Избранные произведения в одном томе
Шрифт:
— Бев же вроде тоже жила в Мур-сайде?
— Ага. Джоанна там выросла. Они с Марни были соседками. Будет интересно взглянуть на это место.
— Только будь поосторожней. Район там неспокойный. Хочешь, я с тобой съезжу?
— Нет. Встреться лучше с Бишопом, он может рассказать что-нибудь о Джеспере. Я приеду к Марни после ланча, так что будет еще светло.
— Я бы на твоем месте все равно захватил перцовый баллончик, — посоветовал Тристан. Кейт только вздохнула. Ее охватило внезапное уныние, да еще и дождь пошел сильнее, превратив шоссе в размытое серое пятно.
Грустно было даже думать о Джоанне Дункан. Если бы она осталась жива, то сейчас могла бы быть первоклассной журналисткой, живущей в Лондоне полной и счастливой жизнью. Джоанне почти удалось сбежать от своего прошлого.
Но только почти.
Глава 19
Ждать ночи пришлось долго: солнце садилось только в девять вечера. Весь гнев, который Том испытывал к Хайдену, бесследно испарился — ведь Хайдена, собственно, больше не существовало. Он стал всего лишь гниющей кучей мяса, от которой следовало избавиться.
Том погрузил его тело в багажник под покровом темноты и двинулся в направлении Дартмура. Дождь не прекращался весь день, но когда он съехал с автомагистрали, начался настоящий шторм. Струи воды ожесточенно били по лобовому стеклу, небо грохотало, то и дело сверкали вспышки молний, и Том чувствовал, как его «Ленд Ровер» дрожит под резкими порывами ветра.
В такой поздний час сельские дороги были пусты. Том проехал мимо парочки коттеджей, сияющих окнами из-за живых изгородей и густых зарослей деревьев, а затем несколько километров и вовсе не встретил ни одного здания. Дождь теперь лил так сильно, что дворники стали почти бесполезны, и он чуть не пропустил нужные ворота.
Том остановил машину и выключил фары. Теперь, когда его окружала густая темнота, он почувствовал себя гораздо спокойнее.
Шторм грохотал над ним, пока он бежал к воротам, низко пригнув голову. К счастью, на нем была плотная куртка из вощеного хлопка, а на ногах — высокие ботинки. Деревья скрипели и гнулись на ветру, хлопая над головой темными тенями. Том взглянул в небо, и горизонт осветила вспышка молнии, подсвечивая гнущиеся к земле высокие дубы.
Он поспешил обратно к машине, проехал за ворота и закрыл их за собой.
Ворота вели к верещатнику — весьма популярному месту для пеших прогулок. В ясный день он просматривался на многие километры вперед: вереск, расчерченный редкими деревьями. По центру проходила древняя, еще римская дорога, чьи камни давно поросли мхом и травой. Дорога, однако, была построена на совесть и хорошо сохранилась. По ней все еще часто ходили, и местами вытертая трава обнажала белые гранитные плиты.
Том неплохо все здесь изучил, и теперь он намеревался углубиться по римской дороге дальше в пустошь, не опасаясь, что машина забуксует в мягкой земле или увязнет в болотистой почве.
Он включил первую передачу, и машина медленно начала пробираться к дороге сквозь высокую траву. Молнии то и дело
Обычно Том нисколько не боялся этих пустошей, но сейчас, когда вокруг бушевала непогода, он впервые ощутил страх.
Он въехал под крону раскидистого дерева, и его ветви вдруг пришли в движение, согнулись и закачались, словно в попытке схватить. Но в следующий миг машина перестала подпрыгивать на ухабах, и Том почувствовал, как колеса выезжают на ровную поверхность: он добрался до римской дороги.
Впереди раздался громогласный, какой-то стонущий треск, и молния с грохотом ударила в огромный древний граб, которому, наверное, была уже не одна сотня лет. Его ствол был больше трех метров в обхвате, а могучие ветви широко раскинулись над дорогой. Вот граб низко склонился под ветром, затем выпрямился, и огромное дерево с шумом принялось заваливаться прямо на машину. Том ударил по тормозам, включил обратную передачу и едва-едва успел отъехать назад, как граб с грохотом и треском ломающихся ветвей рухнул на дорогу, корнями выдернув изрядный кусок земли.
Удар был такой силы, что машина вздрогнула. Широкий древесный ствол полностью загородил обзор. Том посидел немного в машине, дрожа от пережитого ужаса, а затем распахнул дверь.
Пахло сырой землей и дождем. Упавший поперек дороги граб возвышался перед ним, словно стена, блокируя путь. В высоту он был, наверное, метров пятьдесят, и теперь его крона терялась где-то в тенях вересковой пустоши. В другой стороне виднелся колоссальный спутанный клубок корней размером, как показалось Тому, с трехэтажный дом.
Том отыскал в кармане куртки телефон и, подсвечивая себе путь тусклым светом экрана, подошел к огромной яме, оставленной после себя деревом. Она быстро наполнялась дождем, оседая по краям там, где влажную почву подтачивали струи воды.
Том собирался заехать подальше, чтобы без проблем избавиться от тела Хайдена, но теперь римская дорога была перекрыта упавшим деревом, и он не хотел объезжать его по рыхлой земле, где машина могла завязнуть в любой момент.
Том взглянул наверх, и в небе вновь сверкнула молния. От обнаженных корней граба поднимался пар, дерево стонало и скрипело, словно билось в предсмертных судорогах, вырванное из земли и неспособное дышать. Том всегда верил, что именно высшая сила завела его так далеко, позволила ему делать то, что он делал. Может, теперь высшая сила подарила ему идеальное место для того, чтобы спрятать труп?
Том заглянул в яму, заполнявшуюся грязью и дождевой водой. Затем вернулся в машину и вытащил тело Хайдена. Подхватив его на руки, Том встал так близко к краю, как только мог, не боясь упасть вниз.
А затем он разжал руки и бросил тело в голодную раззявленную бездну ямы, словно принося жертвоприношение богу. Вокруг все еще бушевала буря, так что он не услышал, как Хайден ударился о дно, но затем молния вспыхнула снова, и он увидел его тело, уже наполовину скрытое грязью и мутной водой.