Изгнанники Эвитана. Дилогия
Шрифт:
Об этих бандах нужно доложить Регентскому Совету. И как можно скорее!
Но до него еще добраться надо. И в такой ситуации просто смерти подобно драться друг с другом, Темный и все змеи его! Сейчас первоочередная задача - вырвать Эйду у лесных сволочей! И один Творец знает, как.
– Собираясь куда-то везти раненого командира, вы рискуете его жизнью!
– Алан закусил удила.
С теми людьми, что у него остались, - Эйду не отбить! А если отдать еще и Карлотту - терять будет точно нечего. Так лучше
Ну почему, почему "лесные леонардиты" подстрелили Гарсию, а не Мировского?! Как всем было бы хорошо.
– Не лезьте не в свое дело!
– Здоровье человека, с которым у меня заключен договор, - это и мое дело!
– Эдингем обычно особо не переживал, глядя на людей снизу вверх. Но сейчас дорого дал бы за возможность говорить с надменным белокурым богатырем верхом, а не стоя.
– И кроме того - мы должны найти похищенную девушку!
– Вы должны - вы и ищите!
– отрезал Мировский.
– Девушка вполне могла уйти с якобы "похитителями" добровольно. А вот по поводу сестры Валентины сомнений лично у меня нет. Поэтому я забираю ее. Вы и ваши люди можете быть свободны, капитан.
Алан всадил ногти в ладони - чтобы не кинуться на всеславовца с кулаками. Ему не справиться с рослым, здоровенным противником. Вдобавок - превосходящим в боевом опыте! Лет на десять.
– Я не свободен, капитан Мировский!
– отчеканил Эдингем.
– Я - на службе у Регента Бертольда Ревинтера. И я не вправе отдавать вам монахиню - чтобы вы ее увезли неизвестно куда. У меня, знаете ли, нет причин доверять офицеру, на глазах у солдат оспаривавшему приказ командира!
Это - вызов. И Эдингем прекрасно понимает, что только что сделал. Достойного выхода - нет. Он принял решение. И целиться будет именно в Мировского!
Судя по потемневшему лицу врага - тот тоже не пойдет на попятный. Рассчитывает просто числом раздавить изрядно поредевший ревинтеровский отряд?
Солдаты только что дрались бок о бок. И теперь глухо ропщут сзади. Не понимают причуд командиров.
Ничего, сейчас воинская дисциплина возьмет свое. Вон, уже нехотя строятся...
Алан тоскливо обвел взглядом тускло сереющее небо. По-прежнему - ни звезд, ни луны! И уже не успеть вырваться из бледно-свинцового плена...
Сколько еще людей больше не увидят ни ночных, ни дневных светил? А сколько - даже рассвета?
– Это безумие, капитан Мировский!
Темный с ней, с гордостью! Надо сделать последнюю попытку. Не совсем же этот словеонец - замшелый северный осёл!
Ярослав лишь махнул рукой своим:
– Пли!
Ясно. Эдингем умрет от руки совсем замшелого северного осла.
Мировский подал пример прочим ослам. Сходу разрядил пистолет в сержанта Дональда Уикни. Так и не успевшего осознать, что теперь нужно драться
3
– Открывай - хуже будет!
Элгэ демонически расхохоталась. Если открыть - вот тогда точно будет "хуже".
А если эти остолопы вышибут дверь - поплохеет совсем. Им.
Дубовый зверь выдержит и не таких ослов... будем надеяться. А не выдержит - на свете будет на несколько вышеуказанных животных меньше! Подзвездный мир по ним вряд ли особо заплачет.
Пока ломать не пытаются. Чего ждут? Прибытия пушек и картечи?
Герцогиня Илладэн рассмеялась громче. Скользя взглядом по целой коллекции заряженных пистолетов.
Оружия хватит на целую армию. Это пороха мало. Не иначе - принц Гуго подчистую истратил на последней охоте...
Жаль - тогда был бы шанс. Не вырваться отсюда - так половину недоделанных войск Амерзэна перестрелять.
Интересно, на кого свинопринц охотился? На сородичей-кабанов или обошелся посевами невезучих окрестных крестьян?
Или стрелял в ворон... Может, в какую-нибудь даже попал. В престарелую, глухую и слепую. Выковылявшую погреться на скудном зимнем солнце...
Элгэ вновь усмехнулась. Всё равно не верится, что жить осталось несколько часов. Ходишь, дышишь, готова драться до смерти! Желательно - вражеской.
И сейчас жива, как никогда...
...Безопасный уют пещеры. На теплую землю брошены плащи. Зелёно-золотой - Вальданэ, гранат и золото - Илладэна.
Рядом - опустевшая бутылка прихваченного на прогулку вина. Только что с хохотом распили на двоих. Прямо из горлышка.
Грохочет - там, снаружи. Гроза. Гремит, льет, сверкает...
Меньше чем час назад ослепительно-белая молния саданула в огромное дерево. Под чьей сенью укрылись Элгэ и Виктор.
Они едва успели выскочить. Из-под рушащейся пылающе-ветвистой гибели...
И даже не разжали рук.
– Угроза смерти способствует жизни. Я сколько раз это говорил?
Виктор вновь обнимает Элгэ - еще крепче. И жарче. Под ее полупьяный смех - банджаронской танцовщицы.
Младшую герцогиню Илладэн всегда считали слишком серьезной. Только любовник видел ее совсем иной. С ним сумасшедшей становилась она. А его показная серьезность ее смешила...
И ни до, ни после той ночи Элгэ не было так...
Она тряхнула слегка спутавшимися волосами. Виктор обожал их растрепанными.
Улыбка никак не желает покидать лицо. Вот так и похоронят - смеющейся.
Хотя вряд ли ее хладное тело вообще опознают. Особенно по лицу. После пребывания-то в лапах северных дикарей...
Нашла время! Значит - и в самом деле умирать. Раз такие воспоминания пошли.
И почему именно это? Элгэ никогда не любила Виктора. А его любовь - такая же игра, как и ее.