Изгои. Часть вторая

Калиничев Иван

— Мы не должны опускать руки!

— Она мертва. Тут без шансов. Возьми себя в руки, ты же мужик!

— Может, еще не поздно, — словно в беспамятстве, бормотал Луцык. — А что если сделать ей искусственное дыхание?!

— Левша, — скомандовала Джей. — Оттащи его от Гюрзы!

— А, ну это мы мигом! — крякнул он.

Мастер на все руки размахнулся и одним ударом отправил Луцыка в нокаут.

Когда Луцык был в отрубе, ему явилось странное видение. Он увидел себя у автомата с газированной

водой, какие в советское время стояли чуть ли не на каждом углу, и стакан за стаканом пьющим газировку без сиропа. Даже после четырех стаканов жажда все никак не утолялась. Казалось, что если он перестанет пить, горло окаменеет, а вслед за тем превратится в камень и он сам.

Луцык лезет в карман за мелочью, но там пусто. В отчаянии он бросается к прохожим и клянчит у них монетки. Люди отказывают и сторонятся его, как прокаженного. Некоторые даже посылают матерно.

— За что мне это?! — кричит Луцык, поднимая взор и руки к небу.

Ответа нет.

— За что?!

Тишина.

Он грозит небу кулаком и переключается на автомат с газировкой. Со всей силы ударяет ногой по ржавому гробу, внутри которого плещется живительная влага:

— Получай, сука! Получай!

После очередного пинка из аппарата доносится раскатистое:

— По голове себе постучи!

— Это кто там такой брозый?! — орет Луцык.

— Я!

— Назови себя!

— Много чести.

Луцык еще раз бьет кулаком по автомату.

— Я сказал, чтобы ты прекратил! — ворчит голос из автомата.

— Завали! — дерзко отвечает Луцык.

— Еще раз ударишь, я тебе ухо оторву!

Но буян не обращает внимания на угрозы и продолжает лупить автомат с газировкой.

— А я ведь тебя предупреждал, — и из стального короба вырывается огромная волосатая рука и хватает Луцыка за ухо.

— Отпусти, сука! — орет он.

Рука больно дернула за мочку, и нарушитель порядка очнулся.

Голова кружилась, немного побаливала челюсть, но в целом самочувствие было неплохое. Открыв глаза и сфокусировавшись, Луцык увидел перед собой Джей с мокрой тряпкой в руке.

— Спасибо, что живой, — усмехнувшись, проговорила она.

Луцык усмехнулся в ответ.

— Есть попить? — жажда оказалась реальной.

Джей протянула ему кожаный бурдюк с водой. Сделав щедрый глоток, Луцык облегченно выдохнул и снова улыбнулся.

— Что у тебя там за сука была? — спросила Джей.

— Какая еще сука?

— Ты орал: «Отпусти, сука!»

— А, это… Да бред какой-то привиделся.

— Расскажешь?

— Оно тебе надо?

— Очень надо.

— Меня хотел покалечить автомат с газводой.

— Действительно бред

— Угу.

Он на всякий случай проверил, на месте ли ухо. Орган слуха оказался в целости и сохранности. Переведя дух, Луцык оценил текущую ситуацию. Они вместе с бесчувственным Кабаном находились в повозке, запряженной осликом Скороходом, и куда-то

неспешно ехали.

— Ты расскажешь, что случилось? — обратился он к Джей.

— Истерика у тебя случилась. И Левша тебя вырубил, — пояснила она.

— Прости, но это был самый действенный способ! — подал голос с места возницы мастер на все руки.

— Ладно, прощаю, чего уж там.

— Слушай, — Джей замялась, покусывая губы. — А чего у тебя такая острая реакция-то была?

— Ну как же… Гюрза ведь наш товарищ… Как бы мы друг к другу ни относились, она тоже человек. И ее убили.

— Но ты же вроде не знал ее толком. Или знал? Признавайся, у вас что-то было?

— У нас?!

— У вас, у вас. Очень уж было похоже на то, как любовник проливает слезы по любовнице, на то, что для тебя это очень личная потеря.

— Ты в своем уме? Она же девушка Остапа! Да и когда бы я успел?

— Мало ли, ты парень шустрый.

— Ничего у нас не было!

— Точно?

— Слушай, если бы я переспал с Гюрзой, то, наверное, помнил бы об этом.

— Так почему же ты тогда так убивался?

— Говорю же, человек все-таки. Член команды. А тебе что, ни капельки не было ее жалко?

— Было, конечно. Но не до такой же степени.

— Какая ты стала черствая, Джей.

— Да, наверное. Жизнь научила такому отношению.

Луцык посмотрел по сторонам. До самого горизонта простиралась травянистая степь, а над ней висело большое зеленое облако, напоминающее слона.

— Джей, а что вы сделали с телом?

— Оставили в Дарьяне.

— Как это оставили?

— А вот так. Прострелили для надежности голову, чтобы наша скандалистка не восстала из мертвых, и оставили. Веда-Милана обещала ее похоронить со всеми почестями. Или ты хотел забрать труп с собой?

— Ничего я не хотел. Просто спросил. А что с настоятельницей? Как вы у нее Кабана утащили?

— Все нормально с ней. Она сама перепугалась до смерти от выстрела. Говорит, на спусковой крючок случайно нажала, рефлекторно, когда Гюрза на нее пошла… Христом богом молила, чтобы мы никому не говорили, что там и как произошло. Обещала сделать для нас все что угодно. Ну мы и велели, чтобы нам приготовили повозку с припасами и вас с Кабаном туда загрузили.

— И что, Веда-Милана так просто рассталась со своим возлюбленным?

— Как видишь. Видать, от сильного стресса у нее мозги на место встали.

— Вот она, истинность чувств.

— А еще она дала нам на дорожку отменного пойла! — прибавил Левша.

— Тогда может, помянем? — предложил Луцык.

Возражений не имелось.

Жидкость оказалась самогонкой. Веда-Милана расщедрилась аж на два десятилитровых бурдюка.

— Напиток просто супер! — нахваливал Левша. — Амброзия. В голову дает сразу, но опьянение мягкое.

— А нас потом не заглючит, как тогда в Дарьяне? — уточнил Луцык.