Избранные произведения в одном томе

Гарднер Лиза

В коридоре стало еще более шумно. Топот чьих-то ног смешивался с пульсирующим воем сирены. Я рассчитывала, что общая суматоха немного задержит команду реагирования. Столько народу несется в одном направлении, хоть кому-то из них придет в голову, что есть и вторая угроза, которая требует не меньше внимания?

Наручники наконец-то поддались. Очень вовремя, ибо от усердия я уже чувствовала себя выжатой как лимон.

— Раздевайся, — приказала я. — Живо, живо, живо.

Сама я быстро стянула с себя брюки и принялась расстегивать пуговицы на рубашке.

Сняв бюстгальтер и нижнее белье, я бросила свою одежду Шане. Я лишний раз порадовалась, что оделась во все темное, потому что теперь вся одежда наверняка была в крови от моих порезанных пальцев. Но вскоре вряд ли кто обратит внимание на мелкие капли крови.

Быстро придя в себя от шока или замешательства, Шана натянула мои темно-коричневые брюки, а я впервые в жизни примерила оранжевый тюремный комбинезон.

— Поезжай куда угодно, только не домой и не в офис, — сказала я. — Именно там они и будут искать в первую очередь. Найди место, где можно спрятаться, и затаись там. В сумке есть вся необходимая одежда, косметика и ножницы. Переоденься, постригись, покрась волосы — в общем, сделай все, что нужно. Когда все уляжется, я отвезу тебя к себе.

— Ты затеяла это, чтобы поймать убийцу? — хрипло спросила Шана.

— Нет.

— Тогда зачем?

— Ты нужна мне.

— Зачем?

Я замерла. Чувствуя в темноте запах крови и волнение сестры, я вдруг испытала внезапное облегчение. Вот и все. Музыка оборвалась, танец окончен. Мы добились того, к чему стремились почти всю жизнь. Я и моя сестра снова вместе.

В дверь опять ударили.

— Оделась? — спросила я.

— Да.

Я стянула с запястья медицинский браслет и надела Шане на руку. Затем сняла с волос резинку.

— Сделай хвост потуже.

Пока Шана возилась с волосами, я добавила последний штрих в ее новый образ: нащупав в темноте ее лицо окровавленными пальцами, я принялась осторожно, почти нежно проводить влажные линии по ее носу и щекам. Моей сестры больше не существовало. Теперь вместо нее напротив меня сидела новая, вся в крови, Аделин.

Вдруг мне пришло в голову, что за сорок лет я впервые по-настоящему дотронулась до своей сестры. Раньше мы только разговаривали, сидели друг напротив друга за столом. Но щупать теперь ее лицо, давно сломанный нос… Она казалась такой чужой и такой знакомой одновременно. Моя родная сестра.

Еще один удар в дверь, осталось совсем мало времени.

— Теперь ты — Аделин, — затараторила я, — успешная, образованная женщина, на которую только что напала ее старшая сестра. Поэтому у тебя все лицо в крови, и ты едва передвигаешь ноги. Когда МакКиннон начнет задавать тебе вопросы, отвечай коротко и старайся, как можешь, копировать мой голос. Главное, запомни: все произошло слишком быстро, ты не ожидала, что сестра набросится на тебя, и не знаешь, что ее спровоцировало. Нет, с тобой все в порядке, теперь ты просто хочешь поехать домой и отдохнуть. Почаще сверкай перед ними медицинским браслетом. Эта деталь ассоциируется у них только со мной, поэтому она придаст

твоему образу больше правдивости, и они ни о чем не догадаются.

— Но ты не похожа на меня, — отчаянно прошептала Шана. — Может быть, с этой одеждой, прической и окровавленным лицом я сойду за тебя. Но они никогда не поверят, что ты — это я.

— Ты права. Нужно сделать еще кое-что. — Я взяла бритву и поднесла ее к своей щеке. — Раньше ты резала себя просто так, а теперь это станет залогом твоей свободы. Так просто я не сойду за тебя, ты права. Но если все мое лицо будет изрезано…

Я провела лезвием по щеке. Оно уже было согрето кровью с пальцев, поэтому я не ощутила даже холода металла.

— Подожди! — Шана схватила меня за руку.

Охранники, их голоса теперь были ближе. Удар в дверь, и по стеклянному окошку, как маленькие паутинки, разбежались мелкие трещины.

— Я сама. У тебя нет опыта. Порежешь слишком глубоко — останутся шрамы. Ты же этого не хочешь?

Сестра замолчала, сделала глубокий вдох и взяла бритву.

Она склонилась надо мной, пытаясь разглядеть в темноте мое лицо. Я чувствовала, что Шана смотрит мне прямо в глаза. Прошла секунда. Две. Она поднесла лезвие к моей щеке. Три секунды. Четыре.

— Все в порядке, — прошептала я. — Я все равно ничего не почувствую.

Сестра провела бритвой вниз по моему лицу. Я чувствовала только ее дыхание: полный боли и одновременно удовольствия выдох. Я задалась вопросом: интересно, она выглядит так же, как тогда, почти сорок лет назад, когда резала мне руки ножницами? Или она действительно тщательно старается нанести мне аккуратные порезы, чтобы не осталось шрамов?

— Хватит? — хрипло спросила она, сделав пару порезов.

— Еще.

— Господи, Аделин.

— Еще. Надо, чтобы они поверили, Шана. Если они не поверят, нам конец.

Еще один порез, на сей раз — нос. Мне казалось, что кто-то просто рисует шариковой ручкой у меня на лице. Через секунду я почувствовала, как по щекам потекла кровь.

— Теперь лоб, — скомандовала я. — На голове раны кровоточат лучше всего.

Глаза сестры заблестели. Невыплаканные слезы? Нежелательные эмоции? Но она не остановилась. Я предоставила ей свободу действий, так с чего бы ей останавливаться? Вскоре она выйдет отсюда уже как доктор Аделин Глен. Воплотится в жизнь ее самая большая мечта — стать мной. Чтобы ездить на моей машине, жить в моей квартире, работать в моем офисе. Я отдала ей все.

Шана Дэй, самая жестокая женщина-убийца во всем штате, которая разрушила жизнь миссис Дэвис, уничтожила семью Джонсонов и Сгарци, а затем словами приведшая троих надзирателей навстречу гибели.

И все же она когда-то спасла другую заключенную — Кристи и до сих пор оплакивала пятилетнего мальчика.

Моя старшая сестра. Монстр, которого выпускаю на свободу.

Пока она продолжала орудовать бритвой, я поднесла руки к лицу и пощупала порезы.

— Прости, — прошептала я непонятно зачем. Ведь жертвовала я, а она принимала жертву.