Избранные духом Весны. Пари с заклятым врагом

Гордова Валентина

– Лемир меня убьёт за то, что я тебе это рассказываю, но, думаю, ты должна знать. Когда вы с Нейлом начали встречаться, его никто не собирался трогать. Элтон видел, что тебе радостно рядом с ним, и не вмешивался. Но Нейлу хватило смелости выпендриться перед дружками тем, что он крутит с целой принцессой, и рассказать, какие у него планы на твоё состояние. Лемир узнал. Когда бытовик понял, что у него проблемы, попытался сбежать через окно библиотеки, Элтону его ещё и спасать пришлось, но в итоге они поговорили, Нейл заверил, что всё понял, и через неделю попёрся к тебе с кольцом. Как помнишь, не дошёл. На

следующий день повторил попытку, Элтон поговорил с ним ещё раз, уже не так мирно, но всё ещё вежливо, и целый месяц всё было спокойно, но вчера… Когда Лемир узнал, где вы и что задумал Нейл, я думал, он его убьёт. Он всё бросил и сорвался в город, тебя спасать. Вернулся спокойный, я бы даже сказал, умиротворённый, но уже утром его было не узнать. Бледный, не выспавшийся, дёрганный. Тебя в столовке и коридорах издали замечал и взгляда не сводил, не съел за весь день ничего, почти не говорил, а под вечер напросился во внеочередное патрулирование в окрестности столицы. Вы с ним вчера после отбоя встречались, я прав? Конечно прав, его так клинит только от тебя. Слушай, Ри, я ни на что не намекаю и уж тем более ничего от тебя не требую, но ты просто подумай о том, что я сказал, ладно?

Я не смогла даже кивнуть. Стояла, до глубины души потрясённая тем, что рассказал Фидер, и почему-то верила каждому его слову. И о подлости Антана, хотя лично я ничего подобного даже не подозревала, и о том, что Элтон хотел помочь, и даже о том, что он с утра сам не свой. Не знаю, почему верила. Мозг твердил, что некроманты все сплошь бессовестные и склонные к насилию и ко лжи, но сердце встревоженно трепетало в груди, не сомневаясь ни на миг.

Надо же…

– Спасибо, Фидер, – поблагодарила я тихо, растрогано глядя в традиционно зелёные глаза некроманта, – спасибо, что рассказал.

– Пойдёшь к нему? – парень внимательно вглядывался в моё лицо.

Я подумала и негромко спросила:

– И что я ему скажу?

Фидер приподнял уголок рта в улыбке и насмешливо спросил:

– А что собиралась сказать, когда сюда шла?

Хороший вопрос.

– А не знаю, – практически прошептала, чувствуя, как отпускает алкогольное опьянение, – хотела потребовать объяснений его поведения…

Взгляд адепта сделался снисходительным, губы поджались, плечи приподнялись и опустились от тяжёлого вздоха.

– А что, так непонятно, что с ним происходит?

Отрицательно покачала головой, почему-то напрягаясь.

Но некромант лишь вздохнул ещё раз, легонько хлопнул меня ладонью по плечу так, что я пошатнулась и Фидер был вынужден меня придерживать, и только когда снова смогла стоять, он направился прочь, намереваясь уйти, не прощаясь.

И он бы ушёл, но…

– Фидер, – окликнула я.

Адепт тормознул, обернулся, вопросительно посмотрел в мои глаза, приподняв брови.

– Ты сейчас к нему?

Только кивнул в ответ, ожидая продолжения.

И мне стало очень неудобно и даже стыдно, но я опустила голову и тихонько попросила:

– Можешь куда-нибудь забежать и взять чего-нибудь на ужин? Голодный же…

Ответом мне была тишина. И тишина. И снова тишина.

Не выдержав, подняла голову, метнула на парня взгляд и поняла, что тот стоит и улыбается. И улыбнулся шире, когда я посмотрела на него, но всё, что сказал, было только:

–

Записку ему напиши, а то он ужин сожжёт вместе со мной.

– Ой, – я растерянно заозиралась по сторонам, – а что писать?

– Да что угодно, – Фидер пожал плечами и жестом предложил мне идти за ним обратно в общежитие.

Я почему-то пошла. Сначала по коридору, затем следом за парнем в его комнату, дверь которой открылась сама, повинуясь жесту мага. Некромант дошёл до шкафа, достал лист бумаги и заправленное чернилами перо, положил на стол и указал мне на стул. Сам остался стоять тут же. Как же, некромантская вежливость.

Закатив глаза и покачав головой, я всё равно прошла, села, подхватила перо, разместила перед собой лист и задумалась. Что писать-то? Очень хотелось сказать, что Элтон дурак, но почему-то и очень не хотелось его обижать. И глупость писать тоже не хотелось, а выдавать Фидера было нельзя…

Вздохнув, занесла перо и по центру белого листа не очень ровно, а очень даже коряво в силу того, что нервничала, вывела:

«Спасибо, что заботишься обо мне».

А ниже:

«Но ты дурак», – писала с пакостливой улыбкой и услышала насмешливый хмык некроманта за спиной, который бессовестно всё читал.

Задумалась, подписываться или не стоит, и в итоге решила, что не буду.

Закрыла перо, отложила на стол, лист бумаги сложила три раза и не удержалась, разместила его между ладонями, прикрыла глаза и потянулась к внутреннему источнику.

Лёгкая дрожь в груди, приятное покалывание в пальчиках, улыбка на губах… и через десять секунд я протягивала некроманту оплетённое золотой мерцающей лозой послание.

– Тебя проводить? – Фидер улыбался мне, когда прятал бумагу во внутренний карман форменной мантии.

Чему улыбалась я, даже не знаю, но переставать не собиралась.

Отрицательно покачав головой, махнула парню на прощание и пошла к себе.

* * *

Утро. Шумная столовка. Шесть похмельных дев, седьмая, нас вычитывающая и не устающая удивляться тому, как могут болеть наши головы, если они пустые и болеть там тупо нечему.

На фоне общих страданий моя мечтательная улыбка смотрелась по меньшей мере странно, особенно девочек обижало то, что ни одна из них не могла понять причин её наличия.

– Да чему ты улыбаешься? – Рамоне болеть не нравилось, она из-за этого всегда жутко злой и агрессивной становилась.

– Не знаю, – соврала бессовестно, пожимая плечами и улыбаясь шире.

Мой рот стал жить своей собственной жизнью и теперь улыбался вне зависимости от моего желания и обстоятельств.

– Всё она знает, – хищно прищурилась сидящая напротив Карли, – только нам не говорит.

– А она вчера к Лемиру или к своему Нейлу пошла? – Льяна хмурилась в попытках вытащить ответ на вопрос из своей отказывающей памяти.

– Она вчера куда-то пошла? – сильно удивилась Эдина.

Лекарь передумала делать глоток чая, со стуком отставила чашку на стол, навалилась следом, сделала большие страшные глаза и тихим срывающимся голосом потребовала:

– Ладно Рина, но вы мне скажите, куда и зачем пошла я, почему меня никто не остановил и по какой причине я трезвела на дереве в лесу, пока внизу меня старательно искала толпа умертвий и злой магистр Перигион?!