Измена по контракту

Володина Таня

— Ты что, с ума сошёл?!

Он плюхается на задницу и выглядит шокированным не меньше меня. Глаза по пять копеек, хлопает ресницами.

— Прости, прости, прости, — повторяет он, как заведённый. — Я не хотел тебя оскорбить. Яна, пожалуйста, не сердись на меня…

— Господи, Влад, да я не сержусь!

Хотя я сержусь. Только непонятно на кого. Дурацкая ситуация!

— Какой же я мудак, — произносит Влад.

В его голосе сквозит такое неподдельное и мучительное раскаяние, что мне становится страшно. Он вот-вот

заплачет. Я прямо чувствую, как ему стыдно. Глаза его увлажняются, а цвет лица напоминает зрелый помидор. Он и так-то был красным, а теперь совсем пунцовый. Что происходит? Последствия теплового удара? Бред какой-то.

— Всё, забудь, проехали. Пошли к машине, пока тебе опять не стало плохо.

Он прикусывает губу и поднимается. Хватает коробку под мышку и топает к машине. Я плетусь за ним. Мы садимся в душный салон, я сразу же включаю кондиционер и направляю все сопла на своего хмурого пассажира. Но температуру выставляю не слишком низкую. Не хватало ещё, чтобы он простудился в мокрой футболке. Влад отводит взгляд и грызёт нижнюю губу. Выглядит очень расстроенным, как подросток, укравший в магазине бутылку водки и пойманный с поличным.

А я смотрю на его полные красивые губы и не могу выбросить из головы картинку, как они прижимаются к моей ноге. Чудовищная ситуация. Мне никто не целовал ноги. Разве что мама, когда я была маленькой, но я этого не помню. А поцелуй Влада запомню на всю жизнь.

Столько бесстыдной нежности в нём было…

Откуда этот порыв?

Какая муха его укусила?

— В офис? — спрашиваю я.

— Нет, ко мне домой.

Он называет знакомый адрес. Голос его звучит довольно властно — никаких истерических ноток больше не слышно. Молодец, парень, быстро справился со срывом.

Мы не болтаем на обратном пути в город. Я искоса посматриваю на Влада, контролируя его состояние. Вроде в порядке, хоть и обгорел на солнце. Пугающая багровость исчезла. У дома он просит заехать в подземный паркинг. Я заезжаю.

— Припаркуйся здесь, — он указывает на свободное место у лифта.

— Зачем? Я через минуту уеду.

— Нет, ты пойдёшь со мной.

Я сглатываю. Мне не хочется идти к нему домой и встречаться с Настей. Он как будто читает мои мысли.

— Не волнуйся, жены дома нет.

Покусанные губы трогает ухмылка.

Я начинаю его бояться. Я и раньше-то не понимала, что в голове у этого парня, а теперь во мне шевелятся всякие нехорошие подозрения. Ногу зачем-то поцеловал.

— Ты же не думаешь, что я маньяк и наброшусь на тебя, как только мы останемся наедине?

Издевается, паразит! Очень тонко чувствует моё настроение.

— Пф-ф! — отвечаю я с интонацией Эллочки-людоедки.

— Ну вот и паркуйся.

— Я просто не понимаю, зачем мне идти к тебе?

— Нам нужно поговорить. Разве тебе не хочется обсудить некоторые вещи?

Ещё как хочется, чёрт побери!

??????????????????????????Я сдаюсь

и ставлю машину туда, куда он указал.

Дом роскошный. Лифт полностью зеркальный, и куда бы я ни смотрела, я вижу Влада — то в профиль, то в анфас, то задом. Себя тоже вижу. Я какая-то мелкая и испуганная рядом с ним. Волосы растрёпаны, из хвоста выбились кудрявые прядки. Я выпрямляюсь, как струна, и держу осанку. Так-то лучше. Палец в туфле саднит от пореза.

Выходим на третьем этаже. Влад открывает дверь и пропускает меня в квартиру первой. Я уже знаю, что эту трёшку Насте подарил отец. Ремонт делали, видимо, тоже по вкусу отца: вычурная мебель, тиснёные обои с золотом, люстра с хрустальными подвесками. Впрочем, Насте такой дизайн подходит, а вот её мужу — нет. Владу подходит пентхаус с видом на море на самой верхотуре небоскрёба, который никогда не будет построен.

— Красиво у вас, — говорю я, снимая туфли.

Ноги грязные, мне неудобно ступать по светлому ковру.

— Тебе правда нравится или это вежливый комплимент? — спрашивает Влад.

— Второе, — признаюсь я.

— Фух, а то я уже испугался. Я сам делал здесь ремонт, когда мне было восемнадцать лет. Отец дружил с моим будущим тестем и предложил поработать дизайнером. Гонорар я получил неплохой, но чуть не вздёрнулся во время ремонта. Я бы сделал здесь всё иначе, планировка позволяла, но Ася хотела «дорого-богато». Всю кровь из меня выпила. Самый кошмарный тип клиентов.

— Ася?

— Моя жена. Это её квартира.

— Вы тогда уже встречались? Когда тебе было восемнадцать?

Он неопределённо пожал плечами:

— Мы встречались и расставались несколько раз. Проходи в ванную. Вот тут аптечка, там есть всё нужное — зелёнка, лейкопластырь, — он указывает на зеркальный шкафчик. — Обработай рану на ноге. Помощь нужна?

— Нет, спасибо.

Он выходит и бесшумно прикрывает дверь. Я мою ноги с мылом и заклеиваю порез бактерицидным пластырем. Прочесываю волосы и скручиваю ракушкой на затылке. Застёгиваю пуговицы на рубашке до горла. Так я выгляжу намного лучше — не растрёпанной раздолбайкой, а женщиной при исполнении служебных обязанностей. Всё это занимает не больше десяти минут. Я тороплюсь освободить ванную комнату, потому что Владу тоже нужно умыться и обработать ожоги.

Выхожу в гостиную — никого.

— Влад, ты где?

Молчание.

Слышу звук льющейся воды в другом конце квартиры. Ну, разумеется, у них не один санузел! Иду на звук и попадаю в спальню. От вида монументальной кровати, застеленной атласным покрывалом в цветочек, хочется смеяться. Вот уж не думала, что у Насти такой старомодный вкус. Из хозяйской ванной выходит Влад. Он в спортивных брюках и майке. Волосы мокрые. На руках отчётливо видна граница между покрасневшими предплечьями и белыми нетронутыми плечами. Просто невероятно, что под этой мраморной кожей течёт красная кровь.