Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й

Купер Джеймс Фенимор

Глава XXXV Чтоб от врагов уйти успеть, Не стали шпор они жалеть, Все без оглядки вскачь неслись И так от гибели спаслись. Сэмюэль Батлер, «Гудибрас» С наступлением вечера присяжные, свидетели и осталь¬ ные участники суда стали расходиться, и к девяти часам поселок стих, улицы его почти опустели. Именно в этот час судья Темпл с дочерью и в сопровождении Луизы Грант, державшейся от них чуть поодаль,, медленно шли по аллее в негустой тени молодых тополей. Между отцом и дочерью происходил следующий разговор: — Ты лучше моего сможешь утешить старика, смяг¬ чить его душевную боль, — сказал Мармадьюк. — Но за¬ говаривать с ним о его проступке рискованно: закон сле¬ дует уважать. «— Но, право, сэр, — пылко воскликнула Элизабет, — нельзя считать вполне справедливыми законы, если по ним выносят столь суровый приговор такому человеку, как Ко¬ жаный Чулок, за провинность, даже на мой взгляд, вполне заслуживающую снисхождения. — Элизабет, ты рассуждаешь о делах, в которых мало смыслишь! —* возразил ей отец. — Общество не может су¬ ществовать без разумных ограничений. Эти ограничения невозможно проводить в жизнь, если не пользуются дове¬ рием и уважением те, кто их осуществляет, и будет весьма прискорбно, если вдруг станут говорить: судья потворст¬ вовал осужденному преступнику, потому что тот спас жизнь его дочери. — Да, дорогой отец, да, я понимаю всю трудность твоего положения! — воскликнула девушка. — Но, расце¬ нивая вину Натти, я не могу отделить служителя закона от человека. — Ты рассуждаешь по-женски, дочка. Натти осужден не за нападение на Хайрема Дулитла, а за то, что угрожал оружием официальному лицу, находившемуся при испол¬ нении своих обязанностей. — Неважно, за что именно, — прервала его мисс Темпл с убежденностью, продиктованной больше чувства¬ ми, чем логикой* = Я уверена, что Натти невиновен, и, зна¬ 814

чит, вынуждена считать неправыми всех тех,

кто его преследует. — В том числе и его судью, то есть твоего отца, Эли¬ забет? — Нет, нет, не надо так говорить !,. Изложи мне твое поручение, отец, и я его выполню. Судья помолчал немного, нежно улыбнулся дочери, по¬ том ласково положил руку ей на плечо и сказал: — Ты не лишена здравого смысла, дочка, отнюдь нет, но ты слишком подчиняешься голосу сердца. Так слушай же. В этом бумажнике двести долларов. Отправляйся в тюрьму — не бойся, тебя там никто не обидит — и отдай вот эту записку тюремщику, а когда увидишь Бампо, пого¬ вори с ним, бедным стариком. Ты можешь дать волю своим чувствам, но не забывай, Элизабет: законы — это то, что отличает цивилизованное общество от дикого. И еще пом¬ ни, что Натти совершил преступление и что судьей его был твой отец. Мисс Темпл ничего не ответила, только прижала к гру¬ ди руку, державшую бумажник, и, взяв Луизу под руку, вместе с ней вышла на главную улицу поселка. Они шли молча, держась поближе к домам, где вечер¬ ние тени почти полностью скрывали их обеих; до слуха девушек не доносилось ничего, кроме неспешной поступи бычьей упряяаш и поскрипывания телеги, двигавшейся впереди и в том же направлении, что и они. При слабом свете едва можно было различить силуэт погонщика, кото¬ рый медленно и лениво брел рядом со своими быками, как видно устав после тяжелого трудового дня. На повороте, там, где стояло здание тюрьмы, бычья упряжка на мгно¬ вение преградила путь молодым девушкам: поставив бы¬ ков головой к тюремной стене, погонщик в награду за их покорный труд давал им клок сена, которое висело в тор¬ бах на шеях у быков. Все это было настолько обычным зрелищем, что Элизабет и не глянула бы вторично на упряжку, если бы вдруг не услыхала, что погонщик вполго¬ лоса разговаривает со своими быками. — Веди себя прилично, Брайндл, ну пожалуйста!
– » говорил он. И обращение к быкам, резко отличавшееся от приня¬ того в здешних краях, и сам звук голоса говорившего за¬ ставили мисс Темпл вздрогнуть. Поворачивая за угол, она неизбежно должна была оказаться рядом с погонщиком и, 815

несмотря на его грубую одежду, узнала в нем Оливера Эдвардса. Глаза их встретились, и ни темнота, ни широкий плащ, в который была закутана Элизабет, не помешали мо¬ лодому человеку также узнать ее. — Мисс Темпл?!. — Мистер Эдвардс?! — воскликнули девушки одновре¬ менно, но голоса их прозвучали еле слышно: молодых людей, по-видимому, обуревали сходные чувства. — Возможно ли это? — проговорил Эдвардс, уже не сомневаясь более, что перед ним действительно Элиза¬ бет. — Почему вы оказались подле тюрьмы? Ах да, вы, на¬ верное, идете в дом священника. Ведь это мисс Грант с вами, если не ошибаюсь? Примите мои извинения, мисс Грант, я не сразу узнал вас. Вздох, вырвавшийся у Луизы, был так слаб, что его услыхала лишь Элизабет, и она поспешила ответить Эд¬ вардсу: — Мы не только находимся подле тюрьмы, но именно в нее и направляемся. Мы хотим заверить Кожаного Чул¬ ка в том, что не забыли его подвига. Мы обязаны быть справедливыми, но и не хотим быть неблагодарными. Я по¬ лагаю, вы также пришли навестить его. Я буду вам при¬ знательна, если вы позволите нам пройти первыми, мы пробудем там не брлее десяти минут. Доброй ночи, сэр. Поверьте, мне... мне очень прискорбно видеть, что вам при¬ ходится заниматься таким трудом, и я уверена, что мой отец... — Я к вашим услугам, мисс Темпл, — холодно прервал ее юноша. — Но могу ли я просить вас ни слова не гово¬ рить о том, что вы видели меня здесь? — Извольте, — проговорила Элизабет, легким накло¬ ном головы отвечая на его поклон и слегка подталкивая вперед мешкавшую Луизу. Когда они входили к тюремщику, мисс Грант все же успела прошептать: — Не предложить ли нам часть этих денег Оливеру? Ведь на уплату штрафа Бампо хватит и половины суммы. Бедный юноша так не привык к трудностям жизни! Мой отец охотно отдаст значительную долю своих скромных до¬ ходов, чтобы только помочь Оливеру занять более высо¬ кое положение, я в том уверена. Невольная улыбка, скользнувшая по лицу Элизабет, тотчас сменилась выражением неподдельного, глубокого 816

сострадания. Однако она ничего не ответила, и тут появ¬ ление тюремщика вернуло мысли обеих девушек к цели их прихода. Тюремщик не выказал ни малейшего удивления, когда мисс Темпл и мисс Грант попросили у него разрешения повидать Бампо, — ему было известно, что Натти спас их обеих, и он счел вполне естественным проявление со сто¬ роны девушек интереса и сочувствия к судьбе старого охотника. Впрочем, при той простоте нравов, которая гос¬ подствовала в этих краях, такое посещение никому не по¬ казалось бы странным, а если бы у тюремного стража и могли осзникнуть какие-либо возражения, достаточно бы¬ ло записки судьи Темпла, чтобы немедленно их устранить. Он, не колеблясь, повел молодых девушек в помещение, где содержались узники. Едва он сунул ключ в замочную скважину, как послышался хриплый голос Бенджамена: — Эй, кто это там еще? — Гости, которых вам будет приятно увидеть, — отве¬ тил тюремщик. — Что вы тут натворили с замком, почему он не открывается? — Не спеши, не спеши, приятель, — снова услышали они голос стюарда. — Я его застопорил, вбил гвоздь рядом, чтобы мистер Дулитл не смог притащиться сюда и снова втянуть меня в драку. Ох, боюсь, скоро для меня начнется великий пост: выудят у меня все мои денежки за то, что я проучил эту сухопутную крысу. Ну, ставьте паруса и малость обождите. Сейчас я вышибу гвоздь. Послышались удары молотка, подтверждающие, что стюард не шутит, и вскоре замок подался и дверь откры¬ лась. Бенджамен, предвидя, что в недалеком будущем ему все равно придется расстаться со своими испанскими дуб¬ лонами, в течение дня неоднократно посылал в кабачок «Храбрый драгун» за полюбившимся ему ромом и пребы¬ вал теперь в том состоянии, которое по морской термино¬ логии образно именуется «море по колено». Не так-то бы¬ ло легко при помощи спиртного вывести из равновесия этого морского волка: по его собственному выражению, он был «достаточно хорошо оснащен, чтобы идти под пару¬ сами в любую погоду», но сейчас его, что называется, «ка¬ чало». Увидев, какого рода посетители вошли в камеру, он удалился в угол, где стояла его койка, и, не обращая 52 Фенимор Купер. Том II- §17

внимания на присутствие своей юной госпожи, преспокой¬ но уселся на кровать и привалился спиной к стене. — Если вы будете портить мне замки, мистер Пом¬ па, — заявил тюремщик, — я, как вы изволили выразить¬ ся, «застопорю» вам ноги и привяжу вас к койке. — А зачем это вам надо? — проворчал Бенджамен. — Я нынче и так выдержал шквал — целый час на двух якорях торчал, — с меня хватит. И что плохого в том, что я поступаю точно так, как вы? Не вешайте замков сна¬ ружи — и не найдете запоров изнутри, вот вам мое слово. — В девять часов мы здесь все запираем на ночь, — предупредил тюремщик девушек, — а сейчас сорок две минуты девятого. Он поставил на грубый сосновый стол небольшую свеч¬ ку и вышел. — Кожаный Чулок, мой добрый друг!.. — проговорила Элизабет, едва тюремщик повернул в скважине ключ, за¬ пирая дверь снаружи. — Я пришла отблагодарить вас. Ес¬ ли бы вы дали тогда согласие на обыск, все обошлось бы хорошо. Вы, правда, нарушили закон об охоте на оленей, но это сущий пустяк... — Дать согласие на обыск? — перебил ее Натти; он все время сидел в углу согнувшись, низко, до кол’ен, опустив голову, и1 сейчас он поднял ее, но с места не встал. — Не¬ ужели ты думаешь, что я мог бы пустить к себе в хижину этого негодяя? Да я тогда не открыл бы дверь даже при виде твоего милого личика! А теперь, если желают, пусть ищут среди углей и золы, им не найти ничего, кроме того, что находят в ямах с древесной золой для поташа. Старик снова понурил голову и, казалось, целиком по¬ грузился в горестные размышления. — Хижину нетрудно отстроить вновь, она будет еще лучше прежней, — сказала Элизабет. — Я беру это на себя, я позабочусь обо всем, как только окончится срок вашего пребывания здесь. — Разве можно вернуть к жизни мертвых? — печально проговорил Натти. — Разве можно прийти туда, где похо¬ ронены отцы, матери и дети, собрать их прах и сотворить из них заново мужчин и женщин? Тебе неведомо, что зна¬ чит для человека больше сорока лет спать под одной и той же крышей, почти всю жизнь видеть вокруг себя одни и те же предметы. Ты еще молода, но ты одно из лучших божьих творений. Ради тебя я надеялся, что все это обой- 818

двтся... Но теперь все кончено. Теперь мысль эта навсегда уйдет из моей головы. Очевидно, мисс Темпл лучше остальных присутствую¬ щих поняла смысл слов, сказанных охотником, ибо она от¬ вернулась, пряча лицо, в то время как стоявшая рядом с ней Луиза всем своим простодушным видом выражала лишь искреннее сочувствие страданиям старика. Быстро справившись с охватившим ее волнением, Элизабет про¬ должала: — Новая крыша вашей хижины будет еще лучше прежней, добрый мой спаситель. Срок вашего заключения быстро подойдет к концу, и я позабочусь о том, чтобы вам выстроили новый дом, где вы сможете мирно прожить до конца вашей жизни в покое и довольстве. — Дом... покой и довольство... — медленно повторил

Натти. — Намерения твои благородны, и мне горько, что им не суждено сбыться. Он видел, как меня выставили на посмешище... посадили в колодки... — Да ну их ко всем чертям, твои колодки! — завопил Бенджамен, размахивая бутылкой, к которой он то и дело прикладывался; свободной рукой он возмущенно жестику¬ лировал. — Кому какое до этого дело? Если моя нога це¬ лый час торчала вверх, как утлегарь, ну и что. из того, я вас спрашиваю, что из того? — Мистер Помпа, мне кажется, вы забываете, в чьем присутствии вы находитесь, — проговорила Элизабет. — Забыть про вас, мисс Лиззи? — ответил стюард. — Да будь я проклят, коли я когда про вас забуду! Вы ведь не то что эта старая ханжа Петтибон. Ты знаешь, стрелок, может, у этой Добродетели нутро и добродетельное, но снаружи она мне что-то не по вкусу. Кожа у нее на костях болтается вроде как одежка с чужого плеча, а на -лице словно новый парус: где туго натянут, а где провис... — Перестаньте, Бенджамен, я приказываю вам за¬ молчать! — остановила его Элизабет. — Есть, мэм! — отрапортовал стюард. — А насчет того, чтобы не пить, от вас приказа не было. Мисс Темпл вновь обратилась к охотнику. — Не будем говорить о том, что станется с другими, — сказала она. — Надо подумать о вашей судьбе, Натти. Я постараюсь сделать так, чтобы вы до конца ваших дней жили легко, без забот и в достатке. Без забот и в достатке... — снова повторил Кожа¬ 619

ный Чулок. — Разве может быть легкой и беззаботной жизнь старого человека, который иной раз отшагает це¬ лую милю по голым равнинам, прежде чем доберется до> тени и укроется от палящего солнца? Й какой может быть достаток у охотника в здешних лесах, где за целый день охоты не удается поднять оленя и где не встретишь пуга¬ ного зверя крупнее норки или случайно забредшей сюда лисицы? Да, немало придется мне потрудиться, чтобы за¬ работать на уплату штрафа. За бобрами надо будет идти в сторону Пенсильвании, может, миль за сто отсюда,, здесь их не сыщешь. Ваши вырубки и пашни прогнали всех разумных тварей; теперь вместо плотин бобров, как то было спокон века, всюду ваши запруды, — вы обратили вспять реки, как будто человеку позволительно сворачи¬ вать с пути воды, направленные богом... Бенни, если, ты не перестанешь то и дело подносить бутылку ко рту, ты не сможешь двинуться с места, когда придет время. — Скажешь тоже! За Бена не тревожьтесь. Когда при¬ дет время вахты, поставьте меня на ноги, укажите курс и дистанцию, и я помчусь на всех парусах не хуже любого из вас. — Время пришло, — сказал охотник, прислушав¬ шись. — Я слышу, как трутся о стену рога быков. — Ну что ж, слово за тобой, давай сниматься с якоря* — Ты нас не выдашь? — спросил Натти, доверчиво глядя в лицо Элизабет. — Ты не выдашь старика, который ждет не дождется, как бы поскорее вдохнуть в себя чи¬ стый, свободный воздух? Я не делаю ничего дурного. Раз закон говорит, что я должен уплатить сто долларов,— что ж, я поохочусь до осени и внесу деньги. А этот добрый чело¬ век поможет мне. — Ты только знай лови своих бобров, — проговорил Бенджамен, широко разводя руками, — и, если им удастся удрать от нас, можешь тогда бранить меня последними словами. — Что все это значит? — воскликнула мисс Темпл в изумлении. — Ведь вы должны пробыть здесь тридцать дней. А деньги в уплату штрафа у меня вот в этом бумаж¬ нике. Возьмите деньги, внесите их завтра же утром и за¬ паситесь терпением на месяц. Мы с моей подругой Луизой будем часто навещать вас, мы сами, своими руками, со¬ шьем вам новую одежду. Ну право же, вам будет совсем не так уж плохо! .820

— Неужто это правда, детки? — сказал Натти, пройдя через всю камеру и ласково взяв Элизабет за руку. — Не¬ ужто вы и впрямь собираетесь так заботиться* о старике, и только за то, что он без всякого труда убил дикую кош¬ ку? Я вижу, ты не забываешь про оказанные тебе услуги, а я не думаю, чтоб это было у вас в крови. Твои нежные пальчики не справятся с оленьей кожей, и вряд ли тебе приходилось шить сухожильями вместо ниток. Но, если кое-кто другой не будет глух, он услышит и узнает обо всем, и пусть, как и я, увидит, что есть люди, которые умеют помнить добро. — Не рассказывайте ему ничего, — с жаром прогово¬ рила Элизабет. — Если вы любите меня, если вы с уваже¬ нием относитесь к моим чувствам, не рассказывайте ему ничего. Я хочу говорить только о вас, и все, что я делаю, — это тоже только для вас. Поверьте, я очень скорблю, отто¬ го что закон требует, чтобы вас держали здесь так долго. Но ведь, в конце концов, это всего один короткий месяц, а потом... — Месяц? — воскликнул Натти, смеясь своим беззвуч¬ ным смехом. — Ни одного дня, ни одной ночи, ни одного часа не останусь я здесь! Судья Темпл может выносить свои приговоры, но, для того чтобы задержать меня, ему понадобится тюрьма покрепче. Я однажды попал в плен к французам. Посадили нас шестьдесят два человека в один блокгауз, поблизости от Фронтинака; но для тех, кто при¬ вык иметь дело с деревом, ничего не стоило проделать дыру в сосновых бревнах. — Охотник замолчал, осторожно оглядел камеру, потом, засмеявшись, слегка сдвинул стю¬ арда в сторону и,_ убрав постель, показал в стене дыру, проделанную, как видно, недавно с помощью деревянного молотка и стамески. — Тут надо только чуть ударить, все вылетит наружу, и тогда... — Вперед! Вперед! — закричал Бенджамен, вдруг очнувшись. — Вперед, в открытое море! Ты их только ло¬ ви получше, своих бобров, а уж я буду крепко держаться за эти бобровые шапки. — Боюсь, с этим парнем не оберешься хлопот, — ска¬ зал Натти. — Коли на наш след нападут скоро, мешкать нам будет нельзя, а этот вряд ли сможет быстро бежать. —- Бежать? — откликнулся стюард. — Не бежать, а от¬ ступать от курса, и давайте-ка откроем бой. — Замолчите! — приказала Элизабет. 53 Фенимор Купер. Том II 821

— Есть, мэм! — Не может быть, чтобы вы покинули нас, Кожаный Чулок, — проговорила мисс Темпл. — Умоляю вас, поду¬ майте о том, что вас ждет: вы будете вынуждены жить только в лесу, а ведь вы стареете. Потерпите немного, и вы сможете выйти отсюда открыто, с честью. — Разве можно здесь охотиться на бобров? — Нет. Но я же принесла вам деньги на уплату штра¬ фа, а через месяц вы будете свободны. Смотрите, вот они, золотые монеты... — Золотые? Давненько не доводилось мне видеть зо¬ лотую монету, — произнес Натти с каким-то детским лю¬ бопытством. — В войну у нас их было сколько угодно, как сейчас медведей в лесах. Помню, убили одного солдата из армии Дискау и нашли у него дюжину золотых — в ру¬ башке были зашиты. Я их своими глазами видел, хотя не я их вырезал. Только те монеты были побольше и блестели ярче, чем эти. — Это английские гинеи, и принадлежат они вам, — сказала Элизабет. — И это лишь задаток в счет того, что будет сделано для вас в будущем. — Мне? Почему ш отдаешь мне такую уйму денег? — проговорил Натти, серьезно посмотрев на девушку. — Как! Разве не вы спасли мне жизнь? Разве не вы избавили меня от когтей и клыков страшного зверя? — воскликнула Элизабет и прикрыла рукой глаза, словно желая отогнать от себя ту страшную картину в лесу. Охотник взял деньги и стал перебирать их по одной монете, продолжая говорить: — Я слышал, в Вишневой долине продается ружье, которое попадает в цель и убивает за тысячу шагов. Я за свою жизнь много хорошего оружия повидал, но такого мне видеть еще не приходилось. И не в прицеле дело — главное, что оно бьет на тысячу шагов, вот что здорово! Да ничего, я уже стар, мне на мой век и моего ружья хва¬ тит. Вот, дочка, бери назад свое золото. Ну, время насту¬ пило. Я слышу, как он разговаривает с быками. Пора идти. Ты ведь де донесешь на нас, правда? — Донести на вас? — воскликнула Элизабет. — Но возьмите же деньги! Даже если вы уходите в горы, все равно возьмите деньги... — Нет, не надо, — сказал Натти ласково и покачал го¬ ловой. — Я не стану грабить тебя и ради двадцати новых 822

ружей. Но одну услугу ты можешь мне оказать, если за¬ хочешь. Кроме тебя, сделать это сейчас некому. — Говорите же, говорите — что именно? — Купи банку пороха, это будет стоить два серебря¬ ных доллара. У Бенни Помпы деньги есть, но нам нельзя показываться в поселке. Хороший порох можно достать только у француза, как раз такой, какой нужен для ружья. Ну как, сделаешь ты это для меня? — Я не только куплю — я принесу его вам, даже если мне целый день придется разыскивать вас по всему лесу. Скажите, где и как мне найти вас? — Где? — проговорил Натти и на мгновение задумал¬ ся. — Я встречу тебя завтра, на Горе Видения, на самой вершине, когда солнце будет прямо над головой. Только смотри, чтобы порох был размельчен как следует. Ты определишь это по блеску и по цене. — Я выполню все, что надо, — твердо произнесла Эли¬ забет. Тут Натти присел, уперся ногами в проломанное от¬ верстие и с небольшим усилием выломал проход наружу. Девушки услыхали шуршание сена и теперь прекрасно поняли, почему Эдвардс вдруг оказался в роли погонщика. — Пошли, Бенни, — сказал охотник. — Темнее сегодня уже не будет, через час взойдет луна. — Подождите! — закричала Элизабет. — Так нельзя — пойдут слухи, что вы сбежали в присутствии дочери судьи Темпла. Вернитесь, Кожаный Чулок, дайте нам прежде уйти и уж потом приступайте к выполнению вашего плана. Натти хотел было что-то ответить, но приближающиеся шаги тюремщика заставили его поспешно встать. Он едва успел подняться на ноги и прикрыть одеялом дыру, возле которой тут же весьма кстати разлегся Бенджамен, как ключ в замке повернулся, и дверь отворилась. — Ну что, мисс Темпл, собираетесь вы уходить? — спросил любезный страж. — У нас к этому времени всем дверям полагается быть на запоре. — Идите, я следую за вами, — ответила Элизабет. — Спокойной ночи, Кожаный Чулок. — Так не забудь — бери самый мелкий порох: я ду¬ маю, он будет посылать пулю дальше, чем обыкновенный. Я старею, мне уж теперь трудно угнаться за дичью. Мисс Темпл подала знак рукой, чтобы он замолчал, и первой вышла из комнаты. Луиза и тюремщик последова- 823