Избранные произведения в одном томе
Шрифт:
— Итак, — голос Кинкейда эхом прокатился по комнате, — садитесь.
Поскольку никто не возражал, Куинси опустился на ближайший свободный стул.
Раздаточный материал включал копии первых двух писем от Эн-Эс, а также запись телефонного разговора с Куинси. В добавление к этому Кинкейд приблизительно восстановил цепь событий и составил смехотворно маленький список того, что они на текущий момент знали о загадочном У.Э.Х.
Ничего нового для себя Куинси не увидел. Он быстро проглядел четыре странички и переключился на присутствующих.
По мере развития событий Кинкейд
Сотрудник пресс-службы, лейтенант Аллен Мосли, тоже присутствовал. Пожилой, крепкого сложения, с коротко стриженными светлыми волосами, в форме Орегонского полицейского управления, лейтенант освещал ход следствия. Куинси уже понял, что похищение — достаточно редкое и достаточно привлекательное событие, чтобы разжечь интерес общественности. А учитывая, что похищена жена бывшего сотрудника ФБР, дело могло стать поистине сенсационным. Теперь можно не беспокоиться о куске хлеба — достаточно нанять агента и заняться написанием книг и сценариев.
Куинси был слишком раздражен. Он не желал сидеть здесь и обсуждать несущественные детали расследования, которое пока ни к чему не привело. Ему хотелось стукнуть обоими кулаками по деревянному столу и заорать Кинкейду: «Прекратите заниматься ерундой и найдите мою жену!»
Кинкейд снова зашуршал бумагами и несколько раз глубоко вздохнул, потом подошел к пластиковой доске. Люди в форме все прибывали и прибывали — патрульные, местная полиция, помощники шерифа. Сержант, казалось, находился в наилучшем расположении духа.
— Вот что мы имеем, — сказал он. — Приблизительно в два часа ночи…
Рэйни отправилась в бар? Этого Куинси не мог понять. В такую погоду? Неужели ей так хотелось выпить? Он надеялся, что его отсутствие заставит ее завязать, и никак не думал, что это столкнет ее в пропасть.
Может быть, никакой засады не было. Может быть, ей даже не пришлось защищаться. Может быть, сначала одинокая женщина просто сидела в баре, а потом увидела подходящего, на ее взгляд, мужчину.
Куинси ущипнул себя за переносицу. Он не хотел об этом думать. Не хотел, чтобы эти картины возникали в его сознании.
— Вместе с доказательством того, что жертва жива, — продолжал Кинкейд, — мы обнаружили вторую записку, лежавшую в пластмассовой емкости. В записке идет речь о предстоящей передаче выкупа. Пожалуйста, прочитайте.
Куинси послушно извлек нужный листок. Письмо гласило:
«Если вы продвинулись так далеко — значит, умеете следовать указаниям. Отлично. Выполняйте мои инструкции и получите заложницу живой. Я не чудовище. Делайте, что я скажу, и все будет в порядке. Деньги должна передать женщина. Пусть принесет десять тысяч долларов на ярмарочную площадь. Наличными. Купюры не крупнее двадцати долларов. Пусть возьмет с собой мобильник Пирса Куинси. Я свяжусь с ней. Когда я получу деньги, вы получите заложницу. В четыре часа.
Искренне ваш, Бруно Ричард Гауптман».
Детектив Гроув первой дочитала записку до конца и нахмурилась.
— Он подписался?
Куинси уже собирался ей ответить, но Шелли Аткинс, к его удивлению, оказалась первой:
— Ты веришь в реинкарнацию? Гауптман был приговорен к смертной казни в 1936 году. Его признали виновным в похищении и убийстве сына Чарлза Линдберга.
— Гауптман похитил ребенка? — спросил лейтенант Мосли, и в его голосе прозвучал неприкрытый ужас.
Аткинс кивнула, снова пробежала глазами первое письмо и буквально пригвоздила Куинси к месту взглядом.
— Первая записка подписана Лисом. Это тоже что-то значит?
— Да. Уильям Э. Хикмэн. Еще один печально известный похититель.
— Тридцатых годов? — уточнила детектив Гроув.
— Двадцатых. На этот период приходится целая серия похищений. Жертвы — исключительно представители богатых семей. И все эти случаи заканчивались трагически.
— Или он думает, что собьет нас со следа, если будет подписываться разными именами? — предположила Гроув. — Мы потратим время впустую, гоняясь за призраками.
— Может быть, его преследуют мысли о прошлом, — подсказал Мосли. — Он скучает по старым добрым временам.
— Он просто с нами играет, — заявил Куинси. Он видел, что Шелли Аткинс по-прежнему беззастенчиво его рассматривает. — Он над нами издевается, хвастается своими познаниями. С одной стороны, это почерк дилетанта — записки, написанные от руки, примитивные карты. С другой стороны, он пытается внушить нам, что это для него — привычное дело.
— Он знает ваше имя, — сказала Аткинс.
— Я сам его назвал. Я представился, когда он позвонил впервые. — Куинси умолк, с опозданием сообразив, что без особой нужды выдал похитителю слишком много информации. Ошибка, непростительная для профессионала. Куинси устыдился.
— Он достаточно опытен? — спросила Аткинс.
— Не знаю.
— Написать записку от руки — не такой уж умный ход. Он оставил нам зацепку.
— Это не его почерк. Записка написана жертвой. — Голос Куинси прервался. Он негромко закончил: — Это почерк Рэйни.
Кинкейд кашлянул. Все обернулись к нему; Куинси мысленно поблагодарил сержанта. Кинкейд взял последний листок, обозначенный буквой «Д», и поднял его так, чтобы он был виден всем присутствующим.
— Мы начали собирать информацию о преступнике. Как вы сами видите, пока известно не многое. Мужчина, возраст от двадцати до тридцати лет. Старается внушить нам, что он не из этих мест, но письмо, судя по марке, отправлено из Бейкерсвилла. Учитывая стиль письма, можно предположить, что перед нами человек не слишком образованный — скорее всего у него за плечами только школа. А поскольку сумма выкупа относительно невелика, я делаю вывод, что он живет за чертой бедности. Думаю, нужно установить наблюдение за мужчинами, особенно незнакомцами, на старых пикапах. — Он сделал паузу и посмотрел на Куинси.