Избранные письма разных лет
Шрифт:
Ну, вот. Мы примирились с Адамовичем [263] . Нежно и «навсегда». Статьи Ульянова, повторяю, поразительны. Но я совсем не согласен, что «там» ледники, а здесь «последние остатки России» [264] . По-моему, все-таки скорее наоборот. Это декадентский взгляд. Но, как и в других статьях Ульянова — важно не то, что он утверждает, а то, как, каким голосом говорит. Та независимость мысли, над обычной интеллигентской профессорской, литераторской — какая была — без преувеличений — у Чаадаева или К. Леонтьева. И это меня в нем всегда восхищает. А я не из любителей восхищаться, сами знаете. Это — т. е. Ульянов — проявление той самой великой России, о которой он тоскует и которую видит в Бунине. А Бунин-то, при всех своих достоинствах, к этому слою не принадлежал, увы. «Лакей с лютней, выйди вон» или «совал Христа в свои бульварные романы» [265] — это не патент для права рукополагать и не «высочайшее имя» для нас.
263
Статьей «Конец Адамовича», напечатанной в «Возрождении» (1950, № 11), Г. И. порвал отношения со своим ближайшим другом. Внешним завершением «примирения» стала рецензия Г. И. на книгу Адамовича «Одиночество и свобода» («Новый журнал». 1955, кн. XLIII). См. об этом: А. Ю. Арьев. «Когда замрут отчаянье и злоба» («Звезда». 2008, № 8).
264
В статье «После Бунина» Н. И. Ульянов пишет: «Русская литература чувствует себя так, как, вероятно, будет чувствовать последний человек на земле, когда останется совершенно одиноким перед лицом наступающих ледников. Говоря „русская литература", разумеем, конечно, литературу эмигрантскую <…> в СССР ее не существует. Там уже ледники» («Новый журнал». 1954, кн. XXXVI).
265
Ироническая имитация Буниным особенностей стиля и философии Блока и Достоевского.
Я
Это, т. е. необходимость отложить Ульянова, сбила меня с толку: я было подогнал к разговору по поводу его рецензии о антологии [267] . Как быть. Если печатать не в виде статейки, что отпало, то не сердитесь, пожалуйста, и черкните опять, когда последний срок, чтобы пошла в этом номере рецензия. Написал я недурно, но то да се, да переписать, да смягчить. Пишу я с трудом. К тому же, надо же было, меня адски продуло и больше недели трещали зубы и ухо, и был «шанс», что разовьется воспаление уха. Так что было не до разбора творчества Парижской и иных школ 88 штук поэтов.
266
В статье «После Бунина» Ульянов, говоря о бытующих в эмиграции традиционных русских предрассудках касательно роли литературы в обществе, вспомнил статью Ленина 1905 г. «Партийная организация и партийная литература»: «…Никто из левого стана ему не возражал и от него не отмежевался. Ему позволили говорить от имени всей социал-демократии <…>. Ответ ему дан был на страницах „Весов" <…>. Многие из теперешней эмиграции были в то время врагами того журнала и той литературы, к которым принадлежал автор отповеди Ленину (имеется в виду Брюсов, выступивший в „Весах" под псевдонимом „Аврелий". — А. А ). Эта литература, дерзнувшая заявить о своих правах сбросить ярмо политики и „общественности" <…> — прозвана была в отместку „декадентской". С нее начался ренессанс нашей поэзии. Ни Брюсов, ни Блок, ни Иннокентий Анненский, ни Ахматова, ни Гумилев, ни Георгий Иванов, ни Мандельштам, ни Клюев и Есенин, ни Маяковский и Пастернак невозможны были без декадентства». И дальше, говоря об утилитарном понимании искусства эмиграцией, Ульянов продолжает: «Если Бунин отдан был на съедение Солоневичу, то враждебный политически, но дружественный литературно лагерь занимался поношением последнего нашего большого поэта Георгия Иванова».
267
«На Западе» (составитель Юрий Иваск. Нью-Йорк: Издательство им. Чехова, 1953). В антологию включены 88 поэтов русской эмиграции. Рецензия Ульянова на антологию нам неизвестна. Возможно, речь идет лишь о намерении ее написать.
Будьте милым, ответьте мне по возможности обо всем, хоть и кратко. А о сроке рецензии срочно [268] . Я вот во время моего уха перечел все Ваши старые книги из библиотеки и не впервые позавидовал яркости и твердости письма. И как увлекательно. Тоже не по телефонной книжке писано — возвращаю комплимент. Чего это Вы эти книги перерабатываете — и так отлично [269] . Пока не превратились в развалину как я — новые пишите.
Ваш Г.И.
268
Рецензию на антологию «На Западе» Г. И. так и не написал, хотя неоднократно уверял, что «спешно закачивает» (см. письмо 36)
269
После войны Гуль некоторые свои книги 1920-1930-х гг. об исторических персонажах М. Бакунине, Б. Савинкове и др. издавал под новыми названиями и в новых редакциях.
32. Р.Б. Гулю [270]
21 июня 1954
Дорогой Роман Борисович,
За Ваш "автограф" [271] – широкое русское мерcи. Но малость сконфужен – из "стихов" первого присыла можно печатать только три. Остальные оказались переписанными еще паршивее, чем когда я их отсылал. Это, впрочем, будет обязательно исправлено: я рассчитываю к чертовой дюжинe прилагаемого "Дневника" добавить до 20, ну если не дотяну к сроку, до 18 [272] . Hо дайте мне, пожалуйста, возможно больший срок – для стихов, а также для статейки об антологии и о прочем. Это будет именно небольшая статейка, а не голая рецензия об антологии. И на этот раз, если внезапно не помру, я хочу обязательно доставить ее к очередной книжке. Я коснусь и Ульянова и "проблемы" новой и старой эмигрантской литературы [273] . Kажется, ничего себе получается. Но будьте милым, сообщите настоящий срок – и для статейки и для стихов. Опять-таки, если не помру, то, присылая добавочные стихи, я укажу, какими №№ их вставить. Но для порядка, скажем, те, что у Вас имеются, как мне хочется, чтобы они следовали друг за другом. Видите сами порочность моего производства. И так всегда: стихотворение сочиняется сразу, почти готовое, а потом месяц не нахожу какого-нибудь одного слова, без которого нельзя печатать. Кстати, очень благодарен за указание об "одеяле". Я это прозевал, и, конечно, была бы безграмотность. Исправил, как удалось, воспользовавшись "анжaмбемaн", которых вообще не очень долюбливаю. Но так все-таки много лучше, чем "одеяло" через мягкий знак [274] .
270
Опубликовано (с мелкими огрехами): Георгий Иванов. «Девять писем к Роману Гулю». Публикация Григория Поляка // «Звезда,> 1999, № 3.
271
Дарственная надпись на книге Гуля "Конь Рыжий".
272
В Н.Ж. (кн. 38, 1954) напечатано 18 ст-ний "Дневника" Г. И. за 1954 г.
273
В бумагах Г. И., хранящихся в архиве Йельского ун-та (Веinесkе Librаrу), находится черновик неоконченной работы "Проект статьи о поэтах новой эмиграции" (название вписано, скорее всего, рукой Одоевцевой). Среди нескольких перечней авторов, положительно оцениваемых Г. И., на первом месте неизменно стоит фамилия Ульянова. Статья начинается с сетования: "С появления в нашей среде литераторов из т<ак> н<азываемой> новой эмиграции русский язык, на котором мы научились говорить в России и чистоту которого – не без успеха – посильно оберегали в эмигрантской печати, до безобразия загрязнился различными "выраженьями" большевистского производства". И все же, замечает дальше Г. И., "…иные из Ди-Пи на наших глазах стали писать образцово. Ульянов, Коряков, два Елагина, Н. Марков, С. Юрасов – как и еще кое-кто – пишут каждый по-своему, каждый хорошо, подчас образцово".
274
Имеется в виду строчка "Как отблеск на одеяле" из ст-ния "Калитка закрылась со скрипом…". Очевидно, в первоначальном варианте, исправленном Г. И., слово "одеяло" стояло в такой позиции, что размером диктовалось произношение "одьяле". В результате изменения получился анжамбеман (несовпадение синтаксической и ритмической паузы в стихе – конец фразы не совпадает с концом строки): "Как отблеск на одеяле / Свечей, сквозь дымок отходной…" Сначала же у Г. И., видимо, было: "Как отблеск свечей на одеяле ("одьяле")…"
Сообщите мне, когда убываете в деревню, ваш деревенский адрес или куда писать, чтобы письмо не валялось где-нибудь в конторе. Ну, еще раз сердечно благодарю. И. В. кланяется. Очень были бы признательны, если бы Вы, несмотря на перебор в долларах, который получился из оплаты "Pыбок", "Камбалы" и никуда негодного "Cтарика" [275] , мoгли бы выкроить "в кредит" на две-три тубы Lеdеrрleх Vitаminе В. [276] И так, чтобы в карманы или складки посылки их рассовать. Теперь их, выяснилось, что ни за какие деньги здесь получить нельзя. <<A для нас>> это прямо панацея для работы.
275
В поздних стихах Г. И. "рыбки" сюжетно важны только в ст-нии "Зазеваешься, мечтая…", уже напечатанном в "Возрождении" (№ 1, 1949). Слово "рыбки" в поэзии Г. И. 1950-х гг. вообще не встречается. Попадаются "саpдинка", "камбала" и "полфунта судака". Возможно, речь идет о ст-нии "Пейзаж" ("Перекисью водорода <193>"), через год напечатанном в "Опытах" (кн. 5, 1955), со строками "И по самой серединке / Кит, дошедший до сардинки". В таком контексте и "кита", конечно, можно счесть "рыбкой". Правда, под ст-нием стоит дата: "1955". Но это частый случай в публикаторской практике Г.И. – предлагать на радость редакторам стихи "поновей", якобы "только что написанные"."Камбала" -ст-ние "На полянке поутру" (см. примеч. 15 к письму 2). "Старик" – ст-ние "Помер булочник сосед<193>", которое Гуль в письме к Г. И. от 12 июня 1954 г. предлагает опустить из подборки в кн. 38 Н. Ж. Г. И. совету последовал и, видимо, ст-ние уничтожил. Кроме первой строчки, из него известен только процитированный Гулем фрагмент: "Пил старик молодцевато – хлоп да хлоп - и ничего".
276
Lеdеrрlех – витаминизированное лекарство, способствующее кровообращению. Гуль и др. знакомые Г. И. регулярно посылали его Ивановым из США во Францию. Сейчас с производства снято.
Целую Вашу руку.
Всегда Ваш Георгий Иванов
33. Р. Б. Гулю [277]
<Около 25 июня 1954>
Попало
М<илостивый> Г<осударь> г-н Редактор!
Не могу не выразить своего глубокого возмущения… Меня, которого такой авторитет литературы, как сам С. П. Мельгунов, помещал на страницах своего органа… Особенное негодование вызвало во мне Ваше пристрастное отношение к моему шедевру о старике [279] ! Почему Вы прицепились именно к нему? А «Камбала» [280] , по Вашему, меньшее говно!..
277
Публикуется впервые. Автограф: Folder 134.
278
Приписка над обращением.
279
Стихотворение Г. И. «Умер булочник сосед…». В письме от 12 июня 1954 г. Гуль, выражая удовольствие, что Г. И. удалил из присланной подборки для «Нового журнала» два стихотворения, добавлял: «Вы знаете, как Н. Ж. относится к Вашим стихам. „На большой палец!" Так вот — честно говорю — я очень был рад, что Вы опустили два стихотворения из первого присыла. Но это еще не все, маэстро! Надо опустить — (дружеский совет) — еще одно: „Помер булочник сосед". <…> Но верьте мне, дружески говорю — это бяка: „пил старик молодцевато — хлоп да хлоп — и ничего"… Да что Вы, маэстро, разве это Вы? <…> Один человек, оч<ень> любящий Ваше творчество, прочел это стихотворение (вместе с другими) и сказал: — Ну, это, кажется, уж доходим до частушек. <…> Дружески рекомендую и прошу — скиньте со счетов — нехорошего этого старика, который и пить-то не умеет вовсе, ну его к черту» (BLG. Box 19, Folder 449). Г. И. увещеваниям внял, стихотворение удалил (при жизни Г. И. оно напечатано вообще не было).
280
См. примеч. 260.
Очень был рад наконец получить от Вас, дорогой Р. Б., человеческое письмо. М. б., налетаем отдыхе Вы опять найдете время чего-нибудь мне черкнуть. В наше время приятно поболтать, хоть в переписке, с живым человеком. Кругом все какие–то выспренние мумии. Конечно, «для дружбы надо, чтобы было двое». А меня именно тянет «дружить» с Вами, независимо от чеков. Кстати — совершенства на земле не бывает — прежде приходили молниеносно чеки — а письмо «следовало». На этот же раз пришло такое милое письмо, но «следует» и все еще не «последовал»очень желанный чек .
Ну, статейку об Антологии я спешно заканчиваю, так что можете быть уверены, что к следующему №, очень заранее, она будет у Вас. Вы сами того же «критического темперамента», что я, и, думаю, ее одобрите. Но малость трушу — всю жизнь наживал врагов и опять наживу новеньких. А положение наше с Вами разное — до Вас не дотянешься в Вашей крепости — а мне всякая муха может сделать реальную пакость… Но все равно — заканчиваю, сейчас же пришлю. И «суди меня Бог и православный государь»!..
Насчет стихов первого присыла, кажется, Вам ясно — что прислал я «материал», чтобы Вы имели бы формальное право его оплатить. Я ведь и писал Вам — «до следующего № кое-что обязательно заменю». Там, вперемежку со «стариками и рыбами» [281] есть два или три стоющие. Но, вот беда, я забыл, что именно я тогда послал. Будьте таким милым — перечислите мне (первые два слова первой строчки каждого — достаточно), что именно имеется в этом залежалом «товаре». И тогда я сообщу, что можно печатать, а что спустить в сортир. Но уж, что сказано — то сказано: раз Вы решили «Старика» оплатить, только бы его не печатать, — так и буду считать. «Попался, который кусался», а я за счет не умеющего пить старичка [282] , выпью лишнюю бутылочку сам. «Камбалу» же, честно, тут же заменяю другим стишком, который мне самому нравится. Скоро получите приятную добавку. Корректуру, пожалуйста, непременно пришлите — там слово, здесь полслова — мне очень это важно. И так же важен распорядок стихов, какое вслед за каким [283] . Я чисто корректуру сделаю и верну исправлен<ное> быстро.
281
Имеются в виду оба упомянутые стихотворения. Позже Г. И. соединит оба мотива в стихотворении 1957 г. «Бредет старик на рыбный рынок / Купить полфунта судака…» и напечатает его в юбилейной книжке того же «Нового журнала» (1957, кн. L).
282
Гуль отвергнутое им стихотворение «Умер булочник сосед…» обещал оплатить.
283
В готовящийся номер «Нового журнала» (1954, кн. XXXVIII) вошло восемнадцать стихотворений Г. И. под общим заглавием «Дневник (1954)». В том числе и стихотворение «На полянке поутру…», расхваленное Гулем в письме от 27 июня 1955 г.: «…в кенгуру такое „милейшее уродство" и такое „веселое озорство" — что убивать их никак не возможно. Протестую, хочу их увидеть напечатанными. К тому же „вертебральную-то колонну" надо же подарить русской литературе, до этого — у нее ее не было. <…> Дабы засвидетельствовать мою полнейшую искренность в отношении кенгуру – то предлагаю Вам даже посвятить их “Р. Б. Гулю”. Ей-Богу» (BLG. BOX 19, Folder 449). Г.И. тут откликнулся на это предложение, но Гуль от него в конце концов уклонился, получив взамен посвященное ему стихотворение «Нет в России даже дорогих могил…».
Моя жена Вам нежно кланяется, но малость надулась, что Вы не желаете читать ее «Надежды» [284] . Она очень довольна, что будет благожелательный отзыв Юрасова [285] . Ценно чрезвычайно, что он новый эмигрант и видный из них. Я не читал его романа, но слышал, что хвалили. Жена же моя говорит, что будто бы, вроде как в «Гранях» или в чем-то таком, она читала рассказ из еврейской жизни, который ей очень понравился свежестью и антифальшью. И она (будто бы) запомнила имя Юрасов [286] ?? М. б., она и путает, не знаю. Во всяком случае хороший отзыв нового Эмигранта, для такой книги (впрочем, Вы ее еще не читали!), гораздо ценней, чем от нашего брата. Спасибо, что так распорядились.
284
Только что вышедший роман «Оставь надежду навсегда»
285
Владимир (первоначально С.) Юрасов, наст, имя Владимир Иванович Жабинский (1914-1997) – прозаик, учился в ЛГУ, в 1937 г. арестован, в 1941 г. бежал, жил и воевал с поддельными документами, в 1947 г., посланный по работе в Германию, перешел в Западный Берлин. С 1951 г. жил в США. Гуль 12 июня 1954 г. сообщал Г. И., что Юрасов хочет написать об «Оставь надежду навсегда» и что книга ему «очень понравилась». Рецензия Юрасова была напечатана («Новый журнал». 1954, кн. XXXIX).
286
В «Гранях» (1951, № 12) напечатана повесть Юрасова «Встреча», один из сюжетов, вошедших затем в главный роман писателя «Параллакс», изданный в окончательном виде в 1972 г. Первая его часть под названием «Враг народа» вышла отдельной книгой в Нью-Йорке в 1952 г.
Ну, помойная яма «Возрожденья» окончательно устоялась. Причем получилось нечто совершенно «модерн»: толстый журнал без редактора! Этакий всадник без головы [287] . И, представьте, скачет ничуть не хуже, чем скакал при голове Мельгунова. Правда, если Вы читали последний № — Вы должны были заметить, что «Мельгунов мертв, но дела его живы» [288] : «И все как при папеньке». Те же бездарные рассказы, такие же самые стишки. Я, прочтя оглавление, увидел было «Февральские дни» какого–то графа Бен<н>игсена [289] и думал, хоть тут развлекусь на сон грядущий — граф, в национальном органе, уж наворотил чего-нибудь, особенно о «феврале». И какое разочарование!: вроде Вишняка [290] , да еще с почтительными ссылками на того же Мельгунова. «Как правильно отметил С. П…», «Согласен с С. П…» Тешит, очевидно, национальная мечта о восстановлении на всероссийский престол Владимира Кирилловича, который — имею сведения — был в свое время очень приличный молодой человек, а теперь под влиянием августейшей супруги (бывшей «m-me Керби» и ее августейшего «братца» царя Ираклия) – превратился в Мадриде в нечто абсолютно позорное… [291]
287
«Всадник без головы» («The headless horseman») — роман Томаса Майн Рида, переведенный в России уже в 1868 г., через два года после появления по-английски, одна из популярнейших переводных приключенческих книг.
288
Г. И. перефразирует растиражированное советской пропагандой изречение Сталина о Ленине: «Ленин умер, но дело его живет».
289
Эммануил Павлович Беннигсен (1874—1955) — граф, член III и IV Государственной думы, член партии «Союз 17 октября», участник Белого движения, в эмиграции с 1920 г. В «Возрождении» (1954, № 33) напечатан его очерк «Первые дни революции 1917 года».
290
См. примеч. 113.
291
Владимир Кириллович (1917—1992) — в 1938 г., после смерти отца, вел. князя Кирилла Владимировича Романова, провозгласившего себя в 1924 г. Императором Всероссийским, стал главой Российской Династии. В 1948 г. Владимир Кириллович женился на дочери главы Грузинского царского Дома в изгнании князя Георгия Александровича Багратион-Мухранского Леониде (род. в 1914), разведенной (с 1937) вдове шотландца С. М. Керби (Kirby). Ее брат Ираклий Багратион-Мухранский (1909—1977) в 1942 г. съездом грузинской диаспоры был признан «царем Ираклием», но в 1946 г. главой царского Дома утвердили его отца. Во время Второй мировой войны Леонида Георгиевна жила в Испании под покровительством Франко. После бракосочетания в 1948 г. вел. князь Андрей Владимирович предостерегал ее: «Больше гадостей, чем говорили про Императрицу, никто, никогда, ни о ком не говорил. Поэтому, что бы тебе ни делали, что бы о тебе ни говорили, не обращай внимания, исполни свой долг. Помогай Владимиру».