Избранные произведения в одном томе
Шрифт:
— Довольно милые дамы. Местные. Это мать с дочерью и их подруга. Живут в Эшдине и приезжать будут вместе, — сказал Джейк. — Так я смогу по выходным давать больше уроков по подводному плаванию.
Ну, по крайней мере, ее стоянка будет работать и приносить доход. Это немного успокоило Кейт.
— Бр-р. Я что-то замерз. Давай наперегонки! — и Джейк со всей скоростью устремился к берегу.
— Эй! У тебя же фора! — крикнула ему Кейт.
— Зато ты плаваешь лучше! — отозвался Джейк с широкой улыбкой. — Проигравший готовит завтрак!
Кейт подумала о всех тех годах,
Она немного подождала, и только затем поплыла за ним к берегу.
Глава 21
Где-то в восемь утра Беллу Джонс разбудила ее собака. Облизывая ее пальцы, Калли радостно стучала хвостом по простыням.
Белла жила в обветшалом коттедже серовато-лилового цвета неподалеку от деревни Бакфастли. Каждый новый день начинался однообразно: Белла выбиралась из кровати, одевалась и первым делом выводила Калли на улицу. Прямо позади ее дома раскинулась восточная часть Национального парка Дартмур, и каждое утро Белла с Калли выходили прогуляться по вересковым пустошам. Как только ворота открылись, Калли счастливо понеслась вперед, принюхиваясь к воздуху, все еще свежему после шторма.
Ночью лило нещадно, и Белла почти уже решила повернуть назад: ей не слишком хотелось идти по размякшей и разъезжающейся под ногами земле. Но тут Калли что-то учуяла и бросилась к огромному упавшему дереву, лежащему поперек римской дороги.
Белла всю свою жизнь жила в этой части Девона, и этот древний величественный граб был неизменной частью пейзажа на протяжении всех шестидесяти лет. Теперь же он лежал на земле, словно поверженный гигант, испустивший последний дух.
— Вот же черт, — расстроенно пробормотала Белла.
Калли пробежала еще немного вперед, звонко лая, и затормозила перед широкой ямой, оставленной вырванными из земли корнями. Лай у нее был злой, испуганный, отметила Белла. Такое громкое тявканье.
Белле понадобилась минута, чтобы догнать собаку, и вскоре она уже стояла у края ямы. В ширину она достигала трех метров, уходила глубоко вниз и была наполовину заполнена дождевой водой. Оборванные корни торчали из неровной стены, уходя на много метров вверх и бросая на яму густую тень.
Калли гавкнула снова и припала на передние лапы, отчего большие куски отсыревшей земли с плеском осыпались в грязную воду.
— К ноге! Назад! — приказала Белла, отступая подальше от осыпающегося под лапами собаки края. Калли не слушалась. В конце концов ей удалось зацепить ее ошейник концом своей походной трости, но Калли продолжала рычать и лаять на яму. Бежевая шерсть на ее спине поднялась дыбом.
— Это просто дерево, — попыталась успокоить ее Белла. Должно быть, для ее дорогой Калли стало настоящим шоком увидеть дерево с такой необычной перспективы, да и для Беллы земляной колодец и перекрученные гигантские корни смотрелись донельзя чужеродно. Для Калли вообще было обычным делом лаять, если она видела что-нибудь необычное — например, совсем недавно она испугалась обычного мусорного контейнера, зацепившегося за край забора из колючей проволоки и
Белла покрепче ухватилась за трость обеими руками и уперлась каблуками во влажную землю, оттаскивая Калли от ямы. Она проследила за взглядом собаки, неотрывно глядящей в одну точку, и вот тогда она увидела руку, торчащую из влажной черной земли. Над рукой — лицо, полузасыпанное землей, глаза закрыты, словно во сне. Прошедший дождь смыл грязь, обнажая бледно-серую кожу.
— Пойдем, Калли! Назад! Назад! — закричала Белла. Ей наконец удалось оттащить собаку прочь. Волосы на затылке встали дыбом. Беллу было не так просто напугать, но сейчас ей пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы побороть тошноту.
А потом она отыскала в складках плаща свой телефон и позвонила в полицию.
Глава 22
Мур-сайд оказался удивительно безобразным районом, и даже днем тут чувствовалась разлившаяся в воздухе угроза. Кейт припарковала машину на окраине квартала, а затем пешком прошла две оставшиеся улицы до дома Марни, башней вздымающегося вверх. Во дворе обнаружились две сгоревшие машины и компания юношей, которые смолили сигареты, оседлав невысокий забор. Лифт не работал, так что Кейт поднялась по безлюдной лестнице пешком.
Дверь открыла крошечная, болезненно худая женщина — в ней едва ли было полтора метра роста. Она опиралась на костыль. Ярко-рыжие волосы были уложены в строгое короткое каре с прямой челкой. Носила она длинную разноцветную юбку, явно окрашенную вручную, и белую футболку с длинными рукавами. Глаза у нее были светло-карими, кожа — бледная, без кровинки, но улыбка сияла искренней теплотой и радушием.
— Очень рада познакомиться! — с жаром сказала она. Кейт провели через прямой коридор, заполненный сохнущим на сушилке бельем, затем — мимо закрытой двери в гостиную и наконец на кухню.
— У меня свободна пара часов, а потом нужно будет забрать детей из школы, — сообщила Марни. Как и Бев, она говорила с сильным восточным акцентом. — Вот они, — добавила она, кивая на фотографию на холодильнике, где были изображены мальчик и девочка, сидящие на качелях в парке. Между ними сидела Марни. Был яркий солнечный день, и на всех троих были натянуты бейсбольные кепки.
— Они такие милые, когда маленькие, — заметила Кейт.
— О да. Так искренне восхищаются всем, что ты делаешь… Все жду, когда эта фаза пройдет. А твоему сыну сколько лет?
— Откуда вы узнали, что у меня есть сын?
— Я прочла о тебе все, что нашла, — ответила Марни.
— Ему девятнадцать, — сказала Кейт, раздумывая, что же именно читала Марни. — Только что вернулся из университета.
— А что он изучает?
— Он на факультете английского языка.
— У тебя нет его фотографии? — как-то излишне напористо спросила Марни.
— Боюсь, что нет.
Марни с разочарованным видом поставила чашку чая перед Кейт, затем прислонила костыль к батарее и опустилась на стул напротив. Кухня у нее была теплой и уютной, а окна запотели от конденсата.