Избранное
Шрифт:
И породил без усилья,
Щедростью мир ослепив,
Гордость, рог изобилья,
Первых лучей прорыв —
Или внезапный ливень
Над пересохшей рекой,
Или когда в молчаливом
Величье плывет на покой
По меркнущему мерцанью
Лебедь, он медлит здесь,
Спеть последнюю песнь.
И вот мой символ веры:
Плотин вызывает смех,
Платон вызывает химеры, —
Да где были жизнь и смерть,
Покуда в людском сознанье
Не были сотворены
Целостное мирозданье,
Свет солнца и луны,
И больше того, мы знаем:
Едва мы со смертью слились,
Как тотчас мечтой созидаем
Залунный парадиз.
Я отпустил без досады
Мир итальянских наук
И гордых камней Эллада,
Стихов прихотливый звук
И горькой любви картины, времен,
Что в воспоминаньях мужчины —
Жизни гигантский сон,
Зеркальное отраженье.
А там внизу, у бойниц.
Гомон, споры, круженье
Серых проворных птиц.
Каждая мама-птица
Прутик приносит в дом,
Чтобы в срок взгромоздиться
Над несогретым гнездом.
Итак, моя вера и гордость —
Для прямодушных парней,
Спешащих по склонам горным
Забросить муху в ручей,
Когда, победив ночную
Тьму, пыхнет окоем, —
Их сталь еще не согнуло
Нашим сидячим трудом.
Теперь я заставлю душу
Мечтанья перебороть
И погрузиться в науку,
Пока одряхлевшая плоть,
В жилах, опустошенность,
Злобный брюзгливый бред
Или тупая сонность
И то, чего хуже нет, —
Смерть друзей, угасанье
Пары бездонных зрачков,
Не станут бледней облачков,
День уносящих с собою,
Или слабей, чем зов
Птицы, застигнутой тьмою.
РАЗМЫШЛЕНИЯ ВО ВРЕМЯ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ
I
Усадьбы предков Я думал, что в усадьбах богачей
Средь пышных клумб и стриженых кустов
Жизнь бьет многообразием ключей
И, заполняя чашу до краев,
Стекает вниз — чтоб в радуге лучей
Взметнуться вновь до самых облаков;
Но до колес и нудного труда,
До рабства — не снисходит никогда.
Мечты, неистребимые мечты!
Сверкающая гибкая струя,
Что у Гомера бьет от полноты
Сознанья и избытка бытия,
Фонтан неиссякаемый, не ты —
Наследье наше тыщи лет спустя,
А раковина хрупкая, волной
Изверженная на песок морской.
Один угрюмый яростный старик
Призвал строителя и дал заказ,
Чтоб тот угрюмый человек воздвиг
Из камня сказку башен и террас —
Невиданнее снов, чудесней книг;
Но погребли кота, и мыши в пляс.
На нынешнего лорда поглядишь:
Меж бронз и статуй — серенькая мышь.
Что, если эти парки, где павлин
По гравию волочит пышный хвост,
И где тритоны, выплыв из глубин,
Себя дриадам кажут в полный рост,
Где старость отдыхает от кручин,
А детство нежится средь райских грозд,
Что, если эти струи и цветы
Нас, укротив, лишают высоты?
Что, если двери вычурной резьбы,
И перспективы пышных анфилад
С натертыми полами, и гербы
В столовой, и портретов длинный ряд,