Изгнанники Эвитана. Дилогия
Шрифт:
– Ты уж не сердись на Рауля! Он как лучше хотел...
Да, тюрьма свое дело сделала. Сын барона Криделя только сейчас заметил, что Жан всё время "тыкает". Мещанин - дворянину.
Слегка коробит, но виду Серж не подал. Не в Эвитане. А у них тут за полтора года свои привычки завелись. Как в любой тюрьме.
Интересно, Жан - грамотный? Должен. Иначе как расписывается? Закорючку ставит?
Кридель едва не подскочил на месте. Не на шутку перепугав встревоженного его здоровьем Вальдена.
Анри мог приказать им
Так какой Кридель, к змеям, гладиатор? Если ничего не подписывал? Он еще вполне может...
А сомнения и горечь - недостойны истинного дворянина. И их нужно подавить! Безжалостно.
Юноша сел на кровати. Голова еще слегка болит и кружится. Ну да скоро ему станет не до таких мелочей!
– Жан, поможешь дойти? Я должен видеть Анри. Без подписи недейст...
– Всё в порядке, Серж, - в очередной раз не так понял Вальден.
– За тебя расписался виконт Эверрат. Он от природы любой почерк переймет.
Юноша устало откинулся на подушки. И прикрыл глаза - чтобы точно не видеть радостного лица простолюдина-сержанта.
Теперь-то уж точно ничего не исправить! К меньшему или к большему злу, но бывший корнет Кридель отныне - квиринский гладиатор.
2
Они решили предоставить Сержу подуться вдоволь. Вальден ушел, и никто другой сочувствовать раненому не явился. Битому то есть.
Ну и пусть! Единственный человек, кого действительно хочется видеть, - друг из прежней, доквиринской жизни. А он - неизвестно где.
Бывший корнет Кридель - отныне одинок. Ну и что?
– Серж...
Нет, он ошибался! Оставят в покое, жди!
– Что?!
– раздраженно обернулся Кридель.
Крис растерянно замер у ширмы.
Серж сбавил тон - едва увидел вмиг расстроившееся лицо Кристиана. Он-то точно ни в чём не виноват!
И волноваться ему нельзя. Кто-то (кажется, Конрад) упоминал, что у Криса болезнь легких. Чуть что - удушье. Лет с двенадцати, вроде.
– Я хочу побыть один, - Кридель честно попытался выдавить улыбку.
Вряд ли удалось. Жаль, себя не видно.
– Серж, там нужно выйти... на построение...
Крис - от природы застенчив. И не всегда может подобрать слова. Хуже самого Криделя.
Нашли, кого посылать!
– Анри всех ждет. И Рауль просил...
Да, "Рауль просил" - это очень серьезно и многозначительно! Он ради подполковника себя на куски порвать даст. А если понадобится - притащит одного строптивого корнета на построение за ухо. Влепив по дороге пару-тройку подзатыльников.
Ну и пусть! Если решится. Что Керли забыл о дворянской чести и лезет с кулаками на другого дворянина - его позор, а не Сержа. От Вальдена научился?
Нет,
Творец, во что превратится сам Кридель? После тюрьмы, амфитеатра, боёв на потеху озверелой толпе? Будет ли еще помнить о дворянской чести?
Но пока - не забыл. И Раулю придется с этим считаться!
– Никуда я не пойду!
– Но мы все должны явиться на перекличку...
– А пусть за меня откликнется виконт Конрад Эверрат!
– ехидно предложил Серж.
– Раз он всё за меня делает. Или сам Рауль. Темный их забери, я не выбирал эту казарму!
Всё-таки взорвался! И наверняка обидел Криса...
– Я... я всё понимаю...
– Кристиан путается в словах. Даже больше, чем обычно - когда волнуется.
– Я правда понимаю, Серж... Но ты должен... Теперь уже слишком поздно. И, кроме того...
Крис на миг умолк, чтобы привлечь внимание. Но не дождался и выпалил:
– Серж, на плацу твой друг Роджер! И... мне не нравится, что там может произойти!
– Роджер - здесь?!
– Кридель пулей вскочил с кровати.
Долой - грусть и тоску! А заодно - капитана Керли. И его методы убеждения строптивых корнетов.
– Здесь... но... Серж, я должен тебе объяснить...
Куда там! Кридель уже не вслушивался в его слова. Сейчас он увидит Джерри! Наконец-то обнимет лучшего друга!
3
Это - дурной сон. Кошмар! Такого просто не может быть...
Но есть.
Серж знал - в жизни случается то, что потом не забыть никогда.
...Пыльная лесостепь на квиринско-эвитанском пограничье. Собственная рука поднимает оружие - выстрелить в спину своему.
Ошеломленное лицо умирающего...
Шальной заплыв через Тан... В ожидании роковой пули - вдогонку.
Заслуженной пули...
Серж тогда еще не знал, что по-настоящему страшно - потом. Когда наваливается осознание содеянного. Непомерным грузом.
Роковое дезертирство, плен. Дорога до Сантэи. Тюрьма для военнопленных. Приказ о выдаче Эвитану - читай: Всеславу! Превращение в гладиатора...
Разве всё это страшнее потемневших от смертной ярости глаз Анри Тенмара?
Нет, не так. Подполковника!
От товарища по плену отделяет бездна. Почему Серж понял это только сейчас? Анри Тенмар мог смеяться и шутить. Но он убил десятки врагов. Если не сотню.
Жгучий лед в глазах, чеканный шаг. В сторону Роджера Николса. Под одобряющими взглядами своих.
Серж никогда не относил себя к слишком проницательным людям. Но тут и последний дурак поймет - на узкой дорожке столкнулись смертельные враги. Столь смертельные, что любой путь узким покажется!
Ослепительно яркое солнце в зените бьет по глазам. Заставляет жмуриться. А чуть отвернешь голову - высветит всё. До малейшего камешка на плацу. До мельчайшей черточки - на целой шеренге чужих лиц. Неузнаваемых.