Избранные стихи Черниховского
Шрифт:
"Все отрады земные поток времен уничтожит,
"Все они моли и тли достоянье. Вовеки пребудет
"Только моя любовь. Не коснется рука разрушенья
"Только моей любви, потому что она не взрастает
"Злаком земных полей, — но злаком верного сердца.
"Листья на ней не увянут, а стебель пребудет вовеки.
"Как опаленную землю смягчает промчавшийся ливень,
"Так на разумную душу разумные речи ложатся —
"И растопляют ее, как слиток в пылающем горне,
"Крепость
"Ненависть самую злую в безмерность любви обращают...
"Вот каковы, дорогая, поэзии сила и свойства.
"(Впрочем, из них я еще отнюдь не все перечислил.)
"Вот почему и решил я: поэзии мудрые речи
"Каплями пусть упадают на душу моей нареченной.
"О, дорогая! Я верю: цветы красноречия смогут
"Сердце затронуть твое. И я знаю наверно, что путь твой
"Благочестив, что напрасно ты времени тратить не станешь,
"Руки сложа не сидишь... Посему, если только случится
"Встретить тебе человека, идущего к нашему граду, —
"Не откажись известить о своем драгоценном здоровьи,
"Ибо все сердце мое о тебе в непрестанной тревоге,
"Письма же слаще вина и меня, и родителей тешат. —
"Так говорит твой жених, ожидающий писем. — Ихуда".
Вместе с этим письмом пришла еще и записка,
Только родителям я читать ее не давала:
"Кроме того, дорогая, люблю я тебя в самом деле.
"Вот и пришло мне на ум, почему бы евреям не дважды
"Праздновать праздники все, чтобы дважды бывал и шевуот [52] , —
"Так, чтобы снова я был на празднике в милой Подовке,
"Снова бы видел тебя... Ведь душа истомилась. Вчера же
"Видел тебя я во сне. Говорят, это к счастью. — И у д а.
"Боже тебя сохрани показывать эту записку
"Матери или отцу". Прослушавши, Геня спросила:
"Любишь ли ты жениха?" — "Про любовь ничего я не знаю...
Слышу, как молится он, и душа у меня замирает.
52
Шевуот (недели) – праздник дарования Торы на горе Синай, праздник жатвы и нового урожая.. Это название праздника связано с отсчетом семи недель со второй ночи Песаха до 6-го Сивана, когда начинают праздновать шевуот.
Входит он — сердце дрожит, а взглянуть на него не решаюсь.
Все говорят, что хорош он: учен, чернобров, да и ласков.
Сердце рвется к нему — а любовь... про любовь я не знаю.
Ты не знаешь ли, Геня?" — И розы на щечках зардели. —
"Впрочем,
А про любовь я не знаю..."
Действительно, все возвратились
Из бет-медреша и ели: мужчины, а больше девицы.
Все же десятка два собралось за столом Мордехая.
После обеда вздремнули, — а там началось и веселье.
С месяц уже Мордехай размышлял, и один, и с женою,
И совещался с друзьями: где лучше отпраздновать свадьбу?
Дома устроить? Так тесно, что места наверно не хватит
Всем приглашенным гостям. А можно сыграть и в амбаре,
Там, где ссыпают зерно; стоит он готовый, широко
Двери свои распахнув для принятия хлеба, и пахнет
Рожью, и с лета хранит он тепло в полумраке. Конечно,
Можно долой из него на время снять переборки,
Стены коврами украсить, навешать цветных занавесок,
Гладкий дощатый пол по случаю танцев обильно
Тальком посыпать... Другие в подобных же случаях строят
Новый большой балаган, покрытый широким брезентом
С медными кольцами. Есть за таким балаганом не мало
Важных заслуг. Не мало тогда Мордехай поразмыслил,
Взвесил, — и вот, наконец, балаган построить решился.
Вскоре пришли мужики, притащили кирки да лопаты;
Все обсудив хорошенько, глубокие, узкие ямы
Вырыли. В ямы двенадцать столбов, обструганных гладко,
Вставили: им предстояло служить опорой для досок,
Двум же еще столбам — косяками дверными. Все ямы
Плотно засыпали щебнем, а сверху землею, и крепко
Ручками тех же лопат старательно утрамбовали.
Доску к доске пригоняя, вязали бечевками прочно:
В ход не пуская гвоздей, одною бечевкой крепили.
Сверху стропила сходились — и вот, за медные кольца,
Гладко по ним растянули брезент надо всем балаганом.
Был он высок и просторен, а Элька с подругами тотчас
Стены закрыли коврами. Красивые бра со свечами
Были прибиты к столбам; четыре яркие лампы
Свесились там с потолка, — и все балаган одобряли.
Все же не в том балагане девицы устроили танцы,
А в Мордехаевом доме, по многим и важным причинам.
Залу очистили им, — и схватила подруга подругу,
И припустились плясать; танцовали весь день неустанно,
Вплоть до вечерней зари.
А под вечер им подали ужин.
Всем угощали девиц: и медом, и всяким печеньем,
Вплоть до коржиков мелких, посыпанных сахарной пудрой.
После же ужина пуще, сильней разыгралось веселье.