утяжелением, а то дыхалка слабая.
– Райни работал на складе, оттуда и мешок с сахаром!
– Да.
– Но почему с сахаром, а не с тем же песком и опилками?
– Ну так проще
«Кому-то попался подсоленный потом сахар», – подумал Дайсон и брезгливо скривился.
– Сьер, пройдемте в управление, – попросила Лэсси. – Может быть, убитый – вовсе не Райни Вилль. Но в любом случае… Он не дался убийце, как все остальные, сопротивлялся до конца. Благодаря ему у нас появились улики…
«Нашла чем утешить!» – фыркнул Дайсон.
– Хоть какая-то польза от этого остолопа, – мрачно ответил Блесс, потер глаза и встал. Оглянулся и окликнул: – Воробей, не прячься, я тебя вижу! Поди сюда, живо!
– Чего еще? – проворчал мальчишка, выбравшись из укрытия. За ним тащились две босоногие чумазые девочки – совсем еще маленькие.
– Присмотри за тележкой. Принесут экстренный выпуск – возьми, деньги вот они. – Блесс сощурился. – Распродашь, как сумеешь. Почем я отдаю, ты знаешь. Будет лишка – возьмешь себе. Заодно счет повторишь.
– А… а вы…
– Приду – проверю, что ты тут наторговал, – строго сказал газетчик и сунул за пояс свою книгу.
На этот раз Дайсон рассмотрел заглавие: «О воспитании…» Раньше бы Блессу этим озаботиться! Хотя… Если Райни был уже достаточно взрослым на момент их встречи, то поди повоспитывай такого! Вот Воробей еще годится в жертвы эксперимента…
– Идемте, сье, – сказал Блесс. – Я готов.
А вот в управлении к их визиту готовы не были, и когда Лэсси сказала: «Этот мужчина пришел на опознание», Сэл зарычал не хуже Дайсона, но встретился с ним взглядом и приказал проводить сьера Блесса в мертвецкую. Ну а потом, когда выяснилось, что покойный – действительно Райни Вилль, прошипел:
– Сидеть, Лэсси!
– О чем вы, не понимаю?
– До вечера вы будете сидеть здесь и разбирать оставшиеся документы. А потом Килли проводит вас до трамвая и удостоверится, что вы поехали к родителям, а не сунули нос в бойцовский клуб!
– Вы будто не рады, что мы с Дайсоном помогли установить личность убитого!
– Я рад, – сказал Сэл и взялся за голову. Дайсон ухмыльнулся. – Честное слово, я очень рад. Но, повторяю, я не хочу опознавать ваше тело, Лэсси. Отдохните как следует, а за это время вам еще что-нибудь в голову придет, уверен! Только вы не пойдете проверять это, а расскажете мне, обещаете?
– Как прикажете. – Лэсси низко опустила голову, так, что темные блестящие волосы закрыли лицо. Дайсон уже знал это
– Не возражаю. Приятного аппетита.
Когда она вышла, Сэл тяжело вздохнул и уронил голову на кипу бумаг. Дайсон подошел поближе и ткнул его носом.
– Не издевайся, – простонал заместитель, отпихивая тяжелую голову. – Я понимаю теперь, почему ты вечно такой злой: от этих бумажек свихнуться можно!
Дайсон ухмыльнулся.
– Ну что ты лыбишься? Подсказал девчонке, а? По запаху нашел? Что ты башкой мотаешь? Хочешь сказать, она сама?..
Дайсон покивал.
– Ну тогда все намного хуже, чем я ожидал, – мрачно сказал Сэл. – Ну что ты сопишь? Я не понимаю. Вот ведь… нужно было договориться о каких-то условных знаках, а то захочешь сказать что-нибудь важное, но не настолько, чтобы превращаться, а не сможешь – пари ведь!
Дайсон посмотрел на него косо, стащил со стола карандаш и коротко гавкнул.
– Чего тебе? Бумагу дать? Вот, держи.
Сэл положил на пол чистый листок, и Дайсон, прижав его лапой и держа карандаш в зубах, исхитрился вывести несколько слов. Буквы выходили огромными, корявыми, но Сэл все-таки разобрал написанное.
– Говоришь, у нее чутье на людей? – уточнил он, и Дайсон снова кивнул. – Это хорошо, конечно, но всегда ли работает? Так вот влипнет по глупости… и с твоего попущения, нечего на меня так смотреть! Влипнет, говорю, и что тогда?
Дайсон рыкнул, а Сэл, вздохнув, добавил:
– Шеф, пулей даже тебя можно остановить. Забыл?
Конечно, он не забыл. Лапа, правда, не беспокоила – видно, надо было не артачиться, а просто следовать указаниям дока Лабби, – но что, если бы тот выстрел не кость раздробил, а сотворил что похуже? В сердце собаке попасть не так-то просто, если стрелять спереди, но ведь могли и в голову угодить, и…
– В общем, не лезь на рожон и эту, с чутьем, тоже не пускай. А то, смотрю, ты ей потакаешь, – добавил Сэл, и Дайсон снова глухо заворчал. – Что, неправду разве говорю? Я ей запретил всякую самодеятельность, ты это прекрасно слышал, а теперь, значит, делаешь вид, что оглох? И не надо мне о том, что ты санкционировал… Ты вообще в отпуске, если забыл!
Он помолчал и сказал:
– Но, конечно, хорошо, что убитого опознали сразу. Может, его дружки или конкуренты порешили, как думаешь?
Дайсон фыркнул.
– А, верно, скальпель… Те ребята обычный нож взяли бы, и… Тшш!
Оказалось, это вернулась Лэсси, а зная уже ее привычку подслушивать под дверью перед тем, как войти, Дайсон затруднялся сказать, сколько она успела услышать. Надеялся только на то, что она решит, будто Сэл разговаривал сам с собой.
– Подвинься, Дайсон, – сказала девушка, не глядя на начальство, – иначе я к своему столу не пролезу…