Измена. Право на семью
Шрифт:
— Валер, — заглядываю в комнату через долгие пять минут, стараясь игнорировать его зад и смотреть на люстру. — Просыпайся.
Ноль реакции. Повысить голос?
— Валер!
Все равно его имя выходит хриплым и прерывистым шепотом. Сглатываю и опять шепчу, хотя хочу крикнуть:
— Валер, проснись! Пять минут прошло!
Я ног не чувствую, а руки дрожат от волнения, которое гулкими ударами отзываются в висках.
— Валер, пожалуйста, проснись?
Сквозь сон тяжело вздыхает и накрывает рукой голову. Затихает.
—
Как я давно не была в этой комнате. И ни разу я сюда не заглядывала с таким испугом, трепетом и потными ладонями.
— Валер, — едва слышно говорю я. — Просыпайся.
И в ответ ничего, только тихое сопение. Кусаю губы, подхожу к кровати и неуверенно толкаю Валеру в плечо:
— Проснись…
С мычанием переворачивается на спину, морщится и с трудом разлепляет глаза:
— Не сплю я, не сплю.
И тут я понимаю, что его бессовестное полотенце с его передней части сползло. И эта передняя часть в боевой готовности, пусть и сам ее хозяин еще не проснулся. Я цепенею при взгляде на нижнюю половину Валерия, и медленно выдыхаю. Я должна бежать, но мои ноги будто приросли к полу, а глазные мышцы одеревенели.
— Валер…
— Да, я встаю… Угу-м.
Несколько минут молчания, и он сонно вздыхает:
— Пардон, это мое обычное состояние с утра. Это физиология.
И тут-то я, наконец, могу отвернуться, но не более:
— Извини.
Матрас поскрипывает, и зажмуриваюсь. Почему я не могу и шага сделать?
— Все, я проснулся, — Валера зевает и тяжело вздыхает. — Пять минут, и я спущусь к завтраку. Или у тебя что-то срочное ко мне?
— Что именно? — недоуменно спрашиваю я.
— Это ты мне скажи.
Матрас опять поскрипывает, и я могу сделать вывод, что Валерий встал. Оглядываюсь и шепчу, стараясь не опускать взора:
— Нет, у меня к тебе никакого дела нет. Я зашла тебя разбудить…
— И ты меня разбудила, — в глазах нет больше ни тени сонливости, только нехорошие искорки.
— Я могу идти?
— А ты этого хочешь? — вскидывает бровь.
— Чего?
В голове вата, что размокла в кипятке и разбухла. Я потерялась во времени и пространстве, и до меня не доходит смысл слов. И я не сразу понимаю, когда Валерий рывком за запястье привлекает к себе и глубоко целует. Я вскрикиваю лишь через несколько секунд, отталкиваю Валерия и вылетаю в коридор.
— Так я не угадал с твоим желанием? — доносится сердитый голос Валерия.
— Нет! — взвизгиваю я.
— Это то “нет”, которое “да”?
Кидаюсь к лестнице, перескакиваю ступени и не помню, как оказываюсь за столом с ложкой в руке.
— С вами все в порядке, Вика? — Мария отвлекается от Сони в люльке.
— Нет… Да… Нет… — зажмуриваюсь и крепко сжимаю ложку, медленно проговаривая, — да со мной все в порядке, и Валерий сейчас спуститься.
Глава 35.
Валерий за завтраком молчит. В какой-то момент в его кармане вибрирует смартфон, затем еще раз и еще. Он то ли игнорирует, то ли еще спит с открытыми глазами.
— Валер, телефон…
— Да, я знаю, — делает глоток кофе.
Лезет в карман, достает смартфон и, разблокировав его, бегло пробегает глазами по экрану. Едва заметно хмурится и прячет телефон в карман. Имею ли я право сейчас спросить, кто и зачем ему написал?
— Ты меня сейчас прожжешь взглядом.
— Кто тебе написал?
Переводит на меня взор и спокойно отвечает:
— Мой новый бух.
Лжет. Я просто знаю это, пусть и глаза у него спокойные и не бегают.
— И что пишет? — отставляю чашку.
— Пишет, что у него проблемы.
— Какие?
— Серьезные, — Валерий вздыхает и резко переводит тему. — Вика, ты не думаешь, что тебе надо к психологу?
— Прости?
— Меня беспокоит твое состояние. А тебя?
Оскорбительно и обидно слышать такое, даже если ты согласна с тем, что тебя сильно штормит в последние дни, поэтому я молчу.
— Еще одна ваза, Вика, и тебя переклинит, — продолжает Валерий. — Пойдешь вены вскрывать?
— Я так не поступлю с Соней, — шепчу я.
— То есть не было бы Сони, то ты бы наложила на себя руки?
Я отвожу взгляд.
— Ты же понимаешь, что нездоровая ерунда? — задает очередной сложный и неприятный вопрос. — Я, конечно, не идеальный отец, но ты вот прячешься за грудничка. Это не она должна тебя защищать, а ты ее.
Больно, но правда. Я действительно прячусь за Соню и ищу в ней утешение, что неправильно. Это я тут родитель, а не милая слюнявая крошка.
— И это только одна из твоих проблем.
— Прекрати.
— Например, чего ты от меня ждешь и хочешь? — новый глоток кофе, и он отставляет чашку. — Мы разобрались, что до определенного момента ты ждала любви и розовых единорогов. Сейчас ты чего хочешь?
— Хочу, — смотрю ему в глаза, — чтобы ты разблокировал свой телефон и дал его мне. Вот чего я хочу на данный момент.
— Ты уверена?
— Да. Ты спросил, чего я хочу, и я тебе ответила, — холодно улыбаюсь, загоняя трепетную девочку под бетонную плиту.
— Я тебе телефон не дам.
— Почему?
— Ты не увидишь того, что тебя порадует, Вика. И ты сама это понимаешь, — Валерий щурится. — Ты с таким настроем вчера явилась к Ладе и что в итоге? Истерика из-за разбитой вазы.
Он мне ее будет припоминать до самой смерти? И чего он так не хочет мне показать телефон?
— Так это тебе Лада написала? И какие же у нее проблемы нарисовались?
Валерий сжимает переносицу и сидит так около минуты.
— Она беременна? — шепчу я и сжимаю мокрые холодные ладони.