Избранные стихи
Шрифт:
Бог изрек и исполнил свое повеленье.
Перевод Л. Цивьяна
И БЫЛ ВЕЧЕР
(Из цикла "Другой первозданный") /Перевод Л. Цивьяна/
Целый день на груди исполинского мира,
как огромная штанга, лежала жара.
И земля за усилием каждым следила
и победы над зноем ждала.
Мир устало дышал, напрягая все силы.
Нет —
Но жара поддается. И светятся жилы.
И отброшено солнце, и пуст небосклон.
И бесстыжий закат, бескрайний и древний,
над расколотым солнцем в молчанье встает.
И Адаму под темною сенью деревьев
Ева яблоко в тысячный раз подает.
Перевод Л. Цивьяна
ПАСТУХ
(Из цикла "Другой первозданный") /Перевод А. Пэнна/
Этот ноздри раздувший простор-великан.
Эта высь по тебе загрустившего неба.
Этот белый огонь — белизна молока.
Запах шерсти и запахи хлеба.
И под тихие всхлипы забулькавших вод,
жажду пеньем ручья утоливших как-будто,
вместе с овцами и человеком идет
к полудню утомленное утро.
Первобытное утро!
Клубится земля,
испаряя росу и запревшую заваль.
И от края до края — человек и земля.
И от края до края — стадо и Авель...
Перевод А. Пэнна
ПАСТУХ
(Из цикла "Другой первозданный") /Перевод Л. Цивьяна/
Эта яркая высь над тобой — так близка...
Это ноздри раскрыло огромное небо...
Этот льющийся свет — он белей молока...
Запах хлева
и запах печеного хлеба...
Мимо стада овец, что сгрудились кругом
пастуха, мимо хлева, колодца и поля
в обнаженности чувств
бежит босиком
это утро, спешащее встретиться с полднем.
Первозданное утро: паруют поля,
теплый запах навоза в воздухе тает.
И от края до края — человек и земля;
только Авель и стадо — от края до края.
Перевод Л. Цивьяна
ЗЕМЛЕПАШЕЦ /Перевод А. Пэнна/
(Из цикла "Другой первозданный")
За плугом — верблюд, и железный клин
терзает земли пересохшие плиты.
Никогда еще мир не был так един,
и вечность в единственном миге отлита.
То признак убийства. Железа тиски.
То
Никогда еще так не бывали близки
человек,
верблюд
и небо.
Перевод А. Пэнна
ЗЕМЛЕПАШЕЦ /Перевод Л. Цивьяна/
(Из цикла "Другой первозданный")
Плуг и верблюд. Лемеха клин
взрезает пласты, рушит их единенье.
Никогда еще мир не бывал так един,
не была еще вечность так слита с мгновеньем.
Это символ убийства.
Кинжалом в живот.
Рушит Каин единство движеньем руки.
Никогда еще не были так близки
человек,
верблюд,
небосвод.
Перевод Л. Цивьяна
КАИН, ГДЕ ТЫ?!
(Из цикла "Другой первозданный") /Перевод Л. Цивьяна/
Покойны в полях копны сжатого хлеба.
И день — как набухшая соком лоза.
День, ставший убийцей, багровый от гнева,
качается в мертвых овечьих глазах.
И ночь настает.
И всю ночь до рассвета
скорбная пашня зовет и кричит:
"Каин, о где ты? Каин, о где ты?!"
Но Каин молчит.
Перевод Л. Цивьяна
ТУВАЛ-КАИН
(Из цикла "Другой первозданный") /Перевод Л. Цивьяна/
Умелы движения умной руки.
Замысел зодчего. Точность отвеса.
Молчат жернова у иссохшей реки,
коровы ревут возле голого леса.
Гибнет прекрасное. Содрана с поля
теплая шкура колосьев и трав.
Кроны деревьев трепещут от боли,
прикосновенье железа познав.
Город земле наступает на грудь —
из мертвого камня тяжелые стены.
"Покорись Тувал-Каину и позабудь
извечный язык зверья и растений!"
Перевод Л. Цивьяна
ДОЖДЬ В СОДОМЕ
(Из цикла "Другой первозданный") /Перевод Л. Цивьяна/
И зодчий взглянул и измерил просторы.
Увидел: за пористой, мутной завесой
могуче раскинулся каменный город, —
и струй дождевых устремились отвесы.
То ливень бесплодный, пролитый на плиты
и гибнущий в мрачном плену водостоков.
То слезы земли, что асфальтом забита,
по нежной листве, по брожению соков.