Изгнание в Индию
Шрифт:
Дэвид покорно переписал все на нотариальный лист, взял со стола нарукавник и громко высморкался в него.
– Надо же. Баснословно разбогатев, ты приобрел новые привычки… – съязвила Анна.
– Тебя поймают.
– Не твое дело. Где драгоценности?
– В сейфе. Ключ за второй створкой шкафа в прихожей. Открой, на стыке двери увидишь желтый шуруп. Нажми на него – ключ выпадет.
– Мик, проверьте, – попросила Анна. – Какие еще ценности есть в доме?
– Пройдись, посмотри, – тихо сказал Дэвид. – Ты убьешь меня?
– Я оставлю тебя жить, – твердо ответила Анна.
От ее слов ему стало жутко.
В
– Так и есть! – весело сказал он, подбрасывая ключ в руке.
Он передал его Анне, и она открыла сейф.
Кроме двадцати тысяч фунтов в сейфе лежали акции стоимостью в шестьдесят тысяч фунтов, несколько футляров с жемчужными браслетами редкой красоты и три тугих мешка с бриллиантами.
– На кровать его, – сказала Анна.
Его снова положили на спину, но на этот раз крепко связали по ногам и рукам так, чтобы он не смог даже пошевелиться.
Когда дело было сделано, Анна снова взяла в руки пистолет.
– Ты приговариваешься к смерти! – громко сказала она.
Раздалось шесть выстрелов и щелчки – в револьвере закончились патроны.
Анна с наслаждением смотрела на испуганное, полубезумное лицо Дэвида. Он пока еще не успел осознать, что ни одна пуля не попала в него.
Анна достала из сумки чистый лист бумаги, подошла к столу и написала своим красивым витиеватым почерком: «Правосудие совершено Анной Лансер». И поставила свою подпись. Затем она прикрепила булавкой этот листок к внешней стороне двери и вернулась к кровати.
Дэвид уже был в состоянии понимать, что происходит.
– Как видишь, я держу свое слово, – с сарказмом сказала она.
– Заткните ему, пожалуйста, рот Роналд, – попросила она Рори.
Когда кляп снова оказался во рту Дэвида, Анна с сообщниками вышла из комнаты.
– Ты будешь жить еще не одну неделю, и подохнешь в этой комнате, Дэвид!
Они спустились к прислуге.
– Вас здесь восемь человек, – сходу начала Анна. – Миссис Албертон, миссис Кит, мисс Конор, миссис Оукман, мистер Галсбрейт и мистер Торндайк. Мне известно, откуда вы, где вы живете, с кем живете, кто ваши родные и в каких вы с ними отношениях.
Она вытащила из сумки небольшую картонную коробку.
– Здесь ваше будущее – новые паспорта, – она положила коробку на кухонный стол и достала из сумки шесть толстых пачек денег. – А здесь ваше состояние – по десять тысяч фунтов на каждого. Теперь у вас есть выбор – остаться связанными в этом доме, пока вас тут не найдут перепуганные родные. Или – сегодня же ночью, с помощью моих людей, незаметно покинуть Англию с этими деньгами и разъехаться в уже купленные на ваши новые паспорта дома в Америке. Условие одно – ни вы, ни ваши дети не должны появляться в Европе до конца своей жизни. Кто согласен?
Утром того же дня, когда сыновья Мика и Рори под видом специально нанятых рабочих, заколачивали окна дома Дэвида Сколфилда, прислуга, наспех собравшая свои пожитки, покидала Англию на небольших лодках. Они плыли в Америку через Ирландию, Норвегию, Францию и Нидерланды. Уезжали по одному или по двое, если в семье были совсем маленькие дети. Через полгода все эти люди начали новую, обеспеченную жизнь на своей новой родине.
А в самый разгар рабочего дня, в центральном офисе банка появился известный британский финансист мистер Джордж Кларк в сопровождении своего не менее известного
В это утро фотографии Кларка, пожимающего руку Дэвиду, появились во всех деловых изданиях. Газеты сообщили, что друзья решились на беспрецедентный шаг – решили вложить деньги в нефтяные месторождения Южной Африки. Эти открытые месторождения, по мнению предпринимателей, должны были обеспечить империю топливом на ближайшее столетие.
Кларк и Сколфилд вошли в банк, каждый держа в руках по экземпляру газеты. Их провели в приемную для особых гостей, где Сколфилд, предъявив доверенность на распоряжение своими деньгами, с улыбкой наблюдал, как Кларк подписывал платежные поручения о переводе всех хранившихся у него денег на сто двадцать частных счетов по всему миру. После этого, уважаемые господа пожали друг другу руки, и, потребовав незамедлительно отправить платежные поручения телефонограммой в банки получателей, удалились. Полтора миллиона триста одиннадцать тысяч семьсот четыре фунта сорок пять пени исчезли со счета банка.
Воодушевленные прибытием таких почетных гостей, управляющие и рядовые клерки еще несколько дней гадали о причинах столь странного распределения денег.
В каюту арендованного крохотного парохода вошли двое мужчин. Они откинули капюшоны своих плащей, закрывавшие лица.
– Ну, как все прошло? – улыбаясь, спросила Анна.
– Кажется, отлично! – ответил ей Кларк.
– Прекрасно! – сказала Анна. – Идите, смойте грим.
Мужчины вышли из каюты.
Сидевшие рядом с ней Рори и Мик радостно улыбались.
– Ну что же, господа, – сказала им Анна. – Самое позднее – завтра все деньги будут у наших людей.
Когда актеры вернулись в каюты уже в своем обычном облике, лишь слегка напоминавшем Кларка и Сколфилда, Анна выдала им по пять тысяч фунтов, билеты на пароход до Канады и новые паспорта.
– Рори, Мик! Отправляйтесь – сказала она своим напарникам, когда актеры покинули пароход. – Встречаемся через два месяца в Риме.
Мик и Рори, уже передавшие второй аванс из десяти тысяч фунтов, лежавших в сейфе Сколфилда, и по мешочку с бриллиантами, попрощались и вышли.
Полтора года подготовки не прошли зря.
Через час после подписания эпохального документа, мистер Сколфилд, решивший путешествовать анонимно, отправился в порт, и занял королевскую каюту в пароходе, отплывавшим в Касабланку. Его следы потерялись где-то в марокканской пустыне.
Все прояснилось через месяц, когда рабочие, расчищавшие дно для заливки свай моста, вытащили из реки Гудзон в Нью-Йорке полностью изъеденный рыбами и раками скелет, к руке которого наручниками намертво была прикреплена капсула. Они приняли останки за очередную жертву криминальных разборок. Прибывший на место преспупления шеф отделения полиции приказал открыть капсулу. Оттуда достали записку: «Правосудие совершено Анной Лансер».