Изгой
Шрифт:
— Я отказываюсь уходить! — возмущается главврач и отбегает, прячась за своим столом. — Не трогайте меня!
Он хватает со стола телефон и собирается кому-то позвонить. Но бойцы не дают этого сделать — отбирают телефон и решительно вытаскивают врача из кабинета, заломив ему руки за спину.
На секунду даже удивляюсь, что они так жёстко работают. Но на самом деле в этом нет ничего необычного. В дворянских корпорациях строгие правила. Они имеют право судить и карать своих работников, вплоть до смертной казни за серьёзные проступки.
Буквально
Думаю, в больнице все понимают, что сейчас не время артачиться. То, что главный врач решил пободаться — вероятно, неспроста.
Заставляем женщину издать приказ, где прописываем всё касательно Аркадия Тимуровича и прочих условий.
— Учтите, что за выполнением будут строго следить, — сообщает Алексей, забирая второй экземпляр приказа. Первый останется здесь.
— К-к-конечно, — кудахчет женщина, выдавливая мученическую улыбку.
— Да не бойтесь вы так, сударыня, — успокаиваю её я. — Всё в порядке. Нам нужно только обеспечить безопасность князя. Ни вас, ни кого другого в больнице не тронут. Если, конечно, они не задумают плохого.
Выходим из кабинета, и Алексей говорит:
— Пора вниз. Журналисты уже на месте. Бойцы Династии не пускают их на территорию больницы, так что интервью придётся давать возле дороги.
Пока спускаемся на лифте, я достаю свой телефон и вижу несколько пропущенных от Вика. Видимо, он тоже успел прочитать новости.
Трубку он берёт сразу же, не успеваю услышать ни одного гудка.
— Ваше сиятельство! — восклицает. — Вы там как? Всё в порядке?
— Не совсем, — отвечаю я. — Подробности потом. Слушай: надо взять на службу надёжных людей. Нам с матерью потребуется круглосуточная охрана.
— Я так и подумал, — Виктор аж зубами скрипит. — У вас там внутри рода сразу грызня началась, да?
— Ещё какая. Подробности потом расскажу. Найди людей. Чем быстрее, тем лучше. Деньги сейчас переведу.
— Так точно. Немедленно займусь. Есть несколько ребят на примете.
— Хорошо. Егору тоже понадобится охрана, устроишь?
— Нет проблем. На связи, ваше сиятельство.
Как только кладу трубку, Алексей говорит:
— Я мог бы предоставить тебе своих людей.
— Нет нужды.
— Не доверяешь мне?
— Доверяю. Но предпочитаю, чтобы охрана была верна лично мне.
— Разумно, — усмехается дед. — Может, тебе помочь финансами? Вряд ли ты можешь себе позволить…
— Не нужно, ваше сиятельство. У меня есть деньги.
Надолго этих денег не хватит, конечно. Прибыль от Оруженосца пока ничтожная, Цитата и вовсе пока мёртвый актив. Мамин магазин не покроет расходы на круглосуточную охрану и всё остальное.
Ничего, я придумаю, где достать средства. А быть должным кому-либо, особенно кому-то из Грозиных, я точно не хочу.
Кроме представителей Первого имперского, приехали журналисты других
Алексей держится перед камерами уверенно, говорит чётко и по делу. Он же профессиональный политик, поэтому ничего удивительного.
— Я твёрдо заявляю, что жизни князя Грозина ничего не угрожает. Операцию проводят лучшие врачи России. Будут обеспечены дополнительные меры безопасности. Скоро будет издан указ о том, что защита князя объявляется делом государственной важности.
— В чём причина? Это было покушение? Есть опасения, что кто-то нападёт на его сиятельство? — наперебой спрашивают журналисты.
— Это было не покушение, — твёрдо заявляет Алексей. — Князя подвело здоровье, но он вылечится и опять займёт место главы рода. В этом нет сомнений. Меры безопасности нужны для того, чтобы исключить любые враждебные действия. Сами понимаете, у человека такого уровня хватает недоброжелателей. В том числе тех, кто находится близко.
— Вы имеете в виду кого-то конкретного?
— На этот вопрос лучше ответит Александр Грозин, мой внучатый племянник, — дед отходит на шаг, освобождая мне место перед камерами.
Твою-то мать. Вот и верь политикам после этого. Я ведь прямо сказал, что не собираюсь ничего говорить про Юрия. Но Алексей явно подталкивает меня к этому.
Он рассчитывает, что перед объективами я растеряюсь и выдам то, что ему хочется? Как бы не так.
— Нам пока что некого обвинить, — говорю я. — Но у нас есть подозрения в отношении некоторых людей. Как и сказал его сиятельство Алексей, это могут быть люди, приближённые к князю.
— Вы хотите сказать, что ему угрожает кто-то из рода Грозиных? — журналист пихает микрофон прямо мне в лицо.
— Прошу вас быть осторожнее с такими заявлениями. Сейчас род Грозиных сплочён как никогда.
— Никаких сомнений, — поддакивает Алексей. — На этом всё, дамы и господа! Больше никаких комментариев. Спасибо, что приехали. Всего доброго!
Нам вслед летит ещё тысяча вопросов, но мы решительно уходим прочь. А за нашими спинами смыкается оцепление солдат Династии.
Интервью прошло хорошо. Мы прозрачно намекнули на Юрия, а я выступил от лица рода и объявил, что мы держимся вместе. Мои слова тотчас услышали миллионы людей по всей России, ведь это был прямой эфир. Уже сегодня интервью растащат на цитаты и опубликуют на их основе десятки, если не сотни статей.
Уже представляю себе заголовки.
Род Грозиных сплочён как никогда!
Александр Грозин выступил с комментариями от лица всего рода. После того как князь Григорий Михайлович попал в больницу с сердечным приступом…
И так далее.
Не думаю, что это помешает Юрию объявить меня изгоем. Он не похож на человека, который отступает под давлением. Тем не менее давление мы ему устроили.
Зато теперь наше с мамой изгнание будет восприниматься совсем иначе.