Избранные произведения в одном томе
Шрифт:
Марни задернула толстые шторы, так что теперь комнату освещала только люстра, бросающая резкие блики на дешевую глянцевую мебель. Марни подошла к шкафу с DVD-дисками, и обнаружилось, что нижнюю его полку занимали книги. Когда она наклонилась и принялась искать нужную книгу, Кейт осознала, что последует дальше.
Марни выпрямилась, сжимая в руках книгу «Он мне не сын» — автобиографию, написанную Энид Конвей, матерью Питера Конвея.
Горло у Кейт сжалось, а сердце часто застучало в груди, когда она увидела заткнутый
— Оставишь автограф? — Марни улыбнулась, облокотилась на костыль и открыла книгу на титульном листе. Там уже было две подписи, одна, голубая, гласила: «Питер Конвей». Вторая, сделанная черными чернилами, была совсем неразборчивой, но поскольку Кейт в свое время прислали подписанную копию этой книги, она знала: это подпись Энид Конвей.
Марни нетерпеливо протянула ей маркер.
— Но не я же ее написала, — сказала Кейт.
— Мне бы это очень помогло, — настаивала Марни. — Знаешь, сколько будет стоить эта книга, если я соберу все три подписи?
— Я никогда не давала автографов.
— Вот именно. Я тебе помогла, а если я вспомню что-нибудь еще, то помогу еще больше. Так ведь?
— Где вы добыли остальные два автографа? — спросила Кейт.
— Если знаешь нужных людей, то достать их можно.
Все это вызывало у Кейт отвращение. Выпустив свою книгу, Энид Конвей просто пыталась заработать денег на дешевой популярности.
— Один букинист сказал мне, что если я соберу все три автографа, то могу продать эту книгу за две тысячи фунтов. А может, и больше. Знаешь, как нам с детьми пригодятся эти две штуки? У меня плесень в квартире!
Ноздри Марни раздувались от гнева, и Кейт поняла, что теперь она напоминает ей экспонат собственной монстроузной коллекции фигурок.
Теперь ее утренний разговор с Джейком показался ей странно провидческим. Но ее жизнь — не предмет, который можно выставить на продажу.
Теперь стало ясно, почему Марни так хотела с ней поговорить.
— Простите, но нет, — отрицательно покачала головой Кейт. — Я не буду ее подписывать.
Глава 23
В кафе Тристан пришел первым, заняв место у окна. Улица Саус-стрит была одним из последних прибежищ несетевых кофеен. В жилом доме напротив расположились магазин товаров для дома, букмекерская контора и парикмахерская.
Официант Бишоп — его фамилии Тристан не знал — подошел спустя несколько минут. На нем были джинсы и белая облегающая футболка.
— Приветики, — произнес он, широко улыбаясь, после чего наклонился и чмокнул Тристана в щеку. — Ты уже сделал заказ?
— Ага. Американо, — ответил Тристан, которого этот неожиданный поцелуй застиг врасплох.
— Не похоже, что тебе нужно следить за фигурой… Хотя я бы следил за тобой хоть весь день, — заметил Бишоп, и Тристан неловко рассмеялся. Неужели
— Мне нравится твои татуировки, — добавил Бишоп, указывая на орла, выглядывающего из ворота футболки Тристана.
— Спасибо.
— Тебе как обычно? — К их столику подошла владельца кафе — старушка преклонных лет с крайне чопорным лицом.
— Да, пожалуйста, Эсперанса. И еще кусочек того чизкейка со вкусом сникерса… Я здесь часто бываю, — объяснил Бишоп, когда она ушла. — А ты сегодня выглядишь еще лучше, чем вчера.
— Спасибо, — повторил Тристан. — Послушай, я тебя не просто так позвал.
Глаза Бишопа округлились.
— Я думал, это я тебя позвал встретиться! Оставил тебе номер на чеке…
— Ну, да, просто давай я сразу скажу: это не свидание. Помнишь, мы с моей коллегой Кейт сказали Максу, что мы частные детективы, которые расследуют исчезновение нескольких молодых людей? Один из них жил в доме Джеспера, когда там еще была коммуна.
Бишоп в молчании принялся переставлять местами перечницу и солонку. Нижнюю губу он выпятил, что придало ему несколько обиженный вид.
— Ясно. И если это не свидание, то что это?
— Это я прошу тебя о помощи. Мы пытаемся найти ребят, таких же, как мы, из гей-сообщества. Ребят, которых могли убить.
Лицо Бишопа стало серьезным впервые за все время.
— Ладно, хорошо. Но разве Макс не сказал, что он ничего не знает?
— Дэвид Ламб. — Тристан положил свой телефон с открытым фото Дэвида на стол. — Он пропал в июне 1999 года. Он жил в коммуне Джеспера, но незадолго до этого переехал к своему парню. Когда мы ушли, Дэвид не говорил ничего о Дэвиде или о коммуне?
Внимательно изучавший фотографию Бишоп покачал головой.
— Нет.
— Ладно. Макс Джеспер. Что ты можешь о нем рассказать? — спросил Тристан. — И ты не возражаешь, если я буду делать заметки?
— Да нет, пожалуйста… Ты думаешь, что Макс как-то причастен к исчезновению Дэвида?
— Мне просто интересно узнать о нем побольше, — ответил Тристан, кладя перед собой блокнот и ручку. — Страниц в соцсетях у него нет, и кроме той истории с открытием отеля в интернете о нем ничего не найти.
— Макс — он такой, немного старомодный. Довольно забавный. Флиртует он с полной самоотдачей, но руки не распускает. Зарплату платит всегда вовремя, но добрым человеком я бы его не назвал.
— Он сейчас ни с кем не встречается?
— Он давно уже в отношениях с парнем по имени Ник.
— Знаешь его фамилию?
— Хм… Лейси. Я его видел всего раз или два. Он живет в загородном доме.
— Каком еще доме?
— У Макса и Ника есть дом на побережье в городе Бернхэм-он-Си. Это Сомерсет.