Измена. Двойня для дракона
Шрифт:
Сколько было завядших цветов, которые уже брали из пруда?
Никто не знает.
Я долго думала. Ворочалась ночью, раскладывала все варианты и поняла, что выход только один.
Снять проклятие с Рантара.
Он будет в бешенстве, что я скрыла детей. Возможно, даже отберёт их. Но я спасу отца. И оставалась ещё крохотная надежда, что Советник, в благодарность за то, что я верну ему контроль над собственным разумом, всё же позволит мне хотя бы видеться с моими крошками.
Снять проклятие с Освана? Он ничего
Лорд Далаан? Тоже не имеет таких полномочий.
Сомнение возникло лишь одно.
Рантар — любовник королевы. Вдруг он встанет на её сторону?
Но тогда… зачем ей вообще накладывать проклятие?
Страх остался, но я убедила себя, что это единственный шанс.
Райлин сказала, что ей нужно прикоснуться, чтобы снять чёрную паутинку. И после долгих раздумий мы разработали план с балом. Райлин врывается, приглашает Кандаана на танец, тот соглашается.
Чтобы обеспечить согласие Рантара, я во что бы то ни стало должна была привлечь его внимание. Другая дама могла дать отпор малышке и отказаться уступить своё место.
Конечно, меня беспокоило и то, как отразятся на Райлин манипуляции с магией смерти.
— Мама, паутинка же распадается, как только я её снимаю! — удивлённо ответила дочь, когда я поделилась с ней своими волнениями.
Я ещё сомневалась, стоит ли подвергать её риску, когда случилось вот что.
Я читала за столом, а дети играли на софе неподалёку. Внезапно я услышала обеспокоенный голос Джерана.
— Райли, Райли, что с тобой?! Мама, она странно себя ведёт!
Я вскочила из-за стола и подбежала к ним.
Райлин сидела неподвижно с остекленевшим взглядом. Глаза смотрели в одну точку, но самое страшное было не это. Их заволокло сиреневым туманом так, что не было видно даже радужки.
— Райлин, детка, ты меня слышишь?
Осмотрела ребёнка, посчитала пульс — дышит, сердце бьётся, но совершенно не реагирует. Сжала холодные ладошки в своих руках, пытаясь согреть их.
И тут дочь отмерла. Открыла рот и оттуда вырвался какой-то утробный, нечеловеческий голос:
— Райлин Кандаан должна снять проклятие со своего отца, иначе Дарркату придёт конец. Старые духи не желают этого!
— Что? Какие ещё старые духи? — выкрикнула я, но всё уже закончилось. Дочка обмякла и начала падать с софы. Я подхватила её на руки, отнесла на кровать.
— Джеран, принеси воды! — попросила сына, а сама принялась растирать дочери ручки и ножки.
— Райлин, приди в себя, ну, пожалуйста, приди в себя, — шептала я, продолжая манипуляции. Я не понимала, что происходит, да и знаниями целителей не обладала. Просто почему-то казалось правильным растирать худенькое тело, а потом напоить водой.
К счастью, это сработало. Сначала щёки дочери порозовели, согрелись руки и ноги, а потом она открыла глаза и сказала:
— Я хочу пить.
Джеран уже стоял рядом со стаканом
— Почему я на кровати? — удивилась Райлин, когда залпом выпила весь стакан.
— Ты разве ничего не помнишь? — осторожно спросила я.
— Нет, а что случилось?
— Ты стала Видящей, как в сказках нашей старой няни.
— О чём ты, Джеран?
— Няня нам рассказывала сказки о Великой двойне, — объяснил сын. — Именно так пробуждалась Видящая. Застывала как статуя, а потом говорила предсказания не своим голосом. Через тело Видящей говорят старые духи.
— А кто они такие?
— Те, кто жил в нашем мире ещё до драконов-прародителей. Они редко возвращаются, только когда грозит большая опасность всему живому.
Этот случай помог мне решиться на авантюру с балом.
Кто бы ни были эти старые духи, очевидно, что даже высшие силы хотят, чтобы Райлин сняла проклятие с Рантара. К счастью, Джеран не обратил внимания на само предсказание и не стал спрашивать, почему Райлин Кандаан? Дочка же попросту ничего не помнила.
Мы разработали план, договорились с гувернанткой и разыграли сцену.
Всё получилось.
Сейчас И теперь я зажата в руках лорда Кандаан, смотрю в его синие глаза, полыхающие праведным гневом. Настал момент отвечать за свои решения.
Рантар
— Обязательно было устраивать бал до суда над заговорщиками? — интересуюсь я, лениво обводя взглядом зал.
— Конечно, — радостно щебечет Ларана. — Это же традиционные празднования королевского дня рождения. Что подумает милый Норэн, если я не устрою праздник?
Смотрю на кузена. Сидит на троне, как выцветшая кукла. Он старше меня на каких-то десять лет, а выглядит как старик при смерти. Скорее всего, так оно и есть. Целители разводят руками и не понимают, почему он слабеет с каждым днём.
— Норэну плевать, — холодно отвечаю я. — Одной ногой он уже в могиле.
— Как ты можешь говорить о короле? — оскорбляется Ларана.
Усмехаюсь в ответ. Будто её расстроит смерть мужа.
Боковым зрением отмечаю какое-то яркое пятно. Поворачиваю голову и вижу… её.
Сердце ухает вниз и начинает сумасшедше биться где-то в районе живота, рождая сумасшедшее желание.
Она совсем лишилась рассудка, что явилась на бал в таком откровенном виде? Куда только смотрит её муж?
Хотя Осван Маалан, кажется, совсем не против. Собственническим жестом обнимает жену, заглядывает в вырез платья. И не только он, каждый мужчина в зале пожирает глазами Элену Маалан.
Во мне поднимается ярость. Сжимаю руки в кулаки. Удлинившиеся звериные когти вспарывают кожу на ладонях. Между пальцами течёт густая, горячая кровь. Я ничего не замечаю. Перед глазами стоит она.
Тонкая фигурка в кричащем алом платье и зелёные глаза, полыхающие инфернальным огнём, когда наши взгляды на мгновение пересекаются.