Избранное
Шрифт:
И расточал слова.
Hic. Зачем ты бросил
Раскрытый том и бродишь тут, чертя
Фигуры на песке? Ведь мастерство
Дается лишь усидчивым трудом,
И стиль оттачивают подражаньем.
Ille.
Не в многознанье — сила мудрецов,
А в их слепом, ошеломленном сердце.
Зову таинственного пришлеца,
Который явится сюда, ступая
По мокрому песку, — схож, как двойник,
Со мной, и в то же время — антипод,
Полнейшая мне противоположность;
Он встанет рядом с этим чертежом
И все, что я искал, откроет внятно,
Вполголоса — как бы боясь, чтоб галки,
Поднявшие базар перед зарей,
Не разнесли по миру нашей тайны.
ФАЗЫ ЛУНЫ
Старик прислушался, взойдя на мост;
Он шел со спутником своим на юг
Ухабистой дорогой. Их одежда
Была изношена, и башмаки
Облипли глиной, но шагали ровно
К какому-то далекому ночлегу.
Луна взошла... Старик насторожился.
Ахерн. Что там плеснуло?
Робартис. Выдра в камышах;
Иль водяная курочка нырнула
С той стороны моста. Ты видишь башню?
Там свет в окне. Он все еще читает,
Держу пари. До символов охоч,
Как все его собратья, это место
Не потому ль он выбрал, что отсюда
Видна свеча на той старинной башне,
Где мильтоновский размышлял философ
И грезил принц-мечтатель Атанас, —
Свеча полуночная — символ знанья,
Добытого трудом. Но тщетно он
Сокрытых истин ищет в пыльных книгах,
Слепец!
Ахерн.
Тебе не постучаться в эту дверь
И походя не обронить намека? —
Ведь сам не сможет он найти ни крошки
Того, что для тебя — насущный хлеб.
Робартис. Он обо мне писал в экстравагантном
Эссе — и закруглил рассказ на том,
Что, дескать, умер я. Пускай я умер!
Ахерн. Спой мне о тайнах лунных перемен:
Правдивые слова звучат, как песня.
Робартис. Есть ровно двадцать восемь фаз луны;
Но только двадцать шесть для человека
Уютно-зыбких, словно колыбель;
Жизнь человеческая невозможна
Во мраке полном и при полнолунье.
От первой фазы до средины диска
В душе царят мечты, и человек
Блажен всецело, словно зверь иль птица.
Но чем круглей становится луна,
Тем больше в нем причуд честолюбивых
Является, и хоть ярится ум,
Смиряя плеткой непокорность плоти,
Телесная краса все совершенней.
Одиннадцатый минул день — и вот
Афина тащит за власы Ахилла,
Повержен Гектор в прах, родится Ницше:
Двенадцатая фаза — жизнь героя.
Но прежде чем достигнуть полноты,
Он должен, дважды сгинув и вокреснув,
Бессильным стать, как червь. Сперва его
Тринадцатая фаза увлекает
В борьбу с самим собой, и лишь потом,
Под чарами четырнадцатой фазы,
Душа смиряет свой безумный трепет
И замирает в лабиринтах сна!
Ахерн. Спой до конца, пропой о той награде,
Что этот путь таинственный венчает.
Робартис. Мысль переходит в образ, а душа —
В телесность формы; слишком совершенны