Изгнанники Эвитана. Дилогия
Шрифт:
Поппей Август одним видом вызывает непреодолимое отвращение - еще прежде, чем представится. И при всём аристократизме Призрачный Король должен показаться гаже всех подданных дикарского Двора.
Не показался. Просто - непонятен.
– Приветствую вас, граф.
– Король уселся на специально принесенное роскошное кресло.
Очевидно, это полагается считать троном. Все прочие, включая гостей, продолжают сидеть на плащах. Тенмар чуть не подумал - "на шкурах".
– Приветствую вас, - наклонил голову "граф".
"Герцогом" собеседник
"Вашим величеством" Анри называть главаря не собирался. А имени всесбродно избранному королю Призрачного Двора не полагается.
– Я должен порадовать подданных!
– широким жестом махнул монарх оборванцев на веселое сборище. Пока еще только полупьяное. Развлекающееся в меру собственного разумения и вкусов. И уже достаточно хлебнувшее, чтобы не стесняться гостей.
– Они радуются, когда лицезреют меня!
– Второй взмах королевской длани подданные всё же соизволили заметить. И в меру восторженно взвыть.
– А потом мы будем говорить, граф. О многом. А пока ты и твой друг - пейте, ешьте. Вы - наши дорогие гости. И еще больше половины ночи никто не ждет вас в казарме.
3
А это еще что за вопли во дворе? Неужто - накликала? И кто-то в самом деле угодил в костер?!
Да нет, от боли орут не так.
Дети уже не носятся по двору. Взволнованной ватагой окружили только что вернувшегося товарища. Великовозрастные дети... от тринадцати до двадцати с хвостиком. В случае опасности вмиг станет ясно, кто старше, - одни заслонят других. Так уже было.
Впереди всех - Виктор. Как раз полуобернулся к материнскому окну.
Источником радостного визга оказалась, конечно, ее собственная дочурка. Девица Зордес-Вальданэ чернооким вихрем пронеслась через двор. И в полном восторге повисла на шее едва успевшего соскочить с коня Грегори Ильдани.
Надо бы отучить... хотя зачем? Гор не протестует, а Белла подрастает. Покойный Арно был бы не против, они с Алексисом дружили...
Смахнуть непрошенную слезу. Герцогиня Вальданэ не плачет - никогда.
Кармэн в последний раз провела ладонью по волосам Элен и быстро глянула в зеркало. Зря о себе "не первой молодости" - хороша! А дополнительных красивостей не нужно. Мать не должна затенять дочь. Хотя и пугать своим видом - тоже.
Смотри, Грегори! Арабелла в зрелые годы будет красавицей. Да и сейчас уже не намного отстает от матери. Совсем.
Догоняет. И это - просто прекрасно.
Кармелите приходилось выдавать замуж и самых безнадежных девиц. И совсем неплохо. Но дочка - ее чернокудрое буйногривое чудо!
– заслуживает лучшего! Кого выберет сама.
И, похоже, уже выбрала.
В комнате перед зеркалом Кармэн еще была заботливой опекуншей и любящей матерью. Но во двор навстречу Грегори уже спустится племянница правящего государя. Ибо сын Арно ездил как раз на аудиенцию к государю. И не подумавшему пригласить в столицу вышеупомянутую племянницу.
А вернувшись, Гор не кинулся обнимать Виктора. И не кружит по двору Белочку.
Значит, хороших новостей не предвидится. Впрочем, особо плохих - тоже. Иначе Грегори и Виктор уже летели бы, обгоняя друг друга, к матери и кузине. Перепрыгивая ступеньки.
Гор выглядит усталым. А его вымученная улыбка при виде сияющей Беллы сказала всё. Ну раз дочка - единственное, что делает его в таком состоянии счастливее ... Это - хорошо, даже если всё остальное - плохо.
Впрочем, при виде самой Кармэн Грегори и вовсе просиял. Почти. Скопировал радостную улыбку Элгэ.
– Кузина, я должен с вами поговорить!
– выпалил он, широко шагая к ней.
Виктор и Белла - по бокам.
– Идем, Гор. Виктор, проводи друга.
От сына у нее государственных секретов нет. Всё равно ему Грегори сам всё выложит. Мальчики дружили и раньше - гибель отцов сделала их братьями.
Не приглашенная дочь с хмурым видом зашагала следом.
– Арабелла, помоги Александре написать сонет о рыцаре и розе.
– Ненавижу сонеты!
– выпалила дерзкая девчонка.
Вся в мать! Сама такую вырастила.
Как сверкает черными глазищами! И как уже сейчас хороша! Гор непременно должен заметить столь непосредственную прелесть. Устроить, чтобы обернулся?
А особенно хороша будет - если посадить рядом с Алексой Илладийской. Прости, Александра. Когда здесь будет Витольд - Кармэн спрячет всех красоток и сама спрячется. Но сейчас ты нужна, какая есть.
– Арабелла, - улыбнулась коварная мать, - вряд ли тебе будет интересно слушать о здоровье твоего двоюродного деда.
– Дочь это не обманет, но прислушаться она должна. Возможно.
– Белла, завтра приезжает виконт Витольд Тервилль. Александре нужен сонет!
– строго нахмурила брови Кармэн.
Подействовало. Не тон, а упоминание о несчастной Алексе, что без сонета (и Витольда!) ну просто умрет...
Не менее несчастная дочь жестокой Кармелиты поплелась в беседку выполнять долг подруги. Вместе мучить бумагу и чернила.
Там Арабеллу и найдет потом Гор. Их обеих.
А сонеты к завтрашнему дню великолепно настрочит Элгэ. Увы, витающая в облаках Александра обожает куртуазную поэзию. Арабелла с ее подростковыми замашками - ненавидит. Но стихи они пишут одинаково. "Розу" срифмуют только с "мимозой". А "рыцаря" (если повезет) - с "птицей".
Но дочь будет сочинять сонеты. Потому как государственные интриги - даже аравинтские - не для четырнадцатилетних.
Элгэ... Вот ее, Кармэн посвятила бы во многое. Особенно учитывая, что о половине девушка догадывается сама. А изрядную часть оставшегося успел разболтать Виктор.
Но здесь нужна беседа наедине. Взять с собой герцогиню Илладэн и не взять родную дочь - значит так Беллу оскорбить...
А жаль. Элгэ - не глупее Эстелы Триэнн. Покойный герцог Алехандро знал, что делал, назвав дочь именем древнеилладийской богини мудрости. А Кармэн с удовольствием выдала бы девушку за Виктора. Тем более что и он вряд ли против.