Изгнанник
Шрифт:
Наконец Коваленко завершил разговор и не сразу обернулся к нему.
— Меня перебросили на другое задание.
— Перебросили?
— Приказали возвращаться в Москву.
— Когда?
— Немедленно.
— Почему?
— У нас такой вопрос задавать не принято. Приказывают — значит, выполняй.
Мобильник Коваленко опять разразился мелодией. Выждав пару секунд, он нехотя ответил.
— Да. — Но тут же повторил ответ по-английски и передал телефон Николасу: — Это вас.
Давос,
— Николас, это Клем говорит. Ты меня слышишь?
— Да.
— Где ты находишься?
— На дороге из Цюриха в Давос.
— В Давос? Представь себе, я тоже в Давосе, в «Штайгенбергер-Бельведере». Папа участвует в форуме. — Она вдруг понизила голос. — А как ты уехал из Парижа?
— Скажи, Клем, Ребекка тоже там? — проигнорировал ее вопрос Мартен.
— Да, но я ее не видела.
— Ты не могла бы с нею связаться?
— Мы с ней сегодня вечером ужинаем вместе.
— Нет, — жестко возразил Мартен. — Надо раньше. Прямо сейчас, как можно быстрее.
— Николас, что-нибудь случилось? Я по твоему голосу чувствую.
— Ребекка встречается с одним человеком. Его имя Александр Кабрера.
Леди Клем шумно вздохнула.
— О господи.
— О господи? Что это значит?
В телефоне раздался громкий треск помех. Связь на время пропала.
— Клем, ты меня слышишь? — встревоженно воскликнул Мартен.
Связь восстановилась так же быстро, как и исчезла.
— Да, Николас.
— Я пытался дозвониться Ребекке на сотовый. Но ее номер не отвечает. У тебя есть номер мобильника Ротфельза?
— Нет.
— Клем, вместе с Ротфельзами может быть Кабрера.
— Естественно, он вместе с ними. Жерар Ротфельз работает на него. Они тут сняли виллу на уик-энд.
— Работает на Кабреру… Вот, значит, как они познакомились.
Ему было известно, что Ротфельз руководит европейским отделением какой-то международной промышленной компании. Но ему никогда не приходил в голову вопрос о том, кто является его работодателем.
— Послушай, Клем, Кабрера совсем не такой, каким кажется Ребекке.
— О чем это ты?
— Он… — Мартен запнулся, пытаясь подобрать правильное слово. — Не исключено, что он имеет какое-то отношение к убийству Дэна Форда. И еще одного человека, которого убили вчера в Цюрихе.
— Николас, но это же абсурд.
— Вовсе нет, поверь мне.
Клем вскинула глаза на маникюршу.
— Извините, но не могли бы вы на минутку оставить меня одну? Мне нужно немножко посекретничать.
— Да что ты там болтаешь, Клем?
— Стараюсь быть вежливой. По возможности никогда не обсуждаю семейные дела в присутствии посторонних.
— Какие
— Николас, я не должна была говорить тебе. Ребекка хотела преподнести сюрприз, но с учетом складывающихся обстоятельств тебе все-таки лучше об этом узнать. Ребекка не просто встречается с Александром Кабрерой — она выходит за него замуж.
— Замуж? За него?!
Опять пошли помехи — голос в трубке начал пропадать.
— Клем! Клем! — звал Мартен. — Слышишь ли ты меня?
Треск лишь усилился. На этот раз связь оборвалась окончательно.
82
Дверь открылась, и полковник Мурзин ввел Питера Китнера в библиотеку виллы «Энкрацер».
Баронесса восседала на кожаном диване перед массивным кофейным столиком, стоявшим в центре зала. Поодаль, возле камина, стоял Александр Кабрера, бесстрастно глядя в огромное окно, из которого открывался захватывающий вид на Давосскую долину.
Китнер не видел Кабреру несколько лет. Но даже пластическая хирургия была не в силах изменить этого человека, которого безошибочно выдавала одна лишь особая надменность.
— Спасибо, полковник, — поблагодарила баронесса по-русски.
Мурзин отрывисто кивнул и вышел, аккуратно затворив за собой дверь.
— Доброе утро, царевич.
— Доброе утро, — ответил он с некоторой опаской, тоже по-русски.
На баронессе был шелковый брючный костюм, в котором преобладали светло-желтый и белый тона — ее любимые. И все же в разгар зимы в Альпах такое одеяние смотрелось несколько нелепо.
Бриллиантовые серьги, изумрудное колье, золотые браслеты на обоих запястьях. Черные волосы зачесаны вверх и собраны в пучок — прическа получилась почти в восточном стиле. Зеленые глаза сияли. Но это был не тот чувственный, зовущий цвет из далекого прошлого, оставивший в его душе глубокий след. Нынешний зеленый цвет был скорее змеиным, пронзительным, коварным.
— Что вам от меня нужно?
— Но, царевич, вы ведь сами просили об этой встрече.
Китнер перевел взгляд на Александра, стоявшего у окна — его поза оставалась неизменной, — и вновь посмотрел на баронессу:
— Спрашиваю еще раз: что вам от меня нужно?
— Вам нужно кое-что подписать.
— Подписать?
— Да, соглашение, подобное тому, которое мы заключили много-много лет назад.
— И которое вы нарушили.
— Настали другие времена, царевич. И обстоятельства изменились.
— Сядьте, отец. — Оторвавшись от окна, Александр неожиданно быстро приблизился к нему. В его черных, как ночь, глазах читалась та же угроза, что и в глазах баронессы.
— Интересно получается. Наследник престола — я, а приказы ФСО отдаете вы.