Избранные главы элементарной математики. Учебное пособие
Шрифт:
У нее закололо в затылке — предчувствие снова напомнило о себе. Развернув послание и увидев подпись, она поняла, что не ошиблась.
— Это от Коннора, — сказала она, обращаясь к остальным за столом.
Все замолчали.
— Что он пишет? — спросил Орек, уже серьезно.
Эйслинн трижды перечитала короткое сообщение, чтобы убедиться, что все правильно поняла.
Миледи Эйслинн,
С тяжелым
Я шел по следу вашего брата из Округа, через несколько городов вдоль Шанаго. Он направился на север, к Проливу, и, возможно, попытается перебраться в Каледон. Он использовал свое имя, чтобы собрать отряд наемников. Несколько человек в Каледоне подтвердили: он предлагает состояние любому, кто поможет ему вернуть титул.
У него уже около тридцати последователей, но он продолжает искать новых в Проливе. Ходят слухи о крупном отряде наемников, собирающемся перезимовать прямо на каледонской стороне границы.
Я пришлю весточку, как только появятся новости.
С уважением,
Коннор Брэдей.
Когда Эйслинн передала записку Сорче, внутри у нее похолодело. Орек и дети наблюдали за подругой в тревожном молчании. Эйслинн тем временем поймала взгляд Фиа и помахала ей, привлекая внимание.
Она пересекла зал, улыбаясь и кивая знакомым, но ее лицо стало серьезным, как только она приблизилась.
— Миледи?
— Только что прибыл гонец с севера и доставил послание. Пусть останется на ночлег, а утром отправится обратно. И пошли другого — на юг, к моему отцу.
Фиа побледнела, веснушки на ее лице выделялись особенно резко.
— Сию минуту, миледи. — Она поспешно подобрала юбки и выбежала из зала.
Когда Эйслинн вернулась к столу, Калум уже тихо читал девочкам послание от их старшего брата. Орек и Сорча сидели, глядя на нее с явной тревогой.
— Только сумасшедший поверит обещаниям Джеррода, — выплюнула Сорча.
— Люди поступали и хуже за горсть монет, — отозвалась Эйслинн.
— И что теперь? — Орек скривил губы, глядя на сестру.
— Мы будем сражаться, — прорычала Сорча. — Он не имеет права…
— А многие скажут, что имеет, — произнесла Эйслинн. Слова, слетевшие с ее онемевших губ, прозвучали глухо. Спокойствие было лишь маской, скрывающей бушующую внутри ледяную ярость. Как он смеет?
— К черту всех, кто так считает! — Сорча сверкнула глазами. Кили ахнула от резкости сестры, но та и не заметила — ее взгляд был напряжен и сосредоточен.
Эйслинн хотела бы разделить огненное негодование подруги, но все, что она чувствовала — это холодный, сосредоточенный гнев. Если быть честной, именно этого следовало ожидать от Джеррода.
Когда-то она думала, что наемники
Дарроуленд был лакомым куском — плодородные земли, ухоженные виноградники, процветающие деревни. Несмотря на растущие налоги, корона еще не задушила эти земли. И как сеньор Дарроу, Джеррод действительно мог бы позволить себе платить наемникам целое состояние — и оставаться при деньгах.
Но он никогда не будет сеньором Дарроу.
Он приведет земли к гибели, а народ — к страданиям. Эйслинн не позволит этому случиться. Она — наследница.
Эта мысль подогревала ее ярость, за которую она цеплялась, как за якорь. Стоило только отпустить ее и страх захлестнет с головой. Возможно, все обойдется. Наемники не любят, когда им платят пустыми обещаниями. Но все еще оставался шанс, что войско двинется на Дундуран и это обернется кровью и насилием.
А этого она боялась больше всего.
Ее живот свело от ужаса. Эйслинн никогда не хотела, чтобы кто-то проливал кровь ради ее права на престол.
Не допусти, чтобы до этого дошло.
Нет. Все еще можно было изменить. Силы не были собраны. У нее еще было время в запасе.
— Каждый из нас напишет своим отцам, и пусть гонец как можно скорее отправится на юг. Когда они вернутся, собранный отряд Дундурана численно превзойдет любую наемную силу, — сказала она Сорче решительно.
Отец оставил ей половину рыцарского отряда и полный гарнизон замка. Люди были способные, но она не знала, будет ли этого достаточно. И всё же выбора у неё не было.
Она всегда боялась, что Джеррода остановит лишь кровопролитие. Но пока до этого не дошло. Пока. У меня еще есть время.
Встав из-за стола, Эйслинн оглядела обеденный зал. Желудок сжался от напряжения. Казалось, никто не заметил резкой перемены в настроении у высокого стола — никто, кроме Хакона. Он поднялся, Вульф стоял рядом, и оба смотрели прямо на нее.
Она могла лишь слегка покачать головой.
Позже, гораздо позже, когда все письма были написаны и запечатаны, а замок погрузился в предрассветную тишину, Эйслинн тихо прокралась в спальню Хакона.
Слабая полоска света под дверью говорила, что он все еще не спит и ждет ее. С замиранием сердца она открыла дверь, вошла и заперла ее за собой, повернув ключ.
Хакон сидел в кресле у камина, что-то вырезая из дерева. Услышав ее шаги, он поднял голову и сразу встал, отложив нож и заготовку.
— Эйслинн…
Она шагнула в его объятия и уткнулась лбом ему в грудь. Обвив руками крепкий торс, она прижалась к нему всем телом, отчаянно нуждаясь в покое.