Избранные произведения в одном томе
Шрифт:
Я терла, терла и терла, как будто пыталась сбросить кожу, а вместе с ней и свои злоключения. Или они уже впечатались в мою ДНК? Может, когда-нибудь ее примут на суде как доказательство против Зеда и его команды. Клетки моей мертвой кожи, рассеянные по крошечной раковине в маленькой камере большущей тюрьмы.
Мне не хватало мыла, мягкой пены, бодрящего запаха чистоты. Но я продолжала тереть, медленно поливая оставшейся водой голову и тонкие пряди недлинных волос. Напоследок я ополоснула шею, закатала рукава комбинезона и омыла руки. В итоге мокрым
— А я? — спросила Эшлин.
Она проснулась и глядела на меня со своего места.
Без всяких слов я снова начала набирать воду.
— Для спасателей прихорашиваетесь? — протянул Джастин с пола.
— Красота обезоруживает, — сказала я, передав дочери кувшин.
Медленное течение утренних часов безжалостно действовало на нервы. Пока я выхаживала между нарами, волосы высохли. Комбинезон — тоже. Не сказать, чтобы теперь я была чистая… По крайней мере, не такая грязная.
Джастин быстро освежил над раковиной опухшее лицо и коротко стриженную голову. Потом заглянул в общий зал. Там по-прежнему было тихо, только чуть слышно гудели люминесцентные лампы. Джастин немного поотжимался, покачал пресс и принялся подтягиваться, держась за верхние нары.
Эшлин смотрела на нас, как на сумасшедших. Она свернулась калачиком у себя в уголке и наблюдала с безопасного расстояния, словно кошка: полурасслабленная и готовая при первой опасности зашипеть или полоснуть когтями.
Я заставила дочь попить, так как она все еще восстанавливалась после вчерашнего выкидыша. Жалко, что у нас не было еды. Я проголодалась и по камере ходила под урчание желудка. Как иронично: ко мне вернулся аппетит именно в тот день, когда нас перестали кормить.
Хотели, чтобы мы ослабли, устали и потеряли уверенность? Опять психологические штучки Зеда. С таким успехом мы к трем часам согласимся сделать все, что угодно, за хлебную крошку.
Или что-то случилось? Наши тюремщики заболели или как-то пострадали? Не могли же они нас бросить? Уехать, исчезнуть? Никто не знает, что мы тут. Мы сдохнем, как забытые животные в клетке. Конечно, первые дни протянем на воде… Но после второй недели без еды…
Вдруг послышался незнакомый звук. Щелчок, гудящие лампы моргнули и, умолкнув, погасли. Ослепительно-белая камера окрасилась оттенками серого. Свет сочился только из щели окна. Общий зал погрузился в полумрак. Как театр, где внезапно потухли софиты.
— Отключают питание, — тихо сказал Джастин.
Я поняла, что происходит. Зед и его команда готовились покинуть тюрьму. Закончить операцию и скрыться.
Который час? Я никак не могла сообразить по солнцу.
Срок близился. Три пополудни.
Расчетный час.
Я забралась на нары к Эшлин и взяла ее за руку.
Через секунду к нам присоединился Джастин. Мы сидели, держась друг за друга, и ждали, что произойдет дальше.
Тесса
Дочь вошла очень тихо. Тесса даже засомневалась, что та в сознании. У Софи бывали проявления лунатизма. У Тессы тоже. Только она не ходила, а кричала во сне.
Софи приблизилась к краю постели. Ее широко открытые глаза были сосредоточенны.
— Мам?
— Да?
— Ты нашла пропавшую семью?
— Нет пока, — ответила Тесса и распахнула одеяло.
Софи забралась к ней.
— Ты проверила темные, холодные места?
— Некоторые.
— А в горах? Все дома в горах посмотрела?
— Завтра… То есть уже сегодня… Поедем на север. Посмотрим еще.
— Не забудь печенье.
— Конечно.
— Ты нужна этой девочке, — сказала Софи, прильнув к матери.
Тесса задумалась. Ее дочь отождествляла себя с жертвой. Учитывая возможный исход дела… Лучше было бы перестраховаться и поумерить ее ожидания. Хотя разве это было возможно в их случае?
— Твое исчезновение было самым страшным кошмаром моей жизни, Софи, — наконец сказала она. — Когда я вернулась с работы, а тебя не оказалось дома, мне стало плохо. Как будто в живот ударили.
— Я не хотела уходить. Меня заставили.
— Конечно. Я знала, что сама ты никогда не уйдешь от меня. И надеюсь, ты знаешь, что сама я никогда тебя не отпущу.
— Я и тогда знала, мам. И еще знала, что ты придешь за мной, а их накажешь.
Тесса обняла дочь за худенькие плечи.
— Нам повезло, Софи. Мы поддерживали друг друга. Поэтому и повезло.
— И миссис Эннис.
— И миссис Эннис.
— И Гертруде.
Софи имела в виду свою куклу, которой аккуратно пришили потерянный глаз.
— Я хочу, чтобы этой семье тоже повезло, Софи. И изо всех сил постараюсь им помочь. На самом деле там целая команда детективов, и все стараются помочь. Но без чуточки везения нам не обойтись.
— Темные, холодные места.
— Помню.
— Печенье.
— Обязательно.
— И пистолет.
— Да.
— А потом возвращайся домой. Я скучаю по тебе. Сильно-пресильно.
Уайетт не спал. Он работал с телефоном: разбирал сообщения и выслушивал новости от своих помощников. В субботнюю ночь в метадоновой клинике Литтлтона произошла кража со взломом. Могла иметь отношение к их делу, а могла и нет. Звонил работник АЗС. В субботу утром к нему на заправку приехал белый фургон. В нем сидели два качка. Парень занервничал, решил, что те перевозят наркоту, судя по убийственным взглядам и отсутствию опознавательных надписей на бортах. Они направились на север по 93-й магистрали. Точнее очевидец сказать не мог. У одного из качков под левым глазом были вытатуированы три слезы. Бывший уголовник, однозначно.