Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-22

Эльтеррус Иар

Никаких ответов на беспокоящие Кержака вопросы пока не было, и он не знал, появятся ли они вообще. Но ведь зачем-то сюда, к этому призрачному шару, летали местные власть имущие? Такого без уважительной причины разумные их уровня делать не станут. Так что причина имеется. Вот только как её выяснить? Орк понятия не имел, и это сильно раздражало его, так и тянуло поворчать, но он сдерживался, зная за собой эту дурную привычку — многие его за глаза даже называли старым ворчуном и шутили, что если Кержак не ворчит, то, значит, небо на землю обрушилось или ещё что-то в том же духе случилось. Он сам, слыша это, посмеивался, но порой всё равно, что уж тут поделать, хотелось поворчать.

Сформировав

и отпустив первое из запланированных сканирующих плетений, маг принялся ожидать результатов. «Тёмный Ветер» завис в двадцати световых минутах от призрачного шара — подходить ближе было бы неразумно. Несколько минут ничего не происходило, а затем Кержак получил результат сканирования и покивал — что-то в этом духе он и подозревал. Повернулся к стоящему рядом гиперфизику Моноху Арбиту, ожидающему от него данных, помаргивая круглыми розовыми глазами коренного тиумца. Больше почти никому подняться в смотровую галерею Кержак не позволил, даже Железному Нику, невзирая на его просьбу, только капитану корабля. Он был в своём праве. Передав учёному результаты сканирования, маг требовательно уставился на него.

— Так-так-так… — оживился тот. — Интересненько… О! Даже так! Надо же, никогда не думал, что столкнусь с таким, всегда считал эту теорию абсолютной чушью, а вот поди ж ты, ошибся, она верна…

— Ты о чём? — не выдержал старый орк.

— Да об этом, — Монох повёл рукой, и перед ними зависла голограмма, изображающая призрачный шар. На нём начала медленно проявляться россыпь точек, сформировав в конце концов какой-то странный узор. — Это особого рода пространственно-временная аномалия, так называемая пена, для её возникновения требуется выполнение десятков тысяч не совпадающих условий. Очень похожую модель в своё время сформировал Виктор Ломачинский, но и он считал её чисто умозрительной, а здесь она существует в реальности.

— Объясни, будь добр, для неспециалиста.

— Хорошо. Оставим пока в стороне причины возникновения аномалии, там без сложнейших формул ничего не объяснишь. Но сразу скажу, что без чьего-то стороннего воздействия она возникнуть не могла. Потом это обсудим. Сейчас главное, что этот «шарик» — на самом деле свёртка сотен тысяч пространств и времён, иначе говоря, он, в разных формах, одновременно существует в бесчисленном количестве вселенных. И в не менее большом числе времён, причём не только прямых и параллельных, но и угловых, спиральных и Проклятый ещё знает каких. Причём их совмещение происходит по какому-то непонятному мне сложнейшему алгоритму — твоё плетение выяснило только само его наличие, не более. У меня возникает подозрение, что это часть чьей-то саморазвивающейся транспортной системы, постепенно прорастающей в новые вселенные. Вполне возможно, что именно она изгнала отсюда местный Контроль. Одно могу утверждать: уровень развития создателей этой штуки запредельный…

Гиперфизик вздохнул и добавил:

— Как я уже говорил, мы только умозрительную модель чего-то подобного, только проще на много порядков, создали и чётко понимали, что не в наших силах на реализацию замахиваться. Я в своё время с Виктором долго спорил по поводу этой модели, хорошо знаю её, потому, наверное, сразу и определил, что передо мной. Однако советую просканировать аномалию на более глубоком уровне. А вот соваться в неё, наоборот, никому не посоветую. Предсказать, где ты окажешься и сможешь ли когда-нибудь вернуться, невозможно.

— Но это создание чьего-то разума? — уточнил Кержак. — Не природное явление?

— Уверен процентов на восемьдесят, что первое, — ответил Монох, глядя в пространство перед собой, его зрачки быстро бегали со стороны в сторону, видимо,

что-то просматривал при помощи биокомпа. — Вот только это создание уж очень специфичного разума. Мне кажется, мы наконец-то вышли на тех, кто выдворил из этой вселенной Контроль.

— Всё может быть, — не стал оспаривать его мнение старый орк, хотя очень сомневался в выводах учёного. — Я сейчас просканирую аномалию более тщательно, есть у меня в запасе кое-какие плетения, ещё Мастер показал.

Он повернул голову к капитану «Тёмного Ветра», гварду Рин-Дороху, замершему у обзорного иллюминатора с приросшим к глазу биощупом управления (тот уходил в стену, подключая тем самым мозг Рин-Дороха к биоцентру, что позволяло ему даже с галереи командовать дварх-крейсером), и приказал:

— Защитные поля на максимум! В случае любой неожиданности немедленно уводи корабль!

— Понял, — щёлкнул зубами тот. — Будет сделано.

Сам Кержак принялся выплетать сложнейшую связку, ничего подобного вероятностный маг, не имеющий в мозгу мощного биокомпа, способного выступать расчётным центром, не мог создать в принципе. Орк мгновенно подставлял вычисленные биокомпом десятки тысяч параметров, наращивая мощность и сложность связки, которая получалась на удивление красивой и соразмерной. Всё-таки Илар ран Дар, придумавший её, действительно был великим магом. А то и вообще гением. Однако Кержак добавил в связку кое-что своё, мастерски вплетая в общую конструкцию блоки распознания любой осмысленной информации и преобразования её в понятные аарн эмообразы либо в звуковой язык, причём использовал кэ-эльхе, нравящийся ему больше других. Теперь кто бы и как ни обратился к нему через плетение, орк поймёт и сможет ответить.

Задав наконец все параметры сканирования, Кержак развернул плетение. И сразу же пришёл отклик — он уловил чьё-то сильное удивление и заинтересованность. Значит, прав Монох — аномалия создана кем-то разумным. Или сама является этим кем-то, что тоже вполне возможно. Сверхсущности ещё и не такие бывают.

Секунда шла секундой, однако неизвестный, чью заинтересованность уловил Кержак, на контакт не шёл. Сама аномалия действительно являла собой нечто наподобие транспортной системы — так называемую пену, в которой каждый «пузырёк» состоял из элемента какой-то вселенной или мира. Эти «пузырьки» постоянно перемешивались, меняя друг в друге физические законы и константы. Представив себе, что в каждой из них после этого творится, Кержак нервно поёжился. Не хотел бы он жить в каком-либо из этих несчастных миров — в них же ничего постоянного нет, всё меняется чуть ли не каждое мгновение. Хаоситы тут, что ли, поработали?

Немного подумав, Кержак отправил неизвестному разуму осторожный запрос на контакт. И тот ответил:

«Здравствуй! — заставил орка поморщиться ментальный образ, едва не вскипятивший своей силой его мозг, и это после преобразования. — Ты не такой, как приходившие раньше. Они простые. Ты — сложный. Они — неинтересные. Ты — интересный. Что ты хочешь?»

«Всего лишь понять, кто ты и что здесь происходит, — проворчал старый орк. — Вселенная вокруг тебя меняется, причём не в лучшую сторону».

«Я? А я не знаю. Я просто здесь, помогаю разделить на составляющие то, что не должно быть вместе. Каждая разумная особь должна быть только самой в себе, не объединяясь с другими. Меня попросили это сделать».

«Кто?»

«А я не знаю. Я их слышу. Они просят, я делаю. Столько ещё не изменённых пространств! Много работы. Они все такие разные, а надо, чтобы были одинаковые».

«А кто тебе сказал, что делать их одинаковыми — хорошо?» — насторожился Кержак.

«Они, — простодушно ответило нечто. — Они хорошие».