Избранные труды. Норвежское общество
Шрифт:
Приходится констатировать одновременно и далеко зашедшее разложение дофеодального строя и незавершенность этого процесса. Иначе говоря, мы должны отметить чрезвычайную медленность и неполноту перестройки норвежского общества, отсутствие в Норвегии того бурного и относительно быстрого формирования феодализма, какое имело место у франков и в некоторых других странах Европы в раннее Средневековье. Здесь переход от доклассового общества к феодальному в силу своей замедленности имел характер более постепенный, что, однако, не делало этот процесс менее богатым катаклизмами. Напротив, долго сохранявшееся в Норвегии свободное крестьянство оказалось способным сопротивляться натиску
Примечания
1 G. 3-11, 19-24, 27, 28, 30. 31, 32, 37, 54, 55.
2 См. Введение.
? Dahl О. Norsk historieforskning i 19. og 20 arhundrc. Oslo, 1959, s. 204, 236, 241.
4 Sandvik G. Hovding og konge i Heimskringla. Oslo, 1955, s. 54, 99.
5 О возможностях применения ретроспективного метода исследования социально-экономических отношений в средневековой Норвегии см.: Hohnsen A. Nye meioder innen en saerskill grcn av norsk historieforskning. — H. T., Bd. 32, 1940—42, s. 27 ff.
6 Авторы королевских саг располагали в качестве источников, наряду с песнями скальдов, и прозаическими произведениями (см. Beyschlag S. Moglichkeiten mundlicher Uberlieferung in der Konigssaga. — «Arkiv for nordisk filologi». 68, bd., 1958, s. 109-137).
7 Storm G. Norske Historicskrivere paa Kong Sverres Tid. — «Aarboger for nordisk Oldkyn-dighed og Historie». Kobenhavn, 1871; idem. Snorre Sturlassons Historieskrivning, en kritisk Undersogclse. Kjobenhavn, 1873; Schreiner J. Tradisjon og saga om Olav den heilige. — «Skrifler utg. av Det Norske Videnskaps — Akademi i Oslo» II. Hist-filos. Klasse, 1926, № 1, Oslo, 1926.
x Напомню, что «Сага о Сверрире» начинает повествование с 1177 г., все «королевские саги» о предшествующем времени были написаны позднее «Саги о Сверрире» и заканчивают изложение 1177 г. или более ранней датой (см. Введение).
9 Против гиперкритического отношения к исландским сагам как источникам по истории права протестует Б. Рефельдт (Rehfeldt В. Saga und Lagsaga. — ZSSR. Germ. Abt., 72. Bd., 1955, S. 42, 45. 54).
l" «В древнескандинавскую эпоху bondi - скорее правовое понятие, нежели обозначение профессии» (Reallcxikon der Germanischen Altertumskunde, 2. Aufl., Bd. 2, S. 100). Cp. Wort und Begriff «Bauer», hg. von Wenskus R., Jankuhn H. und Grinda K. Gottingen, 1975, S. 58, 64 ff., 72.
11 G. 6.
12 См. выше, c. 99.
17 В. I, 5.
14 F. IV, 44. Более того, постановление предусматривало, что в случае гибели этого хозяйства виновные в ослеплении должны были вторично предоставить пострадавшему такое же количество домашних животных и рабов, и так же в третий раз.
15 F. V. 14. Ср. F. XIII, 21.
F. II, 27. Ср. 0.2: «Если кто-либо убьет домашних животных, принадлежащих другому человеку, даже если он убьет не более одной коровы, но тем самым будет умерщвлен весь его скот — все люди, виновные в содеянном, лишатся права на получение возмещения...»
17 F. И, 20.
|к G. 115. Полмарки - это цена примерно двух коров; корова в Вестланде, по оценке
19 См. Гуревич А.Я. Норвежские лейлендинги в X—XII вв. — «Скандинавский сборник», ?И. Таллин, 1963, с. 13, 24.
20 В суде от ответчика требовалось предоставление залога в размере 3 марок. В счет их мог быть дан скот. В «Законах Гулатинга» сказано: «...но если он [ответчик] не имеет скота стоимостью в 3 марки, пусть за него предоставит залог кто-либо, владеющий скотом стоимостью в 3 марки» (G. 102. Ср. G. 32, 109; Е. 1, 37, 45).
21 F. Indi, 20.
22 В Швеции того же времени люди, имевшие земли и имущества менее, чем на 3 марки, считались бродягами (loskae maen) и подвергались принуждению к труду. Только земельные собственники с бульшим достоянием допускались в число полноправных участников тинга. Принудительный труд для малоимущих и неимущих людей служил средством обеспечения рабочей силой зажиточных одальбондов и крупных собственников в период, когда исчезало рабство, а также являлся мерою искоренения бродяжничества (Beauchet L. Histoire de la propriete fonciere en Suede, p. 169—180. Cp. The Cambridge Economie History of Europe, vol. 1, Cambridge, 1942, p. 487).
23 E. 1, 12; B. 1, 5, 14.
24 F. IV, 5; cp. F. XV, 15, 16.
25 G. 70. Характеризуя войско противников конунга Олава Харальдссона, выступившее из Трандхейма, Снорри отмечает его пестроту: «В него входили многие лендрманы и большое число крупных бондов, но главную его массу составляли мелкие земледельцы и работники» (en [ю var liitt allr mugr, er varu ssorparar ok verkmenn). Olafs s. helga, кар. 216.
26 F. Xlll, 2.
27 G. 296.
28 F. II, 7. Cp. G. 290.
29 F. 1, 4. В XI в. положение еще было, по-видимому, иным: во всяком случае, в Morkinskinna (s. 6) упомянут созыв на Эйратинг всех людей, имевших свои дома (allir husfastir menn).
30 G. 131.
31 F. 11, 33. Ср. B. 1, 12. В сагах иногда термин «бонд» фигурирует в качестве синонима богатого человека. Так, в «Саге об Олаве Трюггвасоне» монаха Одда в рассказе о хороших рыбных ловлях в Халогаланде в одной рукописи сказано, что это давало существенную поддержку «как богатым, так и бедным» (rikra ok urikra), а в другой рукописи та же мысль передана иначе: «как малоимущим людям, так и бондам» (baeoi fatokum monnum ос buondum). Olafs s. Tryggvasonar, кар. 45 (А), кар. 34 (S.).
32 F. il, 18; X, 9, 10; XIII, 2 и др.
33 В этом отношен ч весьма показательно предписание «Законов Фростатинга» о том, как нужно пезтупать, если будет убит человек, относительно которого «никто не знает, был ли он свободным или рабом» (ос veit engi hvart bann er friais coa 6raell); его законный господин (scapdrottinn hans) должен был установить на тинге с помощью свидетелей статус убитого (F. IV, 56). Неясность этого вопроса объяснялась, видимо, именно тем, что убитый находился в услужении. Естественно, что когда мы говорим о рабстве в Скандинавии эпохи раннего Средневековья, то речь идет о весьма своеобразной его форме, имеющей мало общего с классическим рабством древности.